Это ужасно. У меня СХУ — синдром хронической усталости.
Всё валится из рук, ничем не хочется заниматься.
Впрочем, нет. Заниматься хочется. Не в состоянии что-то делать.
Хотелось бы написать «Рассказы старого Кристофа», новую версию курса «Учимся говорить публично», ещё одну главу в «Курить, чтобы бросить!» и небольшой цикл публицистических заметок: коротко о важном, главном, нужном и полезном — по страничке в день, о банальностях, без которых не обойтись.
Сегодня, когда пишу эти строки, 12 марта, день рождения Олега Павловича Табакова. Мы были знакомы с ним с 1961 года, более 60 лет.
Позвонил на его мобильный телефон. Думал, если подойдёт его вдова Марина Зудина, скажу ей несколько добрых слов. Пять лет прошло со дня его смерти. Многие из тех, кто клялись, провожая актёра в последний путь, всегда его помнить и продолжать начатые, но не оконченные им дела (таких было много), забыли о данных словах. А многих уже нет среди нас, покинули бренный мир.
По мобильному мне ответил мужской голос — Павел Олегович Табаков. Ему двадцать семь лет. Мы минут пять поговорили.
Олег Павлович — это огромная, удивительная страница в развитии нашего театрального дела — советского и российского.
Он сделал для театра как никто из российских и советских актёров и организаторов — подчеркиваю, организаторов.
Олег Табаков — это целое министерство культуры.
Придумал и создал актёрский колледж, два новых театра, а ещё сколько спектаклей он поставил на разных сценах не только в России, но и за рубежом! Как замечательно руководил (был директором) театром «Современник» и возглавлял МХТ им. Чехова. И всё один человек.
Грустно без него. Невероятно грустно.
Но я стараюсь думать не о грустном, а о радостном. Вспоминаю наши прогулки с Олегом Павловичем по ночной Москве, ужины в артистическом кафе, долгие беседы в Саратове, его выступления перед моими студентами на факультете журналистики.
Не скорбите о тех, кто ушёл из жизни, но помните, что они были и были с вами.
По вечерам ежедневно смотрел фотографии новых солистов. Изучал список новых читателей бесплатной онлайн-книги «Курить, чтобы бросить!».
Болею я или не болею, жизнь продолжается. Дела движутся медленнее, чем я хотелось бы, но всё-таки движутся. Я надеюсь на всплеск.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Сегодня звонил в один из департаментов столицы.
Там посоветовали позвонить в пиар-службу, чтобы решить мой вопрос.
Позвонил в пиар-службу департамента. Ощущение, что попал в продуктовый магазин 60-х годов, где распределяют дефицитные продукты.
Сотрудница, снявшая трубку, отказалась представиться, выслушать меня ей было сложно, она прерывала на каждом слове. А потом, когда я пытался перезвонить, там просто перестали брать трубку.
Не брать трубку стало стилем для многих бюрократических служб: не отвечаем на телефонные звонки, и всё — что вы с нами сделаете? А ничего! Будете дозваниваться, а никто трубку не возьмёт.
Меньше телефонных звонков — меньше жалоб, проблем, вопросов и недовольств.
Я знаю, руководители Москвы, начиная с Сергея Семёновича Собянина и Анастасии Владимировны Раковой делают многое для того, чтобы в СМИ не было критики столицы. Им это удаётся. Огромная армия журналистов районных и городских изданий пишет о достижениях. А о том, что надо исправить, поправить, изменить, улучшить, — об этом… Об этом зачем писать!
У нас всё хорошо, всё замечательно, всё прекрасно. Я только не могу понять, кого обманываем.
Недавно мой сын упал и чуть-чуть повредил ногу. Ушиб. Я настоял, чтобы он пошёл в травмпункт и сделал рентген: вдруг есть трещинка. Если вовремя не начать лечить, могут быть серьёзные осложнения.
Он около четырёх часов просидел в травмпункте, пока его принял врач.
Потом я с этим доктором созвонился.
— Сейчас, когда появилось так много самокатов, велосипедов, количество травм увеличилось в два-три раза, и людям приходится ждать по два-три, а то и пять часов. Что делать, не справляемся, — посетовал доктор.
На следующий день я позвонил своему ученику, руководителю одной из газет столицы. Рассказал историю и предложил поднять эту тему на страницах газеты.
— У нас есть договорённость столицу не ругать.
— Так это же не ругать, это улучшать столицу.
— У нас договорённость — никакой критики Москвы.
И я вспомнил: так уже было во времена Виктора Васильевича Гришина, руководившего Москвой с 1967 по 1986 годы.
Самое высшее наслаждение — сделать то, чего, по мнению других, вы не можете сделать.
Уолтер Бэджот (1826 — 1877), английский экономист и публицист
