В смутные времена эпидемий и карантинов помогают родные стены. Дом, куда всегда можно вернуться.
Молодой парень Дмитрий Сокирко из Самары в любой момент может оказаться под забором. Без ничего. Самым наглым образом у всех на виду мошенники отобрали его единственную квартиру.
Диме 29 лет, но по разуму он как ребенок. Сирота, выпускник интерната, с серьезными ментальными нарушениями.
«Они сказали, что если расскажу кому-то о том, что со мной случилось, то буду копать себе могилу» — так сам Дима характеризует своих обидчиков.
В нынешнем цифровом мире, где преступники, лишая жилья, используют поддельные электронные подписи, современные технологии, такого просто не может быть... Настолько цинично и нахраписто расправились с беспомощным инвалидом, как будто бы мы снова вернулись в лихие 90-е...
«Подарок» для Димы
В 2013 году жители старого трехэтажного дома 38 по улице Воронежской города Самары заметили, что в давно пустующей квартире на первом этаже горит свет. Здесь поселился простодушный юноша с наивными глазами. Соседи узнали, что нового хозяина зовут Дима, он выпускник интерната для детей-сирот, обучался в коррекционной школе. Инвалид с детства с диагнозом олигофрения в умеренной степени дебильности.
Жилплощадь по сертификату ему выделило государство. С юридической точки зрения Дима Сокирко, которому исполнилось 23 года, был ограниченно дееспособен. То есть мог отвечать за поступки и, соответственно, делать со своими квадратными метрами все, что угодно. Дарить, завещать, обменивать, продавать...
Слабое ли это звено всей системы выделения жилья неспособным за себя постоять инвалидам или чей-то сознательный расчет по отношению к конкретному несчастному парню — предоставить одинокому умственно отсталому человеку квартиру в собственность, но, увы, не выделить социального работника или помощника, который помог бы ему освоиться, проследил хотя бы первое время, что у того все в порядке.
И если бы не сердобольные соседки, неизвестно, что еще могло бы случиться с Димой Сокирко...
— В интернате-то он был на всем готовом. А тут не знал, как жить, на что... Квартирка, когда Дима в нее въехал, стояла совсем пустая. Кто-то из нас принес подушку, кто-то отдал ему одеяло, старенький холодильник, мебель, телевизор. Одежду мальчишке купили, кормили, — вспоминает соседка Наталья.
Дима — чистая душа, белый лист бумаги — не знал, для чего нужны деньги, как правильно распределять бюджет, ходить в магазины, что покупать. Раз в месяц получал 7 тысяч рублей, пенсию по инвалидности, за несколько дней тратил ее на всякую ерунду; жалостливые тетушки из соседних квартир, вздыхая и охая, что опять понабрал долгов по квартплате, учили его базовым житейским навыкам. Всем миром сделали ремонт, поменяли двери, окна, батареи. Повесили новые шторки, постелили палас. Стало уютно.
Дима платил окружающим добром, в скромных его однокомнатных «апартаментах» всегда царил идеальный порядок, аккуратность была его талантом, он научился подрабатывать тем, что умел лучше всего, — мыл подъезды, лестницы.
«Никогда никому не отказывал. Летом его приглашали в деревню на сезонный приработок. В общем, помогали как могли, — рассказывает другая соседка, Катя. — Жалко его было до слез. Как-то говорит: «Тетя Катя, можно я вас буду звать мамой?» Как же так, объясняю, Дима, так нельзя, а сама чуть не плачу; одним словом, бесхитростный ребенок, который всем верил, ни в ком не видел врагов».
На работу Диму с его инвалидностью никто не брал. Даже дворником, чтобы подметать аллеи в парке. Хотя в ПТУ после девятого класса его обучили целым двум популярным профессиям — столяр-строитель и маляр-штукатур.
Да, случались и неприятности. Один раз в банке, где Дима получал свою пенсию, ему предложили взять кредит, он согласился, хотя не очень понимал, что это такое. Соседи, узнав о беде, добились, чтобы с него не снимали пени, хотя общую сумму долга и проценты все же пришлось выплатить. «Мы за него переживаем. Ведь каждую минуту не уследишь, что он делает, с кем», — разводят руками женщины.
С годами паренек привык к своему новому дому, к тому, что есть люди, которым он небезразличен. Окружающие были уверены, что и Дима никому не хочет зла.
