Что мы, собственно, празднуем 14 февраля? Ну уж точно не День святого Валентина — римского мученика III века, казненного за сочувствие еще не признанному официально христианству. Нет, просто нам пришелся по вкусу родившийся на католическом Западе День всех влюбленных (целомудренный перевод Дня всех возлюбленных или даже любовников). Интересно, что в российской традиции, которая возродилась в постсоветское время, закрепилось именно это название. Итак, речь идет о людях, пребывающих в особом состоянии, именуемом влюбленностью. Но такой ли уж это повод для ликования?
На первый взгляд да. Влюбленность закономерно связывается в нашем сознании с молодостью и светлыми чувствами — восхищением, нежностью, желанием радовать избранника или избранницу. Отсюда идея валентинок со словами любви, а также обязательные цветы и желательные трогательные подарки.
И все-таки русский язык чутко различает влюбленность и любовь. Непревзойденный по точности формулировок «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д.Н.Ушакова не случайно связывает влюбленность с чувственным влечением с одной стороны и очарованностью — с другой.
Влюбленность — это порыв, временное (чаще всего недолгое) состояние, эмоциональная вспышка. Метафоры для него давно найдены — опьянение, солнечный удар. И это одна из причин того, почему мне кажется странноватым необходимость поздравлять с Днем святого Валентина самого что ни на есть замечательного и любимого мужа, с которым прожиты бок о бок многие годы. В утверждении, что мы друг в друга влюблены, мне слышится неприятный оттенок фальши.
К чувственному порыву влюбленность, безусловно, не сводится. Ведь впадать в это состояние способны даже дети. Как забыть того взрослого соседа по коммуналке, на которого смотришь с немым обожанием в прихожей, пока бабушка собирает тебя в детский сад, а он так неповторимо прекрасно зашнуровывает свои ботинки! Кстати, может быть, детская влюбленность и есть чистейший ее образец: ребенок ведь от предмета обожания ничего не хочет — просто пока не знает, чего хотеть.
Влюбленность не равна чувственности еще и потому, что не всегда направлена на человека. Думаю, каждому известно такое удивительное явление, как влюбленность в ситуацию.
Ровно 40 лет назад мне довелось поехать на картошку. Весь наш немаленький курс был брошен на уборку урожая в полуразоренный подмосковный совхоз. И чуть ли не каждый вечер в нашей комнатушке — вожатской палате пионерлагеря, где мы жили вчетвером, собиралось еще человек десять. Мы отдыхали после тяжелой и малоосмысленной работы (собранной нами великолепной картошке предстояло сгнить на овощной базе, как это было заведено в плановом советском хозяйстве); достав домашние припасы, компенсировали скудость казенного ужина; разговаривали, смеялись, пели под гитару, а иногда еще и отправлялись посреди ночи пешком за несколько километров, в Спасо-Бородинский монастырь, где можно было увидеть самую настоящую могилу поручика Ржевского.
А потом кончился теплый сентябрь, ударили первые заморозки, и факультетское начальство приняло решение отправить всех девушек в Москву, а парней оставить в совхозе еще недели на две. Им было разрешено проводить нас в Можайск, откуда мы уезжали на электричке. Поезд долго не отправлялся, девчонки толпились в тамбуре и махали стоявшим на платформе ребятам. В тот день не было, наверное, на всей железной дороге более зареванного вагона.
Казалось бы, за возвращением с картошки должны были последовать многочисленные свадьбы или хотя бы долгое существование компании лучших друзей. Ничего подобного! Да, мы еще несколько лет учились вместе, с кем-то приятельствуем и по сей день. Но очарование ситуации развеялось. Влюбленность всех во всех улетучилась. Кстати, приехав через несколько десятков лет в Спасо-Бородинский монастырь, могилы поручика Ржевского я не нашла…
Влюбиться можно в идею, религиозную, нравственную, политическую. Не формой ли такой влюбленности оказывается, например, революционная одержимость? Именно об этом писал в XIX веке Некрасов, оплакивая рано ушедшего Добролюбова:
Сознательно мирские наслажденья
Ты отвергал, ты чистоту хранил,
Ты жажде сердца не дал утоленья;
Как женщину, ты родину любил…
Так для чего же нам дается влюбленность? В человека, в ситуацию, в идею, в профессию? Влюбленность, которая может никогда не перейти в любовь. Мне она представляется чем-то вроде психологической зарядки, своего рода комплекса упражнений для тренировки различных групп… не мышц, разумеется, а эмоций.
