За последние годы российское медиапространство несколько раз встряхнули громкие скандалы, связанные с темой домогательств к ученикам со стороны учителей. Серьезные обвинения выпускников престижных школ всполошили как профессиональное сообщество, так и родителей, которые, естественно, хотели бы защитить своих детей от возможных посягательств и абьюза в школе.

Для начала следует разобраться с терминологией, которая в данном случае тесно связана со спецификой ситуации. Слово «абьюз» заимствованное и новое для русского языка. Известный интернет-словарь объясняет этот термин как психологическое, физическое, сексуальное, экономическое насилие над близким человеком.

Однако с английского его можно перевести как «злоупотребление, надругательство». «Злоупотребление» прочно окопалось в значении английского abuse, — пишет лингвист и психолог Наталия Ивлева. — Cловарные дефиниции оговаривают, что abuse — это действия в отношении того, кто не может им помешать, или просто добавляют «especially women and children».

И вот отсюда важная часть значения abuse. Abuse предполагает неравные роли, сильного и слабого. Чтобы был abuse, должно быть еще одно условие — представление о норме отношений между человеком в сильной позиции и человеком в уязвимой позиции. И эта норма — забота, уважение, любовь.

То, чего культура, например, ожидает от родителей в отношении их детей. Abuse — это вот что: «я нахожусь в уязвимой и более слабой позиции, возможно, завишу от тебя, но жду, что ты будешь относиться ко мне уважительно и бережно, а ты этого не делаешь, ты злоупотребляешь моим доверием и моим зависимым положением».

Какие обстоятельства могут сыграть на руку преподавателям, склонным к злоупотреблению властью?

Выбор термина здесь не случаен. Домогательства к ребенку со стороны учителя предполагают грубейшее нарушение этики и злоупотребление положением. При подробном рассмотрении некоторых конкретных случаев оказывалось, что чаще всего имели место психологические манипуляции, давление авторитетом или непрямые угрозы.

Учителю, наделенному властью, не сложно напугать ребенка. К примеру, это может быть страх оказаться изгнанным из хорошей школы и навлечь на себя гнев родителей, встретиться с местью отвергнутого учителя или стать аутсайдером в комьюнити, где этот учитель занимает главенствующую позицию.

В этом и заключается вся тонкость ситуации. Прекрасно понимая степень риска и зная уголовный кодекс, большинство учителей, склонных к абьюзу, не идут на прямое насилие. Часто объектами манипуляций выбираются ранимые, с неуравновешенной психикой дети из неблагополучных или неполных семей — те, кто не пожалуется родителям или поверит, что «это нормально», и позволит нарушить свои психические и физические границы.

Нередко подобные скандалы связаны с привилегированными школами, которые напоминают закрытые сообщества. Внешний мир за их пределами может восприниматься как враждебная среда, которой противопоставлены «особенность» и более высокое положение школы, иногда уже напоминающей секту.

Быть членом такого сообщества — ценность для ребенка и для его родителей, преподаватели воспринимаются как непререкаемые авторитеты. Отцов и матерей нередко ослепляют и лишают критического восприятия собственные честолюбивые помыслы, а иногда просто вера в то, что именно здесь помогут раскрыться всем талантам ребенка, часто не принятого в «простой» школе.

Таково свойство человеческого мозга — общаясь с другими, люди зачастую видят не реальные характеры, а проекции своего восприятия и ожиданий. В данном случае это может быть ловушкой. Интеллектуальное превосходство и даже педагогическая слава учителя вовсе не гарантируют его нравственной чистоты и порядочности.

Именно поэтому даже в случаях, когда преступников изобличают, предоставив доказательства, многие коллеги и родители все еще не готовы поверить в их виновность — ведь одновременно с этим придется признать и собственную ошибку, и то, что созданный их воображением «идеальный педагог» в реальности оказался вовсе не идеальным.

«…На чем основано семейное насилие или длительный сексуальный абьюз со стороны значимых взрослых — безоговорочное доверие авторитету, даже если авторитет причиняет вред. Авторитет, который говорит, что происходящее нормально и является формой любви. Если отказать — значимый взрослый лишит свою жертву любви, покровительства и безопасности. А если кому-то рассказать, то можно все разрушить и быть виноватым в этом. Ребенок не может не поверить взрослому», — пишет гештальт-терапевт Анастасия Гурнева.

