Сегодня сами создатели современной цифровой цивилизации признают: в последние десять лет что-то пошло не так. Главной мечтой программистов всего мира по-прежнему остается программа, которая вела бы себя как уникальная человеческая личность. Но на проблему можно взглянуть и с другой стороны, то есть взглянуть на человека как на компьютерную программу. Это и есть главная опасность современности – превращение человека в инструмент, использующийся для достижения определенного результата.
Человек с дредами
Если бы книгу на тему опасностей цифровой эры написал профессор-культуролог преклонного возраста или очередной специалист в области прикладной психологии (из тех, кто сочиняет руководства вроде «100 советов, как удачно выйти замуж», «10 секретов успеха» и т.д.), то и говорить было бы не о чем. Но автор книги под названием «Вы не гаджет» – Джарон Ланир, программист, компьютерный гуру из Кремниевой долины, а по совместительству – философ и композитор. И еще – один из ста самых влиятельных людей планеты, по версии журнала «Тайм». Причем понятно, что влиятельный – это не о положении и не о деньгах. Это действительно о том, что называется «власть над умами». С журнальной фотографии, растиражированной на сайтах, смотрит человек в футболке и с дредами, больше похожий на рок-музыканта. Но его влияние действительно испытал на себе каждый, кто хотя бы раз произнес или прочитал магическую тавтологию «виртуальная реальность». В 1989 году ее ввел в оборот именно Джарон Ланир. И вот теперь человек, знающий о виртуальной реальности все, утверждает: «Примерно на рубеже веков с цифровой революцией что-то пошло не так. Всемирную паутину наводнили мелкие проекты, иногда называемые веб 2.0. Такая идеология пропагандировала радикальную свободу в пространстве Сети, но, по иронии, это скорее свобода для машин, чем для человека. Тем не менее ее иногда называют открытой культурой. Анонимные комментарии в блогах, безвкусные видеошутки и легковесные мэшапы могут показаться тривиальными и безвредными, но в целом эта распространенная практика фрагментарного, обезличенного общения принизила роль межличностного взаимодействия как такового. Сегодня коммуникации часто представляются сверхчеловеческим феноменом, находящимся выше отдельных личностей. Выросло новое поколение со сниженными ожиданиями того, чем может быть личность и кем способен стать отдельный человек».
Цивилизация гаджетов
Антропологический скепсис Ланира связан прежде всего с тем, что развитие высоких технологий вдруг изменило свое направление. Восстание машин, которые сильнее и умнее человека, было и остается одной из главных и любимых «масс?культовых» страшилок. Но сюжет «Терминатора» и «Матрицы» отразил стремления создателей цифрового мира первого поколения – изобрести суперкомпьютер, который обладал бы богатством, гибкостью и непредсказуемостью человеческой личности и при этом – сверхчеловеческим интеллектом. Сегодняшний тренд, версия web 2.0 – не усложнение машин и технологий, а упрощение их потребителей. Все замечательные изобретения последнего времени – Google, FaceBook, Википедия, а также «айпады» и «айфоны» устроены таким образом, что не требуют от пользователя особых усилий, а уж тем более нестандартных решений. Поисковик сам подсказывает наиболее тривиальную формулировку запроса, редакторы Википедии не пропускают сложные и наиболее квалифицированные тексты, «планшетник» повинуется одному нехитрому движению пальцев – вовсе не обязательно стучать по клавиатуре и вспоминать необходимые комбинации команд. То есть востребованными современной цивилизацией оказались не сверхсложные машины и программы, а сверхпростой человек, который мог бы всем этим пользоваться. Человек, который для технологий удобен. Примерно в то же время одним из самых модных словечек стал английский термин «гаджет», обозначающий «портативное устройство, обладающее повышенной функциональностью в определенной узкой сфере деятельности, “инструмент”, использующийся для достижения определенного результата». Если присмотреться к этому определению, без труда можно узнать основную сумму требований, предъявляемых современным обществом к человеку: мобильность, функциональность, компетентность. Так что утверждение «Вы не гаджет», вынесенное Джароном Ланиром на обложку книги, – уже само по себе примета новых времен, в которые человеку надо напоминать, что он сложнее любого устройства.
Просто нажми «like»
В 1980-х, как и все, кто стоял у истоков сетевой культуры, Ланир был идеалистом, в чем открыто и признается. Не меньшими идеалистами и романтиками были первые пользователи в ранних 90-х. Даже лет десять назад казалось, что цифровые технологии закрепляют на новом уровне какие-то важные человеческие занятия и привычки, служат если не совершенствованию мышления, то пробуждению мысли. Но оказалось – все не так просто. Достаточно вспомнить эпистолярный «бум» начала прошлого десятилетия, когда электронная почта вместе с домашним интернетом окончательно перестала быть чем-то экзотическим и малодоступным. Люди снова начали писать письма, хотя практически разучились этому в предыдущие лет двадцать, променяв конверт и почтовую бумагу на телефонную трубку. Но за десять лет эта вспышка интереса почти полностью сошла на нет. Сегодня и без всякой статистики понятно: личных электронных писем пишется намного меньше, чем десять лет назад, и, как правило, чаще пишут их люди в возрасте за сорок. Что касается младших поколений пользователей, то они предпочитают сервисы обмена быстрыми сообщениями. Да и вообще гораздо проще и быстрее, чем что-то писать, поболтать по «Скайпу». Причина внешне понятная – всем некогда. Но есть здесь и еще кое-что. Письмо – относительно длинный связный текст с достаточно сложной (по сравнению, конечно, с sms-кой или сообщением в чате) внутренней структурой. Как и у книг, у писем есть не только авторы, но и специальные читатели. То есть этих специальных читателей тоже становится все меньше.
