Восточная мудрость гласит: сколько ни повторяй «халва», во рту сладко не станет. А вот и нет. Станет, и ещё как станет. Просто надо достаточно долго повторять, а также включить в этот процесс радио, телевидение и прочие средства массовой информации.
Наша голова набита истинами, которые мы воспринимаем как абсолютные. Кто-токогда-то нам это сказал, кто-то авторитетный повторил, и всё, дело сделано, мы верим безоговорочно. Создаем в собственном разуме своеобразный иконостас, куда заносим изречения и правила, не подлежащие пересмотру. И вот одна из таких истин, в которую я и сама долгое время верила и которая воспринимается как аксиома, звучит так: надежда умирает последней. Все слышали? Конечно же, все. Все это знают и все в это верят, и главное, что все полагают это утверждение за крайне оптимистичное. Не зря же нас на каждом шагу призывают надеяться. Надеяться всегда, надеяться везде, надеяться в самых безнадёжных ситуациях, на смертном одре и на тонущем корабле. Надеяться и верить. Верить и надеяться. И жить с надеждой. «Надежда — мой компас земной…» Сколько же раз приходилось слышать! Надейся на лучшее. Надо надеяться. Надейся, что всё будет хорошо. Надейся, что всё уладится. И я надеялась. Надеялась двадцать лет назад, надеялась и десять лет назад, и еще год назад тоже надеялась. А сейчас? А сейчас я не надеюсь! Более того, я пришла к парадоксальному выводу. Нельзя позволять надежде жить так долго. Её надо убить.
«Когда ни на что не надеешься, это прекрасно…» Эти слова принадлежат мэтру Роше, нотариусу из старого детектива. Я долгое время это не понимала. Наверно, молодая была. А нотариус был человек неглупый и давно избавился от иллюзий. Поразмыслила и я над его словами. А ведь действительно: когда ни на что не надеешься, это прекрасно! Ты не надеешься — и ты не боишься. Ты избавилась от страха. А чего бояться? Ведь ничего нет! А если ничего нет, то и терять нечего.
И как же жить? Без надежды? Именно. Жить надо без надежды. И жить без надежды гораздо проще и радостней, чем с этой самой надеждой, которая никак не умрёт, а всё кашляет и кряхтит, как параличный больной, чьё сердце, при атрофированных членах, всё качает и качает бесполезные литры крови. Позвольте этому больному умереть, убейте надежду и живите.
А что вы так испугались? Неужели вы никогда не задумывались над истинной природой этой самой излишне поэтизированной особы? Ведь что такое надежда? Надежда — это прежде всего сравнение. Это отрицание настоящего в угоду будущего. Вы сравниваете то, что вы имеете в настоящий момент, с тем, что у вас могло бы быть. Вот сейчас у вас муж пьяница и бездельник, а сын двоечник. И вы надеетесь, что когда-нибудь ваш муж одумается, бросит пить и взберётся на приличную должность, а ваш сын внезапно поразит окружающих гениальностью Эйнштейна. Вы сравниваете эту картину, что дарует вам надежда, с нынешним положением вещей, и вместо того, чтобы действовать, что-то делать, что-то менять, вы довольствуетесь этими бесплотными усыпляющими грёзами, которые, подобно болотным огонькам, влекут вас всё дальше и дальше в пучину десятилетий. Или же вы надеетесь, что ваш начальник заметит вашу выдающиеся способности и повысит вам зарплату. Или вы надеетесь, что депутаты из Госдумы внезапно прозреют, обретут способность сострадать и тогда начнут принимать правильные законы. Или вы надеетесь, что мужчины внезапно станут джентльменами и будут дарить вам цветы. А вы, милостивый государь, надеетесь, что девушки перестанут выяснять на первом свидании марку вашего автомобиля. А вы надеетесь… Впрочем, неважно. Надеются все. Только этим и занимаются. Вы возлагаете надежды на эти изменения, которые должны произойти по воле неведомых высших сил, но изменений этих не происходит, и тогда вы страдаете от разочарования. Ибо разочарование — это неизбежный спутник надежды, её законный супруг или, что вернее, меченый кровью сообщник, который неизменно наведывается на место преступления, где уже побывала его подруга. Так вот, не хотите разочарований — гоните надежду, не позволяйте ей долгожительствовать и кормить вас байками, убейте её — и действуйте.
Ваша Ирена Орловская
