Двадцать лет назад швейцарец Роджер Федерер сыграл свой первый матч на одном из турниров Большого шлема — Открытом чемпионате Франции. С тех пор он установил столько рекордов, что завоевал право считаться одной из самых ярких звезд в истории тенниса. Впрочем, сегодня, накануне очередного «Ролан Гаррос», на котором он снова будет в центре внимания, ясно: феномен Федерера не только в рекордах. Ярчайший талант, упорная работа над характером и просто судьба сделали его образцом спортивного профессионала XXI века.
Кого считать величайшим чемпионом за всю историю тенниса? Ответ во многом зависит от критериев, по которым оценивается масштаб того или иного игрока. Например, выиграть Большой шлем, то есть победить в течение одного года на Открытых чемпионатах Австралии, Франции, США и Уимблдоне,— задача, непосильная для десятков поколений теннисистов. Пока решить ее удалось лишь американцу Дону Баджу в далеком 1938 году и живой австралийской легенде Роду Лэйверу в 1962-м и 1969-м. Но означает ли это, что именно Лэйвер до сих пор остается лучшим? И правомерно ли сравнивать тот теннис, в который играли деревянными ракетками полвека назад, с теннисом нынешним, с его сумасшедшими скоростями и инвентарем, который изготавливается с использованием космических технологий?
В промежутках между соревнованиями и даже отдельными матчами чемпионы, в том числе первый лидер официального мирового рейтинга румын Илие Настасе, швед Бьорн Борг, тот же Коннорс и его соотечественник Джон Макинрой, позволяли себе наслаждаться всеми прелестями жизни. По сравнению с ними современные звезды — швейцарец Роджер Федерер и испанец Рафаэль Надаль, путешествующие по турнирам с личными специалистами по восстановлению организма, не говоря уже о сербе Новаке Джоковиче, увлекающемся специальными диетами,— выглядят горемычными аскетами.
Чем известен Роджер Федерер
Наконец, американцу Питу Сампрасу принадлежит другое достижение, которое до сих пор уникально. C 1993 по 1998 год он завершил во главе рейтинга Ассоциации теннисистов-профессионалов (ATP) шесть сезонов подряд. В общей сложности Сампрас провел на первом месте 286 недель, выиграв при этом 14 турниров Большого шлема, и на финише XX века казалось, что этим двум его рекордам суждено жить вечно. Но жизнь довольно быстро рассудила по-своему.
Талант
Вообще-то «Ролан Гаррос», который стартует в ближайшее воскресенье, в последние годы ассоциируется с именем другого великого теннисиста — Рафаэля Надаля. Он побеждал там 11 раз, и этот рекорд в обозримом будущем уже совершенно точно побить никому не удастся. Для Федерера же Открытый чемпионат Франции, наоборот, всегда считался самым тяжелым из четырех турниров Большого шлема. Однако дебютировал на них он именно в Париже — 25 мая 1999 года, когда в возрасте 17 лет, занимая в рейтинге 111-е место, уступил третьей ракетке мира австралийцу Патрику Рафтеру, у которого, несмотря на огромную разницу в опыте и рейтинге, взял первый сет.
Таким образом, точкой отсчета «эры Федерера» вполне можно считать именно тот день. Пусть даже свой первый взрослый турнир швейцарец провел в 1996 году, когда ему едва исполнилось 15 лет, а профессиональную лицензию получил в 1998-м.
Во времена детства и юности Федерера, который родился в 1981 году, Швейцария отнюдь не считалась теннисной державой, хотя национальная программа подготовки молодых игроков в ней работала. Самыми титулованными швейцарскими теннисистами тогда считались олимпийский чемпион Барселоны 1992 года и двукратный чемпион Кубка Кремля Марк Россе, а также экс-седьмая ракетка мира Якоб Хласек, хорошо известные в России. Правда, кумиры у Роджера были другие — Пит Сампрас, Борис Беккер и Стефан Эдберг, в том числе и потому, что слева он бил по мячу, держа ракетку одной рукой, как и они.
К теннису будущую суперзвезду приобщили родители. А первым наставником 8-летнего мальчишки стал Адольф Качовски — чешский тренер, который в дни подавления Пражской весны работал по контракту в Тунисе и, решив не возвращаться на родину, позже переехал в Швейцарию, где оказался в базельском клубе Old Boys. Именно он поставил своему ученику одноручный удар слева и первым по-настоящему оценил его талант. «Уже через два дня после начала наших занятий я знал, что Роджер родился с ракеткой в руках»,— скажет позже Качовски.
