На одном из популярных в конце 1980-х межконтинентальных телемостов в студиях — нашей и американской — собрали подростков и попросили назвать трёх самых выдающихся людей, героев «делать жизнь с кого». Американские тинейджеры назвали Иисуса Христа, Ганди и Альберта Швейцера. Наши, преодолев изрядную растерянность, — Ленина, Павку Корчагина и, кажется, Чапаева, имея в виду, конечно же, персонаж одноимённого фильма. Убеждён, что ребята лукавили, по-детски политиканствовали. Никого из названных персонажей они героями не считали, но других кандидатур у них попросту не было.
С тех пор изменилось немногое, и вряд ли в положительную сторону. Имена Ганди и Швейцера нынешним школярам неизвестны точно так же, как и вчерашним. Сегодня тем тинейджерам за тридцать, они управляют компаниями, движутся вверх по чиновничьей лестнице, создают теле- и кинопродукт, а также воспитывают своих собственных детей в соответствии с приобретёнными когда-то нравственными нормами. Или тем, что они считают нравственными нормами.
Интересно бы сегодня спросить у них про героев. Хотя наверняка опять соврут. Увы, не было для нас бесспорных героев, кроме сказочных, нет и теперь. Выветрились из памяти героические пионеры и комсомольцы, рекордсмены-шахтёры и хлопкоробы, с которых нам настоятельно предлагалось брать пример. А о героях духа — Лихачёве, Солженицыне, Сахарове, Астафьеве и многих других — мы вообще мало что знали.
Может, поэтому с такой лёгкостью одержал над нами окончательную победу криминал. Но в стране победившего криминала, когда любой закон, вплоть до основного, может быть с лёгкостью и безнаказанно попран, героям вообще не место по определению.
Чем в сегодняшней реальной жизни мог бы заняться благородный, прямодушный, глубоко нравственный человек? Стать владельцем нефтяной скважины или гидроэлектростанции? Не сумеет, потому что красть, унижаться не обучен. Пойти в чиновники, политики? Не возьмут, ибо прямодушие в этой среде относится к отрицательным характеристикам. Сделаться бескомпромиссным борцом с преступностью? Не получится, существующая правоохранительная система его мгновенно вышвырнет. И так далее.
А если нет героя в реальной жизни, откуда ему взяться на киноэкране? Кто в него поверит? И кого, куда он должен повлечь за собой своим примером честной бедности? Да будь фильм хоть суперталантлив, но как только одухотворённый просмотром шедевра зритель выйдет из кинотеатра и прочитает свежую газету, тут одухотворённость его и покинет. А если ещё, не дай бог, на выборы какие сходит... Вот потому и эксплуатируются до состояния предельной затёртости образы всяческих благородных «ментов» и их бесчисленные клоны, что проблемы, в общем, не решает.
Разве что в учёные будущему герою пойти? В учёные благородному и нравственному можно, учёных сегодня практически не трогают, потому что мало кто о них помнит. Но чтобы сделать фильм или книгу о современном российском учёном, да так, чтобы в образ безоговорочно поверили, ого-го какой талантище нужен! Потому что скучная жизнь у учёных, не кинематографичная, если он к тому же не безобразничает в личной жизни с секретаршами и коллегами противоположного пола. А с талантами в кино нынче тоже бедновато...
Как-то писал большую статью о детской беспризорности и безнадзорности. Встречался с директором городского центра «Дети улиц» Светланой Волковой, которая всю свою карьеру занимается трудными подростками. Спросил: «У них герои есть?» Она ненадолго задумалась и ответила довольно грустно: «Кумиры есть у любого подростка, да только певцов, актёров и даже известных спортсменов героями не назовёшь... А герои им действительно ох как нужны...»
Ситуация напоминает извечную проблему курицы и яйца: без позитивных образов, рождённых искусством, не воспитать поколения, которое наведёт наконец на Родине порядок; но до наведения порядка не появиться этим самым позитивным образам. Неоткуда.
Но самое интересное в том, что сегодня образ такой решительно не нужен ни потенциальным его производителям, ни власти. Теле- и кинобоссы прекрасно зарабатывают на хлеб с маслом, обходясь минимальной затратой сил (сценаристы и режиссёры тут ни при чём, они зарабатывают столько, сколько им боссы позволяют). У них нет решительно ни малейшего стимула повышать качество продукта — ни материального, ни тем более морального.
Кстати, совсем свежий пример, двух месяцев ему нет. Московская кинокомпания, каковых нынче появилось немало, захотела купить права на экранизацию книги одного писателя. В общем, неплохого. Писатель обрадовался, прибежал к ним и спрашивает:
— Каким предполагается конечный продукт?
— Телефильм в шестнадцать серий.
Писатель удивился:
— Из книжки может получиться максимум четыре серии.
— Ничего, — говорят, — сделаем шестнадцать.
Тут писатель совсем заволновался:
— Если мой скромный сюжет размазать на шестнадцать серий, то выйдет вообще полная дрянь.
А они опять:
— Ничего, такие стандарты с нас требуют телеканалы, чтобы показывать по четыре дня две недели две серии подряд. А насчёт того, хороший фильм получится или не очень, — это уже вопрос второй. Так что ты не парься, получи свои денежки и сиди спокойно. Все так делают.
Денежки, конечно, для писателя не лишние, но книжку он им продавать не стал. Просто обидно сделалось...
Ну а власти только не хватало благородного бунтовщика, пусть даже и в виде кинематографической иконки, способного ввести широкие зрительские массы во искушение следовать его примеру. Даже Воланд, кстати, в этом отношении опасен. Не понимаю вообще, зачем все Воланда трогают! Вполне симпатичный старикашка. Не будем всё же забывать, что появился он с помощниками в столице как полномочный посланник Творца, дабы исправить кое-какие недостатки, чем и занимался, попутно примерно наказывая очевидное зло и пресекая всяческие безобразия. Школьники прекрасно понимают, что Воланд действует совершенно как «честный мент», симпатизируют ему, и вряд ли их за это следует причислять к кандидатам в сатанисты.
В общем-то, обсуждаемое героическое дело выглядит совершенно безнадёжным. В обозримом будущем остаётся нам пребывать в компании Люка Скайуокера, малыша Фродо и бесхитростной, но могучей железяки — Терминатора.
Есть, правда, маленькая надежда, именуемая «социальный заказ». Народу-то нашему, как и вообще любому народу, на самом деле очень хочется видеть настоящего героя. Торжествующего над несправедливостью, побеждающего зло. Живущего не по лжи и живущего счастливо, уверенно и успешно. Не сказочный персонаж, а самый что ни на есть реалистический образ нашего современника.
И верить — верить, что подобное возможно в жизни, которая течёт себе и течёт по своим собственным законам за пределами кинозала и которая когда-нибудь, не без помощи героев и рождённых ими последователей, сделается наконец чуть-чуть более человеческой...
Борис РУДЕНКО