К сожалению, в сегодняшнем мире даже очень умный и хитрый может стать мишенью для преступников. Что уж говорить о сироте с умственным диагнозом — идеальная жертва!
«Мы не знаем, как его нашли эти две Марины. Откуда они взялись? Кто их на него навел? Они позвонили в день рождения, 20 декабря 2019 года, и предложили подарок. Выманить Диму на подарок — все равно что конфетку у ребенка отобрать».
Марины предложили Диме сходить за подарком в банк. Там на его паспорт оформили кредит — сначала один, потом второй; в общей сложности Сокирко оказался должен 113 тысяч рублей, из которых самому Диме вручили 30 тысяч — обещанный подарок. К слову сказать, почти все кредитные учреждения первоначально отказывали Сокирко в займе. Но Марины были настойчивы.
Дима никому не рассказал о том, во что вляпался. Возможно, подсознательно он понимал, что соседки его поступок не одобрят, или просто сильно запугали Марины.
Через месяц, в январе, обе женщины заглянули в гости снова, на этот раз с мужчиной по имени Илья, который сказал, что хочет купить Димину квартиру. Теперь представители покупателя заявляют, что тот не понял, что имеет дело с больным человеком, так как на первый взгляд Дима показался ему вполне адекватным. А квартира просто понравилась — еще бы, ведь Марины назвали цену в два раза меньше рыночной. Илья воспринял это как должное.
Работницы паспортного стола тоже не задумались, когда Дима Сокирко пришел к ним сниматься с регистрации с обеими Маринами, за пять минут выписали его из единственного жилья, не задав ни одного вопроса, даже не поинтересовавшись: к чему такая спешка? Покупатель сказал, что дает Диме ровно две недели на то, чтобы тот собрал вещи.
Марины наседали: подпиши договор купли-продажи. Парень выбрал не самый лучший из вариантов, решил спрятаться ото всех проблем. «Когда Дима понял, что тучи сгущаются, он уехал к своему другу по интернату в деревню. Следствие, надеюсь, еще будет выяснять, каким образом, но через два дня одна из Марин его и там нашла. Она явилась за Димой с двумя мужчинами, водителем и неким Русланом, те выволокли его на улицу и повезли к нотариусу со словами: «Еще один крендель от тебя — и копай себе могилу».
Все время до сделки Диму охранял тот самый Руслан. Дима не понимал, что происходит, у него разболелось ухо, он плохо слышал и очень боялся, что если сделает что-то не так, как скажут Марины, то его убьют.
«Будешь копать себе могилу»
«Я не хотел копать могилу. Не хотел подписывать никакие бумаги. Но Марина мне угрожала. Я не хотел продавать свою квартиру. Мне нравится тут жить. Но они сказали, иначе будет плохо», — позже рассказывал оперативникам Дима Сокирко.
Самарского нотариуса Анну Лосеву, к которой привезли инвалида, как и сотрудниц паспортного стола, совершенно не удивило странное поведение продавца с глазами обманутого ребенка, не заставил засомневаться договор купли-продажи, хотя цена на приобретаемый объект недвижимости, как я уже писала, была как минимум в два раза ниже рыночной. «Анне Владимировне объяснили, что квартира находится в убитом состоянии, что там гнилые полы и старые окна, что в том районе такого уровня жилье примерно столько и стоит» — так анонимно прояснили эту ситуацию сотрудники нотариальной конторы. Официально от комментария они отказались.
Что ж, нотариусу сказали, что цена нормальная, — нотариус поверила. Хотя своей лицензией несла ответственность за юридическую чистоту сделки. В ожидании подготовки договора участники сделки пробыли у нее несколько часов. Дима вел себя тихо, как и приказали Марины. И это то, чем оправдывает заключение подозрительной сделки сама нотариус Лосева: Сокирко не кричал, не просил вызвать полицию, поэтому лично у нее сомнений в дееспособности не вызвал. Значит ли, что никакого мошенничества не было? Что инвалид по своей воле, осознавая все последствия, вдруг захотел стать бомжем? «Вот что удивительно — когда наши юристы стали оформлять доверенность для того, кто будет защищать интересы Димы, три нотариуса, только посмотрев ему в лицо, отказались заверять документ без справки о его дееспособности. Потому что сразу видно, что с ним что-то не так», — рассказывает правозащитник Антон Рубин.