Среди случаев, описанных в медиа, упоминаются истории, в которых педагоги намеренно размывали границы ребенка. Такая методика подчинения используется в религиозных сектах, однако и в случае с наделенными властью школьными абьюзерами она также оказывается печально действенной.

Даже если ребенок знает, что нарушение его физических границ недопустимо, он вряд ли оттолкнет уважаемого или любимого педагога, который встречает его с шутливыми «обнимашками». Раз за разом физический контакт становится нормой в отношениях, и его усиление уже не воспринимается ребенком как вопиющее нарушение, ему все сложнее провести черту, за которой «нельзя».

Отдельная история — поездки, особенно выезды на природу — в поход или на спортивные сборы — также могут оказаться «удобными» обстоятельствами, при которых дети оказываются всецело во власти старших. Иногда в такой ситуации им банально некуда бежать — и подчинение тому, кто призван заботиться об их безопасности, может показаться наименьшим злом.

Подростковый возраст — трудный период для детей и родителей. Первые переживают «болезни роста», включая попытки сепарации, вторые, как правило, погружены в работу и дела, не оставляющие достаточно времени и внимания для поддержания полноценного — и порой весьма непростого — контакта.

Но и в этом возрасте ребенок, даже если он почти два метра ростом, остается пока еще во многих отношениях ребенком. И место значимого взрослого может занять преподаватель или спортивный тренер. Если этот человек склонен к злоупотреблению, ему открываются новые возможности для манипуляции тем, кто ему доверяет.

Если ребенок оказался втянут в абьюзивные отношения, его психика так или иначе на это реагирует. Он может проявлять признаки депрессии или, наоборот, чрезмерного возбуждения.

Непрофессионалу трудно отделить это от подростковых перепадов настроения, а занятость родителей становится причиной того, что скачки в поведении детей списываются на любые другие причины, либо на них просто не обращают внимания.

И снова здоровый контакт с ребенком, наблюдательность, а при необходимости и бережное консультирование специалиста помогут родителям понять, что происходит.

Рекомендации гештальт-терапевта Анастасии Гурневой:

1. Рассказать ребенку о границах, уважать их самим. Уважать «нет» ребенка, учить не допускать прикосновений к интимным частям тела.

2. Создать с ребенком отношения доверия, чтобы он знал, что может прийти к вам за помощью в трудной или неловкой ситуации.

3. Верить ребенку на слово. Если, конечно, речь не идет о психопате, которому чуждо переживание стыда, эмпатия. Рассказ о ситуации абьюза сопряжен с переживаниями униженности (ведь учитель выше по статусу), стыда (потому что было вторжение в интимное пространство), страха (вес слова ребенка и слова учителя не равны, и открывать рот может быть небезопасно).

Скорее всего, ребенок не будет на ровном месте придумывать истории про то, как и где его трогал учитель. Рассказать про поставленную ни за что двойку, про несправедливость или пристрастность в оценках — может, а про сексуальный абьюз — маловероятно.

4. Придавать рассказанному важность, не отмахиваться. Расспрашивать, быть на стороне ребенка в любом случае. Может, в этой школе и приняты объятия и как бы дружба между учениками и учителями, но если ваш ребенок говорит вам о сексуальном абьюзе, ему там плохо, может, стоит поговорить с другими родителями, разобраться, сходить к психологу или хотя бы подумать о переводе в другую школу?

5. Быть внимательными к бытовым условиям в походах и поездках без родителей.

6. Самим не очаровываться авторитетом педагогов, вообще не терять собственное здравомыслие в присутствии чужой харизмы и красноречия.

Описанные в статье ситуации и рекомендации являются обобщенными, и каждую историю необходимо рассматривать отдельно. Абьюз — тема сложная, каждый случай труднодоказуем. К сожалению, такое происходило и происходит время от времени, и ответственность родителей — в том, чтобы своевременно позаботиться о ребенке.

Статья не ставит целью очернить уважаемую профессию педагога или вызвать нездоровую подозрительность у родителей. Защита ребенка и внимание к нему, а также грамотность в распознавании опасных ситуаций могут помочь уберечь и поддержать его, когда это необходимо.