10 мая 2020 года армию арестанток единственного женского московского СИЗО пополнила девочка весом 3,5 кг и ростом 50 см. Она родилась у одной из необычных заключенных – уроженки кубинской столицы Гаваны. Само ее появление на свет – почти чудо, потому что мать узнала о беременности уже в изоляторе и хотела сделать за решеткой аборт. Отговорить иностранку, не знающая ни слова по-русски, было, мягко говоря, не просто. А когда ребенок родился, то назвали ее Анной – в честь одной из сотрудниц ФСИН.
Алехо Авиле Эстефани 24 года. Вместе с мамой и двумя детьми она приехала с Кубы.
История такая. На Острове свободы мама Алехо продала старый дом, чтобы купить новый. Пока ждали переоформления, семью вычеркнули из продуктовой и медицинской карт, по которым только и продают продукты и лекарства. Карта приписана к дому. Нет дома – нет карты. Пошла в министерство, но дали карту только на молоко для детей. А взрослые - как?
В школе они проходили марксизм-ленинизм, и она запомнила, что есть такая страна, которая смело боролась за свободу, за лучшую жизнь. Эта страна - Россия. «Мы решили поехать туда, где прекрасные люди построили город Солнца – Москву». На деньги от продажи дома купили билеты, надеялись в Москве заработать, вернуться и приобрести новый дом.
Мама Алехо – с хорошим образованием, работала в одной из московских клиник, рассчитанных на иностранцев. Дочь тоже пыталась устроиться куда-то, но не сложилось: арестовали по обвинению в 158 статье УК «кража». Не очень страшное преступление совершила девушка с Кубы, хоть и порицаемое. По версии обвинения, в украденной сумке (сама она говорит, что нашла ее) обнаружила кредитную карту, после чего, цитируем, «осуществила этой картой оплату продуктов в магазинах». Продукты были нужны ее семье для пропитания. Общая сумма ущерба – 13 тысяч рублей. Быть может, ее не взяли бы под стражу, будь она россиянкой. Но она – кубинка. Следовательно, может скрыться от органов следствия. Так обычно мотивируют выбор меры пресечения в виде заключения под стражу.
Крошечную, миниатюрную, как статуэтка, смуглую девушку-кубинку поместили в сорокаместную камеру московского СИЗО-6 в сентябре 2019 года. Беда ее в том, что она вообще не говорила по-русски. И никакого языка, кроме испанского, не понимала. И ни одна из сорока женщин в ее камере не говорила по-испански.
- Алехо чувствовала себя неважно, показывала это жестами, - вспоминают сотрудники. - Сокамерницы забили тревогу после утренней проверки. Девушку отвели в медчасть, ей оказали помощь. Там же, в медчасти, и выяснилось, что кубинка беременна. И жестами же она объявила о своем намерении избавиться от ребенка.
Если мы верно поняли, нерожденный ребенок был плодом не любви, а, скорее, жестокости (возможно, ее изнасиловали). Общение сотрудников администрации и врачей с семьями следственно арестованных, даже по неотложным вопросам, не поощряется. Однако в данном случае было решено сделать исключение: здоровье страдающей диабетом молодой женщины оставляло желать лучшего. К тому же стояла задача – сохранить жизнь нерожденного младенца. Сотрудники связались по телефону с мамой. Та ничего на незнакомом языке не поняла. Разговор не состоялся.
Тогда сын одной из сотрудниц УФСИН, студент юридического института, списался с мамой иностранки с использованием гугл-переводчика. И после преодоления сложностей перевода, пришел к выводу: мама, несмотря на то, что фактически голодает в России с малолетними детьми на руках, умоляет Алехо сохранить ребенка. Оставался простой вопрос – чего хочет сама Алехо?
Это тоже было непросто. Кто выступит в роли переводчика с испанского? Администрация напряглась и все-таки нашла среди арестанток такую специалистку. Молодая русская заключённая свободно владела несколькими языками, среди них – испанский. Встречи кубинки и переводчицы проходили в зоне «водяного перемирия», в медчасти. В ожидании врачебного приема они успевали поговорить.
Тогда, в октябре 2019-го, переводчица передавала сотрудницам СИЗО-6 слова Алехо, в которых звучали ее боль, сомнения, отчаяние. А еще она писала письма матери Алехо, а студент юрфака Сережа потом отправлял их в виде голосовых сообщений по Вотсап. Все они начинались бессменным: «Ола, Джуди!» (так зовут маму нашей героини). Женщина в ответ умоляла сохранить ребенка, плакала! И Алехо согласилась.
Кстати, уже освобожденная из СИЗО переводчица однажды набрала телефонный номер УФСИН по Москве: «Понимаю, что меня не возьмут к вам на работу. Но мне хотелось бы помогать. Вы не знаете, как это сделать?».
Но вернёмся к Алехо. Девушка, как оказалось, страдала диабетом и еще рядом заболеваний. Врачи волновались: а удастся ли сохранить ребенка? Честь им и хвала: удалось! 10 мая 2020 года Алехо родила дочь.
В разгаре пандемии волонтеры привезли пищу и все необходимое по адресу, указанному в заявке на горячую линию одного из фондов. Получателем помощи оказалась та самая Джуди, мама Алехо. Она рассказала о том, что дочь содержится в СИЗО. Познакомившись с Джуди и ее голодными внуками, узнав об арестованной дочери, волонтеры обратились к правозащитникам. У ранее забытой миром Алехо в итоге появились теперь два замечательных адвоката и благотворители, желающие помочь ей и новорожденной малышке.
Алехо по-прежнему содержится в СИЗО-6 Москвы. Волонтеры на этой неделе пытались передать ей и малышу памперсы и теплую одежду: говорят, в камере холодно. Но не вышло, только зря пропуск прокатали – пандемия, карантин, передачи не принимают. Быть может, примут в виде исключения? И может, российский суд не будет так строг и назначит, как надеются адвокаты, наказание по отсиженному?
Ева Меркачева, Анна Каретникова