Купля-продажа единственного жилья сироты Димы Сокирко произошла 31 января 2020 года. Получив 700 тысяч рублей за однокомнатную квартиру, стоившую почти два миллиона, Марины напоследок «облагодетельствовали» жертву, но на этот раз посчитали, что и 30 тысяч рублей слишком много, поэтому дали всего 10 тысяч.
О том, что у Димы большие проблемы, жители дома узнали случайно. Пришло письмо из банка, что он просрочил платеж. Последние дни парень ни с кем не общался, запуганный сидел «тише воды, ниже травы». Соседки конверт распечатали, а там кредит... Потянули за ниточку, а бедняга-то — бездомный...
Покупатель квартиры быстренько успел обратиться к местному участковому с документами на приобретенную недвижимость и потребовал, чтобы бывшего владельца как можно скорее оттуда выселили, так как ему самому нужно въезжать.
Интересно, думал ли этот Илья, как примет его дом, чьей «палочкой-выручалочкой» стал уборщик Димка? Как бы он ходил по этим лестницам, которые до этого мыл обиженный им сирота? Неужели смог бы смотреть в лицо соседкам, дружески здороваться с ними? Местным журналистам Илья рассказывал, что он хороший человек, недавно удочерил ребенка из детского дома, а Димину жилплощадь присмотрел, потому что та находится неподалеку от школы, где будет учиться его приемная дочка... Никакого умысла у него не было.
«МК» попытался связаться с этим «добрым человеком», а также с его личным риелтором, которого привели две Марины, но они все так и не взяли трубку...
Дима забаррикадировался в квартире, которая уже была не его, вечерами не включал свет, отказывался открывать дверь и разговаривать с посторонними, никому не верил, был испуган и потерян, соседки до слез переживали, но сами в возрасте, пенсионерки — что они могли?! Бросились за помощью к самарскому правозащитнику, помогающему сиротам и инвалидам, Антону Рубину, тот написал пост в Интернете: «Эта история развивается на наших глазах. Можно и нужно нам вместе думать, как можно помочь».
Квартира за 10 тысяч рублей
Под постом было много комментариев и лайков. Всех возмущало одно: как, каким образом можно сегодня осуществить подобное преступление, ни от кого не таясь и ничего не стесняясь. Времена безжалостных банд «черных риелторов», как и их несчастных жертв, вроде бы канули в Лету...
Или это просто две наглые и удачливые бабы провернули единичную сделку, но уж слишком профессионально, с использованием всех инстанций они это сделали — неужели так старались ради каких-то 700 тысяч рублей? Возможно ли в этом случае возбудить уголовное дело по мошенничеству и довести его до суда? Если фигуранты — обе Марины, покупатель, нотариус — утверждают, что Дима добровольно все подписал, объясняют, что он, дескать, хотел сбежать из этого дома, так как якобы устал от навязчивых соседок, учивших его жизни, а раз он признан государством дееспособным, то это не преступление — продать свою собственность.
А получить за свою собственность всего 10 тысяч рублей и оказаться на улице — это как?
«Мы будем добиваться возбуждения уголовного дела по факту мошенничества. Понятно, что обе Марины теперь утверждают, что Дмитрий продал квартиру добровольно. Но они использовали его состояние, его заболевание для того, чтобы произвести «незаконное отчуждение имущества». Очень часто бывает, что по такого рода преступлениям сначала отказывают в возбуждении уголовного дела, а затем прокуратура отменяет постановление об отказе. Иногда это требуется для того, чтобы собрать как можно больше доказательств мошенничества», — считает Нина Иванова, адвокат Дмитрия Сокирко.
Первичную проверку заявления проводил оперуполномоченный Денис Рязанцев, ОБЭП ОП 2 УМВД России по городу Самаре: «Мне поступило заявление на исполнение. Я опросил фигурантов этого дела по всем обстоятельствам, указанным в заявлении. При личном общении наблюдались, конечно, некоторые странности у Дмитрия. Но с другой стороны, меня предупредили о том, что он инвалид... Все материалы по делу я передал в городское управление, и где они сейчас, что с ними будет дальше, сказать не могу».
В данный момент материалы находятся сразу в нескольких силовых ведомствах: это прокуратура Самарской области, Следственный отдел по Промышленному району и УМВД России по Самаре.
Все, с кем я говорила об этой истории, в один голос утверждали: история из ряда вон.
Но так ли действительно уникально мошенничество в отношении Димы Сокирко? Почему обе Марины действовали столь дерзко? Может быть, потому что знали: им ничего и не грозит?