Впрочем, самое серьезное влияние на становление молодого Федерера оказал австралиец Питер Картер — профессионал из второй сотни мирового рейтинга, который довольно рано травмировался, а после переезда в Европу выступал за Old Boys в швейцарском клубном чемпионате и постепенно перешел на тренерскую работу с детьми. Трагическая смерть Картера в результате автомобильной аварии во время сафари в ЮАР 1 августа 2002 года станет для Федерера страшным ударом. Но до этого они переживут вместе немало счастливых мгновений, в том числе победу в финале юниорского Уимблдона 1998 года над грузином Ираклием Лабадзе, которого в тот пасмурный день на один из кортов Всеанглийского лаун-теннисного клуба приходил поддержать знаменитый Александр Метревели.
Другое дело, что далеко не все имели возможность разглядеть в том Федерере будущего великого чемпиона. «Поначалу у меня складывалось впечатление, что Роджер откровенно трусоват,— рассказывает заслуженный тренер России Борис Собкин, чей подопечный Михаил Южный несколько раз имел дело со швейцарцем еще на юниорских состязаниях.— Порой он явно боялся рискнуть в те моменты, когда это требовалось. Но уникальное чувство мяча, которым обладал молодой Федерер, бросалось в глаза сразу. Именно в этом и заключался его талант, ведь сильно махать ракеткой в юном возрасте могут многие, но попадать при этом в самые углы корта способны единицы».
Король
Чувство мяча — качество, которым в значительной степени обладают все великие теннисные чемпионы. Но Федерера природа наградила им особенно щедро.
В мае 2002 года на командном чемпионате мира ATP в Дюссельдорфе, куда в ранге второй ракетки мира приехал Марат Сафин, я поинтересовался у соотечественника о причинах поражения, которое он днем ранее в трех партиях всего за два часа потерпел от Федерера в финале крупного турнира в Гамбурге. Ведь матч проходил на грунте — покрытии, которое больше вроде бы подходило россиянину. А по опыту и регалиям он на тот момент заметно превосходил швейцарца, находившегося в рейтинге за пределами первой десятки.
Сафин, предпочитавший как можно быстрее забывать свои неудачи и не бросаться после них в пространные рассуждения, ответил одной фразой: «Вы просто не понимаете, кто меня обыграл!» Правда, тогда было трудно оценить ее точность и глубину.
В рейтинге ATP на тот момент выше всех стоял худосочный, но необычайно быстрый и боевитый австралиец Ллейтон Хьюитт. Будучи одногодкой Федерера, он раскрылся раньше него. То же самое удалось американцу Энди Роддику — обладателю мощнейшей подачи, завершившему 2003 год мировым лидером благодаря сенсационному триумфу на Открытом чемпионате Америки. Впрочем, о безоговорочном доминировании Роддика речи не шло. Дело в том, что Федерер, который за несколько месяцев до этого на церемонии награждения после своего первого победного Уимблдона не смог сдержать слез, а в конце сезона обыграл всех соперников на элитном итоговом турнире ATP в Хьюстоне, уступал американцу совсем небольшое количество рейтинговых очков.
Ну а 1 февраля 2004 года он победил Сафина в австралийском финале и поднялся на первое место, которое удерживал в общей сложности 237 недель подряд. Ничего подобного история тенниса еще не знала. С 2004 по 2007 год Федерер выиграл 11 из 12 турниров Большого шлема, проводившихся на жестких покрытиях и траве, и лишь на Открытом чемпионате Aвстралии 2005 года в пятисетовом полуфинале уступил все тому же Сафину. Это был период абсолютной монархии, который не могли прервать систематические неудачи в финалах главных грунтовых турниров, где злым гением Федерера, как правило, становился Рафаэль Надаль.
Окружение
Если короля играет свита, то теннисного чемпиона — его конкуренты. Практически у каждого знаменитого теннисиста есть свой самый принципиальный соперник, противостояние с которым прослеживается на протяжении большей части карьеры.
Для Бьорна Борга такими соперниками были Джон Макинрой и Джимми Коннорс, для Бориса Беккера — Стефан Эдберг, для Пита Сампраса — Андре Агасси. Но и в этом смысле Федерер выделяется из общего ряда. В течение марафонской карьеры его подстегивала конкуренция сразу с несколькими большими чемпионами, хотя самыми важными для теннисной истории, как и для самого швейцарца, стали его противостояния с Надалем и Джоковичем. Именно они во многом заставляли Федерера совершенствоваться от матча к матчу, что позволяло брать одну вершину за другой. В 2009 году он наконец выиграл «Ролан Гаррос», покорившийся ему лишь с 11-й попытки, и побил рекорд Сампраса по числу побед на турнирах Большого шлема. В 2011-м завоевал шестой титул на итоговых турнирах ATP, что пока никому не удавалось. А в 2012-м добился восьмого уимблдонского триумфа, установив другой абсолютный рекорд всех времен.