Я знаю очень умную и образованную молодую женщину-фотографа, которой старший коллега по журнальной работе однажды написал электронное письмо, самое обыкновенное, дружеское, даже не романтическое, с описанием каких-то новостей из жизни общих знакомых, и это стало для нее потрясением. «Понимаешь, – объясняла она, – это было письмо, настоящее письмо, каких никто сейчас уже не пишет, не «привет-привет-как дела», и я вдруг поняла, что это первое и единственное в моей жизни личное письмо, которое я получила, и что самое страшное – я не знаю, как на него ответить…»
Нечто похожее происходит и с другим всеобщим увлечением – блогосферой. Совсем недавно Живой Журнал и вообще блоггерство как занятие казались не только возвращением в культуру жанра дневника, но едва ли не новой формой литературного творчества, а заодно и новым масс-медиа. Сегодня ушла и мода на блоггерские книжки, и мода на ведение длинных и пространных сетевых дневников. В LiveJournal все меньше новых пользователей и все больше ушедших. Зато новых пользователей все больше в Twitter и на FaceBook, да и каждый почтовый сервис теперь не обходится без собственных блогов. Тенденция понятная: микроблоги побеждают блоги. При этом тех, кто хочет и способен писать тексты, оказалось не так много. Да и сами микроблоги чаще используются как средства связи и вообще способ напомнить о себе другим. Собственно, сейчас отпадает необходимость не только в текстах, но и в коротких фразах. Для того чтобы выразить свое отношение, вовсе не нужны слова. Достаточно просто написать, скажем, «+1». Или просто нажать кнопку «like». Твои «лайки» все за тебя скажут… А теперь внимание: в чем разница между блоггером А. и компьютерной программой? Компьютерная программа, если программист постарается, может и еще много чего, кроме «всех люблю» и «лайк».
Снижение планки и восстание масс
Диагноз, который ставит Ланир современному обществу эпохи цифровых технологий, утешительным назвать нельзя: катастрофическое снижение планки во всем, что можно назвать человеческими качествами и способностями. Уход сложной речи и сложных текстов из информационной среды и блогосферы в частности – только крохотный симптом на фоне общей картины: «Чтобы машины все время казались умными, люди сознательно деградируют. До кризиса банкиры верили в якобы умные алгоритмы, способные просчитать кредитные риски прежде, чем выдавать плохие кредиты. Мы требуем от педагогов обучения прохождению стандартизованных тестов, чтобы ученики хорошо выглядели с точки зрения алгоритма. Мы неоднократно демонстрировали беспредельную способность нашего вида снижать стандарты, чтобы информационные технологии выглядели хорошо». С этим, в общем, сложно не согласиться. Но вопрос о причинах так и остается не проясненным до конца. Какова истинная роль во всем этом цифровых технологий? Так ли уж очевидно, что это они так влияют на человека, превращая его в подобие компьютерной программы или мобильной игрушки? Или таким образом «оцифровались» уже существующие процессы, идущие в обществе? Думается, все же правдоподобнее второй вариант. Снижение всяческих ожиданий и требований по отношению к личности, тотальное упрощение человека в истории человечества не новость. Причем как минимум на протяжении последних полутора столетий. Когда в конце 1920-х – начале 1930-х годов Хосе Ортега-и-Гасет писал свое «Восстание масс», о компьютерах никто и не помышлял. Но тип «массового человека» с его тотальными требованиями «быть как все» и «быть проще» уже сформировался.
Поиск, тайна и вера
В массовом обществе уникальность как проявление человеческого в каждом из нас сама превращается в постоянное усилие. Просто цифровая цивилизация переносит это условие в область новых технологий. И задача не в том, чтобы испугаться и от них отказаться, а в том, чтобы остаться личностью, а не стать источником стандартных фрагментов, которые бесконечно перетасовывает машинный разум, то есть не стать гаджетом. Вот лишь некоторые поступки, которые Ланир советует совершить своим читателям: например, «сделать сайт, рассказывающий о том, кто вы такой, и не укладывающийся в образцы, доступные на сайтах социальных сетей; время от времени размещать видео, создание которого заняло у вас во сто крат больше времени, чем его продолжительность; писать в блоге посты, на которые потребовались недели размышлений, прежде чем вы услышали внутренний голос, требующий самовыражения». Другими словами, быть единственным и не таким, как все, быть импровизатором, творить и выдумывать, искать неизвестные пути. Отличаться. Потому что, по определению Джарона Ланира, личность – это поиск, тайна и вера. Таких способностей нет ни у одной самой умной машины. В конце концов, пишет Ланир, «любой гаджет через некоторое время наскучивает. Но углубление смысла — это самое яркое потенциальное приключение, доступное нам».
Ольга Лебедушкина