«Я отдала свою квартиру, чтобы спасти дочь и внуков»
В конце декабря 2019 года Самарский районный суд вынес приговор по нашумевшему уголовному делу «черных риелторов», на скамье подсудимых сидели 48 человек. Они входили в банду, которая обманным путем массово отбирала жилье у горожан.
Одни изображали владельцев квартир и оформляли поддельные документы на свое имя, сотрудники официальных органов быстро подготавливали все необходимые документы, фальшивые социальные работники присматривали одиноких жертв, а отдельная «силовая бригада» вывозила бедолаг, лишившихся своих квартир, в глухие деревни; если везло, то оставались целы... Диме Сокирко уж точно повезло.
В отличие от него, простого и наивного парня, Наталья Викторовна Макушева — тоже жительница Самары, педагог, учительница музыки — выглядит интеллигентно и тонко.
Ее внешность так не сочетается с крошечной комнатушкой в маргинальной общаге, где несчастная женщина живет последние несколько лет. Тусклая лампочка в конце коридора, запах ветхих стен, без удобств — но это все, что у нее есть, да и то не свое — чужое, съемное... Она потерпевшая по громкому делу самарских «черных риелторов». Одна из…
Отдельную квартиру, доставшуюся от бабушки, Наталья Макушева вручила тем самым мошенникам, членам ОПС, чтобы вернуть свою дочь и двух малолетних внуков, которые, как она считает, попали в лапы религиозных сектантов.
«Нужны были деньги, чтобы искать Катюшу — это дочка — и двух внуков, Севу и Сережу», — говорит Наталья Викторовна. Знакомые вывели ее на бывшую ученицу, которая якобы занималась недвижимостью. Та, выслушав исповедь несчастной женщины, тут же пообещала помочь не только с переездом на более маленькую жилплощадь, но и в поисках сгинувшей Екатерины. Чем вызвала еще большее доверие. Было нужно всего ничего — подписать документы о немедленной продаже квартиры. Макушева оставила дома всю свою обширную библиотеку, старинный немецкий рояль. Она, такая музыкальная, тонкая, нежная, и поверить не могла, что ее бывшая ученица — мошенница, в составе большой группы кидает людей.
«В нашем уголовном деле десятки эпизодов, сотни потерявших единственное жилье, только суд длился три года», — опускает руки Наталья Макушева.
Мы говорили с ней в Самаре в 2016-м. Встречались в Москве, переписывались в соцсетях. Наталья Викторовна почти не думает об украденных квадратных метрах, единственное, чего она действительно хочет, — разыскать своих близких. На этом, на человеческих слабостях, на материнских чувствах, сыграли мошенники.
Подельники и соучастники банды в общей сложности получили сроки от 5 до 16 лет. Из СИЗО некоторые из них регулярно обращались в ЕСПЧ, жаловались на плохие условия содержания.
Процесс проходил в культурном центре ГУ МВД РФ по Самарской области — всех подсудимых и всех потерпевших просто не смог вместить ни один зал. И что в итоге? Кто-то из преступников отправился за решетку, но ненадолго, четверо умерли, а мелких подельников так и вообще отпустили...
Но самое главное — никакой уверенности, что пострадавшим удастся вернуть квартиры обратно.
«Апелляции еще не было, если честно, шансов получить жилье тоже немного», — вздыхает бездомная учительница Наталья Макушева.
Она не верит в справедливость. И преступники в нее тоже не верят. Поэтому и творят беззакония.
Приговор «черным риелторам» объявили в прошлом декабре — так совпало, что в тот же день, когда две Марины впервые постучали в квартиру Димы Сокирко.
Место мошенников пусто не бывает...
...Соседки по-прежнему ухаживают за сиротой Димой. Они написали коллективное письмо с просьбой спасти его и наказать людей, которые его обидели. Женщины прекрасно понимают, что, даже если сейчас эту скромную собственность удастся отстоять, нет никакой уверенности, что завтра к Диме не придут очередные «Марины» с новым заманчивым предложением.
Тетя Катя готова взять опекунство над Димой, чтобы ему помочь и оградить от самого себя.
Сам Дима пока еще живет в любимой квартире. Его защитники готовят гражданский иск в суд, чтобы признать сделку купли-продажи недействительной. А покупатель обил все пороги, чтобы выселить бывшего хозяина. Он считает, что он прав, а бездомность Димы — не его проблема.
Екатерина Сажнева