В финале Уимблдона-2008, который запомнился очевидцам красивейшими розыгрышами и резкими сюжетными поворотами, его в лондонских сумерках после двух дождевых перерывов и 4 часов 48 минут борьбы все-таки одолел Надаль. Это поражение наверняка оказалось для швейцарца гораздо более тяжелым, чем то, которое он потерпел месяцем ранее в финале «Ролан Гаррос», когда в трех партиях взял у испанца всего четыре гейма. Ведь он уступил не на грунте, а на траве, то есть на своей территории, в свое любимое время года.
Надаль вообще имеет положительное соотношение побед и поражений во встречах с Федерером — 23:15. Так же, кстати, как и Джокович — 25:22. Испанец младше швейцарца на пять лет, серб — на шесть. Оба они в той или иной степени тянулись за своим более старшим соперником, стараясь приблизиться к его достижениям, и во многом, кстати, преуспели. Однако и сам Федерер, обладая кроме таланта жесткой самодисциплиной и уникальной спортивной живучестью в условиях жесткой конкуренции, постепенно прибавлял.
«Молодой Надаль зачастую не просто побеждал Федерера, а уничтожал его психологически. На определенном этапе он разрушил так называемый первый уровень уверенности швейцарца. Тем не менее тот нашел внутренние резервы, чтобы преодолеть ситуацию и вывести себя на новый уровень. Его личностный рост за годы выступлений просто колоссален»,— считает известный спортивный психолог Вадим Гущин, работавший с ведущими российскими теннисистами.
«Однажды я спросил Роджера, в чем разница между австралийцем Тони Рочем и Стефаном Эдбергом, специалистами по большому счету в одном и том же компоненте, игре у сетки, которых он нанимал в разные периоды времени,— рассказывает Собкин.— И он объяснил мне, что Роч подчистил ему технику ударов с лета, а Эдберг научил четче готовить выходы вперед, занимая у сетки более правильную позицию. По большому же счету можно сказать, что такой талант, как Федерер, с любым тренером, даже довольно слабым, был бы выдающимся игроком. Пожалуй, лишь влияние Питера Картера в начале его карьеры трудно переоценить».
Мудрость
Был период, когда казалось, что уход Федерера не за горами. В 2013 году он впервые за 10 лет не смог хотя бы один раз дойти до финала на турнирах Большого шлема. Зато до 34 лет швейцарец избегал не только операций, но и серьезных травм. Подобной «живучести» способствовала идеальная техника, позволяющая избегать перегрузок отдельных суставов и групп мышц. Беда пришла, откуда не ждали, на следующее утро после поражения от Джоковича в полуфинале Открытого чемпионата Aвстралии 2016 года. Во время подготовки к купанию в ванне своих близняшек-дочерей счастливый отец, как он потом сам рассказывал, «сделал простое движение, услышал щелчок в колене и сразу понял, что полетел мениск».
Операция, которую пришлось делать после возвращения из Мельбурна в Швейцарию, вынудила Федерера прервать выступления на три месяца. Однако в итоге оказался смазанным весь сезон — после неудачи в полуфинале Уимблдона был взят 6-месячный тайм-аут. Поэтому перед стартом Открытого чемпионата Австралии 2017 года он считался не фаворитом, а темной лошадкой. Тем не менее ему удалось выиграть сначала этот турнир, затем Уимблдон, после чего снова в Мельбурне — и это в 37 лет — довести количество своих титулов на турнирах Большого шлема до 20, расширив понятия о границах возможностей в профессиональном теннисе.
В марте этого года Федерер сначала выиграл в Дубае свой 100-й титул, а затем в Майами — 101-й. И теперь рекорд Коннорса уже не за горами.
«Роджер — чувствующий, тонко рефлексирующий человек. В противном случае не было бы всех тех проблем, с которыми имели дело мои коллеги, помогавшие ему в юности,— говорит Гущин.— Однако на определенном жизненном этапе ему удалось стать по-настоящему мудрым спортсменом. Эта мудрость проявляется не только в планировании графика выступлений, но и в поиске на корте игровых решений в конкретных ситуациях. Именно она позволяет компенсировать элементы спортивного старения, что в столь солидном возрасте удается далеко не всем. Федерера можно сравнить со знаменитым биатлонистом Уле Эйнаром Бьорндаленом, который свой последний этап Кубка мира выиграл в 41 год. Искать для себя новые стимулы, когда кажется, что все давно пройдено, могут лишь великие личности. С этой точки зрения карьеры двух этих выдающихся спортсменов можно назвать идеальными».
Впрочем, одна из них еще продолжается.
Евгений Федяков
