Встреча скромного подмосковного художника Ивана Хохлова и всемирно известного маэстро Мстислава Ростроповича состоялась несколько лет назад, когда в тихий дом Хохловых в дачном поселке Раздоры ворвался неожиданный гость и в течение получаса снял со стен пять картин, безошибочно угадав самые дорогие сердцу автора. Когда хозяин дома попытался робко возразить, знаменитый музыкант (и заядлый коллекционер живописи) сразил его быстрым аргументом, для вящей убедительности перейдя на отеческое «ты»: — Мне Пикассо пять работ подарил, Шагал — тоже пять. Ты мне обязательно должен продать своего Брейгеля. И остальное — тоже.
«Свой Брейгель» — одна из страниц творчества Хохлова. Великий фламандец из своего XVI века раздвинул границы фантазии подмосковного мечтателя. Тогда-то и появилась серия «Воспоминание о Брейгеле», в которой загадочный мир вневременных фантасмагорий освещен озорством реалистических деталей сегодняшнего дня. Впрочем, не только Брейгель будто подталкивает руку художника. Мир его полотен узнаваем парафразами из Пикассо и Дали, Чюрлёниса и Кандинского. Строгий искусствовед усмотрит в этом всеядность и вторичность. Мне же в таком поиске видится желание, пройдя дорогой близких по духу предшественников, найти свою тропу в искусстве.
Однако некоторая заданность, книжность сюжетов Ивана Хохлова имеет и другое, прозаически грустное объяснение. При абсолютной внутренней свободе он был ограничен в свободе передвижения — по улице, городу, дальней, да и ближней дороге. В детстве Иван перенес тяжелейшую форму полиомиелита, парализовавшего мышцы рук, ног, тела. Вся дальнейшая жизнь — и его самого, и родителей, и впоследствии жены — была преодолением болезни. Тем поразительней сегодня видеть, какой полноценной жизнью наполнен быт дружного семейства.
Собственно, в этих заметках я хочу представить не столько творчество Хохлова, сколько обитателей дома в Раздорах. Вдруг подумалось: живи все семьи поселка по таким нравственным законам и в такой оптимистической тональности, как Хохловы, — поселок следовало бы переименовать «за несоответствием»: какие уж тут раздоры!
А пока что поименовать (не переименовать) следует жильцов дачи № 52, которые давно уже поменяли суетный московский быт на размеренную жизнь под охраной могучих сосен, сгрудившихся возле их дома. Надо сказать, что сосновый бор, в котором расположились Раздоры, за последние годы заметно поредел: новоявленные хозяева жизни безжалостно уничтожают зеленых «аборигенов», загромождая обезображенное пространство уродливыми кирпичными комодами за бронированными заборами.
Приходили к Хохловым — предлагали купить у них участок за большие деньги. Но они держатся — за свой дом, за свои сосны, друг за друга. Этой преданностью и сильны.
Да только силы уже не те. Редко выходит к гостям Хохлов-старщий — одолели хвори. А некогда блестящий инженер, он делил себя между техникой и искусством. В свое время написал 12 романсов на стихи Пушкина. Лишь один прозвучал как-то по Всесоюзному радио. Пробиться без протекции безымянному таланту всегда было трудно. Понимание этого тривиального обстоятельства подтолкнуло Ивана Николаевича, заметившего способности четырехлетнего сына, обратиться с его рисунками к Сергею Коненкову. И тот, уже немощный, нашел время и силы познакомиться с работами Вани и настоятельно посоветовал отдать мальчика в «специальное обучение».
Учиться Ивану было непросто, но он старался: занимался в изостудии, по индивидуальной программе окончил школу с золотой медалью, поступил в полиграфический институт и его тоже успешно окончил. Однако ничего этого не было бы, если бы рядом не находилась мама — Регина Юрьевна. Она и сама могла бы служить искусству — когда-то училась на искусствоведческом отделении истфака МГУ. Но пришлось бросить занятия: Ваня заболел, и мать принесла в жертву свою карьеру — ради спасения сына, а потом ради его успехов на поприще художника.
Так что сегодня каждая удача сына, каждая его выставка (а их в Москве прошло с десяток, последняя — в редакции журнала «Наше наследие») — это ее удача и радость.
Наконец, еще одно имя — Катя, жена. Она по образованию — художник-прикладник, но и ей пришлось отказаться от собственной судьбы в искусстве ради судьбы мужа. Теперь она — его секретарь и менеджер (громко сказано), а главное — его муза и вдохновение.
У каждого художника есть свой знак, символ в творчестве. У Ивана Хохлова — глаза. И это неизменно глаза матери или жены.
А еще Иван Хохлов очень любит детей. Своими обзавестись не довелось. Поэтому все «не свои» дети — свои. Для них он сочиняет сказки в рисунках. Давно, лет пятнадцать назад, нарисовал сказку о веселых гномах. И наконец, нашлось частное издательство, которое выпустило эту книжку. Пятнадцать лет ждали в доме Хохловых этого подарка судьбы.
Чего-чего, а терпения им хватает!
PS Иван Хохлов (1945–2009) родился в один день с Пушкиным — 6 июня, а умер в один день с Беллой Ахмадулиной — 29 ноября. Я вижу в этом не случайное совпадение. У него и впрямь была поэтическая душа несмотря на жизненные испытания. Он был сказочником, романтиком и философом одновременно, что ярко и наглядно продемонстрировал на последнем этапе своего творчества.
Каждый год своей жизни Ванечка (так звали его близкие) считал подарком судьбы. Да так оно и было. Особенно торопился в последнее десятилетие — успеть завершить задуманное. А задумал он, в частности, цикл детских сказок: рисовал придуманные им сюжеты и предлагал детям самим по картинкам сочинять сказку. Книжку «Веселые гномы» помогли выпустить друзья, и она разошлась по школам, интернатам и детским садам. Вот такая необычная благотворительная акция!
Но главную сказку своей жизни — «Пони и Зайка на острове Сказок»» — Иван Хохлов писал с особой любовью, потому что, как недавно рассказала мне Катя, это «автобиография» их семейного дуэта: лошадка Пони, трудолюбивая и добрая, — Ваня, а Зайка, преданная и безотказная помощница — сама Катя. Эту книжку (со своим текстом), вышедшую в 2007 году, Хохлов дарил детям с онкологическими заболеваниями, в частности, в онкологическом центре на Каширке. Но ее вариант «Пони и Зайка. Напиши сказку» (с картинками и страницами для детских текстов) «Пони» увидеть уже не успел и в новой благотворительной акции участвовать не мог. Все заботы по изданию книги и ее распространению легли на плечи «Зайки». Как и многое другое в подвижнической деятельности Екатерины Хохловой по сохранению богатого творческого наследия ее мужа.
Продолжение следует
