В школе – эпидемия детских игр

В жизни школы нередко случаются такие моменты, когда понять происходящее в ней решительно невозможно.

Что-то особенное витает в атмосфере, заявляет о себе ощущением присутствия чего-то, что не совпадает с мерностью учебной жизни. Внимание: несанкционированное массовое увлечение!

Поветрие

Не прошло и недели с начала четверти, как весь 2 «А» класс вдруг стал носить в школу корзинки с котиками и собачками. Новая игрушка: в одной большой корзине штук двадцать маленьких корзиночек с симпатичными, приятными на ощупь зверушками. Все это вынимается, располагается — и начинается игра. Прелесть в том, что обладатель игрушки может щедро «угощать» тех, кому эту дорогую вещь еще не купили или не купят никогда: играют все! Играют страстно.

Эти кошечки и собачки полностью захватили воображение детей, все с нетерпением ждут окончания урока, чтобы продолжить начатые сюжеты, отдаться игре. Что говорить о послеурочном времени, когда дети приходят на группу продленного дня! Детский сад! И как раз в то время, когда им наконец-то начали выставлять настоящие отметки в журнал и в дневник, когда программа их обучения стала более систематичной и строгой!

Взрослым впору схватиться за голову. Например, можно обвинить учителя 2 «А» класса, который с первых дней учебы разрешал детям носить в школу любимую игрушку и держать ее у себя на парте. Доразрешались, мол! Или потребовать от родителей: «Никаких посторонних предметов дети не должны брать с собой в школу!»

Но как судить, если в классе поветрием становится рисование маркерами на коже в «Салоне красоты»? Или блокнотики с наклеенными изображениями Димы Билана? Или ролевая игра в «Прекрасную няню»?

Волшебный язык и зеленые плитки

Здравая мысль: класс не место для стихийно возникающих игр — бита простым вопросом: «А где им место?» Летом — лагерь, деревенская улица, а зимой? Именно в школе, «месте большого скопления детей», увлеченный чем-то ребенок или группа детей заражают своим интересом многих — класс, параллель, а то и всю школу. И вот все скачут «в резиночку» или опасаются ступать на зеленые плитки пола в рекреации: к плохой отметке! Разговаривают на волшебном языке из словаря книжки про Гарри Поттера или играют в мультфильмы: «Сейлормун», «Смешарики». Чем только дети не болеют! Плетут фенечки, вырезают куколок, расписывают ногти. Порой наступают эпидемии собирательства: наклейки, модельки машин, какие-то фигурки, анкеты, песни…

Когда я училась в школе, шли бесчисленные серии «Санта-Барбары».

Все тогда их смотрели, и каждый высматривал что-то свое. А мы, шестиклассники, по следам фильма начали играть в корпорацию: завели свой «бизнес», делали кредитные карточки, чековые книжки, проводили «сделки» — в общем, стремились к успеху. Это во многом соответствовало тем требованиям, которые чуть позже нашему поколению предъявила жизнь.

Дело не в результате

Думаю, и сейчас взрослые вряд ли смогут разгадать, что именно находят дети в том или ином событии, факте культуры или предмете, когда начинают их обыгрывать. Взять хотя бы модных «кукол-братцев», пришедших на смену изящным Барби. Страшные-то они какие: непропорциональные синие головастики. И дорогущие. Но вот чем-то они притягивают детей. Не знаю, может, толерантности учат?

В любом случае итог эпидемии — яркое воспоминание, которое остается навсегда. Это опыт, в котором отрабатывается то, что обязательно «сработает» в будущей жизни, пусть и не напрямую. И обязательно — навык соорганизации собственного пространства. После пережитых эпидемий отношения в коллективе меняются. Ведь если мы вместе играли, то, согласитесь, завтра мы уже драться не пойдем.

Одна девочка умеет рисовать куколок, другая делает это коряво, просит подругу помочь, той совсем не трудно. Игра у них общая, у второй, может, воображение богаче, она сюжеты лучше сочиняет.

Мальчики клеят машинки-модельки, показывают их друг другу, обмениваются, играют — и в это вовлекаются все, даже некоторые девчонки класса. Марками автомобилей начинают интересоваться и те, кто прежде был далек от этого: рассматривают специальные журналы, лепят машинки из пластилина, выставляют, обсуждают несоответствия. Это может длиться достаточно долго, и дело тут вовсе не в результате. Хотя кто-то, возможно, и почувствует свой путь, найдет себя в разгар очередной эпидемии.

Подражание иногда необходимо

Наши родители говорят детям, с головой ушедшим в очередной стихийный проект: «Занимаетесь какой-то ерундой, лучше бы уроки учили!»

Они чувствуют, что «теряют» ребенка. Он и впрямь уходит «в толпу»: делает то, что делают все; начинает интересоваться тем, чем интересуются все; просит купить то, что есть у всех, и вовсе не считается с мнением родителей по поводу «этой ерунды».

И все-таки ребенку жизненно необходим опыт пребывания в этой самой «толпе», которая живет единой жизнью, общим интересом. Да, здесь механизмы личного контроля ослабевают: так делают все, и я буду делать так же. Буду подражать тем, у кого это дело получается лучше, чем у других. Но не будем забывать: подражание — важный этап становления личности. Да, установка на подражание ведет к временному обезличиванию человека, к потере интереса ко всему, что не помогает встать вровень с образцами и эталонами среды. Однако вслед за желанием «быть как все» неизбежно следует другое: освоив что-то, «перерасти», подняться, выделиться. А если дело не получается? Тем более: его можно бросить, что-то решив для себя, что-то поняв о себе.

Возьмем такую «ерунду», как собирание конфетных фантиков в моем детстве. Хороших конфет почти не было, да названия их — наперечет. Но мы упорно искали редкие фантики, демонстрировали друг другу свои коллекции, обменивались, рассказывали историю нахождения. Для нас фантики были знаками хорошей жизни: предполагалось, что ты это ела, пусть в воображении. Так мы реализовали свое детское стремление к лучшей жизни. Но наш круг быстро поредел: «фантиковые» ценности оказались непрочными.

Выйти за рамки

В школе детям предлагается самая разнообразная урочная и внеклассная работа. Это всегда организованная рамочная деятельность: освоил ее и пошел дальше. Конечно, бывают случаи, когда рамочная деятельность перерастает в эпидемию и наоборот: взрослые подхватывают эпидемию и придают ей рамки. Заманчиво!

Но что делать, чтобы рамочная деятельность стала эпидемией? Чтобы дети горели этой деятельностью, чтобы у них была охота ею заниматься, передавать другим, заряжаться? Об этом мы мало думаем.

Зато промышленность реагирует на потребности детей мгновенно. Сразу после фильма «Пираты Карибского моря» в продаже появились соответствующие фигурки: фильм-то закончился, а дети еще не вышли из него! Игрушки теперь чаще всего запускают эпидемию: то становятся популярны пластмассовые мечи, то бионика (лего-персонажи), то наборы для волшебства, как у Гарри Поттера. Они создают заразительную среду, поэтому ребенку во многих материальных моментах очень важно быть таким, как все, иначе можно выпасть из общей игры. Это серьезная травма, и ее последствия могут стоить родителям дороже сэкономленных на игрушке денег.

Потому что хотим мы или нет, поощряем волны повальных увлечений, захлестывающих детей с головой, или противодействуем им, школа была и остается для детей местом игры, развития, самопознания. И с этим надо считаться. А к детям чутко прислушиваться.

Краснодубова Анна