В начале февраля во всём мире отмечается Всемирный день борьбы против рака. К болезни невозможно подготовиться. Ещё сложнее — подготовить к этому ребёнка, объяснить, что кто-то из близких заболел и может умереть. Почему об этом важно говорить и ничего не скрывать от детей — рассказала психолог Ирина Крылова, которая когда-то на себе узнала, что такое онкология и как это дико страшно.
Недавно мне рассказали историю: девочке было 13 лет, когда её мама заболела раком. Вскоре мама умерла, а дочь так и не знала, чем она болела. Мама была дома, они общались. Девочка до последнего думала, что мама выздоровеет, хотя все знали, что нет. И вот однажды ей сказали, что мама умерла. Для неё это был шок. Правильно ли сделали близкие, что не сказали правду? Нет, неправильно. Утаивание диагноза — худшее, что можно сделать.
Может, я скажу не очень аккуратно, но это неуважение. С одной стороны, я могу понять родителей. У них было много своей боли, страхов, возможно, не было ресурсов, чтобы поддержать ребёнка, и было легче дистанцироваться. Одно дело катастрофа — это другое проживание. Здесь же ребёнок может воспринимать всё как предательство: его не посвятили, ему не доверяют, к нему не относятся как к полноценному члену семьи. У историй, в которых ребёнок не знал, что родитель болел и может умереть, — всегда тяжёлые последствия. Мы плохо умеем выстраивать причинно-следственные связи, но внутри у взрослого человека может жить страх, мысль, что всё время нужно быть начеку, что тебе что-то не договаривают. И отразится на всей его жизни.
Мы никогда не угадаем, как будет. Но отвечая на вопрос, стоит говорить ребёнку или нет, — однозначно стоит
Неважно, кто ребёнку скажет. Но если в семье у кого-то онкология, он должен знать об этом. С восьми лет уже точно можно не бояться обсуждать эти вопросы. В любом случае будет ещё один человек, который любит и поддерживает. Когда человек в контакте со своими детьми — это дополнительный стимул жить. Особенно если человек хочет жить и борется за свою жизнь. Потому что во время обсуждения и общения с ребёнком появляются внутренние ресурсы тела для борьбы, вектор на выздоровление.
Когда у тебя обнаруживают рак, возникает много страхов, в том числе страхов за детей. Но все они на самом деле зависят от нашего отношения к жизни вообще. Люди по-разному воспринимают болезнь. Когда мне сказали, что у меня рак (у меня ещё тогда не было детей), первый вопрос, который возник в голове и начал меня мучать: «Почему, почему это со мной происходит?». Я не представляла, что могу умереть, я была готова драться за свою жизнь до последнего.
Кому-то онкология помогает перестроить отношения с близкими, кому-то — принять смерть. Именно с этим связан страх за детей. Особенно когда мы живём в мире с зашкаливающим уровнем ответственности за своих детей.
Вокруг есть люди. Если родитель понимает, что может умереть, то, возможно, нужно просто как можно лучше провести оставшиеся время со своими детьми. Есть типичный сказочный сюжет, когда добрая мама умирает. В сказке о Василисе мама умирает и оставляет своей дочери куколку, которая символизирует интуицию, то есть знание, что сила — с тобой, ты справишься, опирайся на неё. Если вы понимаете, что времени осталось немного, нельзя закрываться — больше разговаривайте, откровенно, о том, что по какой-то причине не рассказали раньше. То есть нужно передать детям внутреннюю силу, чтобы мама как бы осталась внутри, как в истории с куколкой.
Как помочь ребёнку пережить болезнь близкого человека
В нашей культуре не принято обращаться к психологу, если чем-то болеешь. Но онкология — тут даже не обсуждается. В 100% случаев нужно одновременно с началом лечения идти на психотерапию. Когда узнаёшь о таком диагнозе, вся семейная система сильно напрягается. Например, если я начну делиться всем со своим мужем: что я на грани, могу умереть, а могу не умереть, думаю, что со всем справлюсь, а потом меня швыряет в другую сторону, и я снова в отчаянии, руки опускаются, всё бесполезно — всё это будет для него слишком тяжело. У близких людей, больных раком, на самом деле всё то же самое. Поэтому психологическая помощь нужна всем. Она увеличивает шансы на выздоровление. С психологом можно поговорить о том, о чём даже страшно подумать. Но, в отличие от Европы и Америки, у нас это не принято.
В идеале у ребёнка, у которого заболел кто-то из близких, особенно если это родители, должен быть свой психолог, детский. Потому что какие-то вещи он просто не может сказать родителям. Особенно если этот ребёнок — подросток. К восьми годам ребёнок должен знать и осознавать, что мы все смертны. И для этого даже не нужно болеть раком. В жизни мы стараемся избегать тем смерти, не думать о ней, вытеснять её. И часто живём так, будто мы бессмертны. Мне приходится жёстко напоминать взрослым: сейчас вы делаете так, а если завтра кого-то не станет? Когда мы живём, осознавая, что мы смертны, мы живём более осознанно. И болезнь помогает это понять. Когда у нас появляется эта мысль о смерти, мы перестаём ссориться из-за мелочей, перестаём концентрироваться на вещах, которые на самом деле неважны.
И главное, родители должны действовать вместе, быть командой. Предварительно обсуждать всё — как в жизни, так и в болезни. Если каждый будет по отдельности, это будет разрывать психику ребёнка. Надо решить, кто, что и когда будет ему говорить. Так и родителям будем проще найти компромисс и лучше понять друг друга, и ребёнок не будет чувствовать себя одиноким и преданным.