Состояние влюбленности имеет множество плюсов. Оно бодрит, стимулирует, заставляет прыгать выше головы. Образ «достать Луну с неба» отражает энергетическую мощь влюбленного существа. Среди моих знакомых нет таких, которые под влиянием чувства совершили бы подвиги или великие открытия, но я знаю как минимум двух мужчин, только ради любимой женщины получивших высшее образование — после многих лет безуспешных попыток.
Влюбленность — важный урок самоотверженности. Тому, кто по-настоящему увлечен другим человеком, не жаль ни сил, ни времени. Чувство способно подвигнуть нас выучить иностранный язык или, ничего не понимая в классической музыке, приобрести абонемент в консерваторию и, что особенно ценно, суметь там ни разу не уснуть.
Не забудем и о таком волшебном свойстве влюбленности, как сближение миров, рождение сладостных минут взаимопонимания. Влюбленный мужчина может часами слушать женское невразумительное лопотание и отвечать на странные вопросы о том, какого оттенка шарфик больше подходит к этому платью. А влюбленная женщина уже почти совсем приучается радоваться победе его любимой футбольной команды. Если влюбленная пара поженится, шарфиково-футбольная гармония вряд ли сохранится надолго. В реальной жизни нам легче отмахнуться друг от друга, чем пожертвовать драгоценными минутами собственной жизни для обсуждения ничего не значащих, как нам кажется, вопросов.
Влюбленность, несомненно, — источник вдохновения. И сколько бы мы ни цитировали с иронической интонацией Пушкина: «Прошла любовь, явилась муза», — слова эти на самом деле не опровергают, а утверждают поэтическую мощь влюбленности. Пусть муза и явилась чуть позже. Но если бы не любовь, она, вероятно, вообще бы не пришла.
Но влюбленность — отнюдь не только минуты радости и побед. Это еще и опыт небывалых страданий и горького унижения. Потому что она очень часто бывает безответной. И даже в случае взаимности один обычно влюблен сильнее — или у него упоение заканчивается раньше. И если влюбленность — своего рода опьянение, то за ней вполне ожидаемо следует мучительное похмелье. Увлечение сменяется скукой, самоотверженность — обидой на то, что усилия не оценены. Как не вспомнить чеканную лермонтовскую формулу:
Как знать, быть может, те мгновенья,
Что протекли у ног твоих,
Я отнимал у вдохновенья!
А чем ты заменила их?
Что это, как не послевкусие влюбленности? И что как не пример ужаснейшей несправедливости? Ведь та, у чьих ног протекли вышеупомянутые мгновенья, вряд ли на этом настаивала…
Впрочем, да будет выслушана и другая сторона:
Вчера еще — в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал, —
Жизнь выпала — копейкой ржавою!
Это уже Цветаева — и тоже об угасании влюбленности. О влюбленности, так и не перешедшей в любовь.
Что же мы все-таки празднуем в 14 февраля? Может быть, вообще ничего особенного. Просто пользуемся случаем порадовать окружающих подарками, создаем, так сказать, настроение приближения весны. Есть, разумеется, и такие, кто, по счастливому совпадению, в этот день и правда влюблен и находит законное основание для того, чтобы привлечь к себе внимание. Не просто подарить девушке цветы, а опираясь на авторитет святого Валентина. А кому-то праздник может помощь наладить пошатнувшиеся отношения. Цветы, валентинка, духи, ресторан — и оттаяла жена, вчера еще припоминавшая тебе весь невынесенный мусор и все раскиданные по дому грязные носки.
Вот что, пожалуй, важно. День всех влюбленных моделирует реальность, в которой нет грязных носков. Это день чувства, торжествующего в борьбе с рутиной. Праздник любви вне быта, маленьких зарплат, придирчивых начальников и склочных соседей. С годами верить в подобное все труднее, и влюбленность наступает все реже. Но это, как мне кажется, не должно нас особенно удручать. Ведь с течением времени мы, битые жизнью, утратившие способность безоглядно влюбляться, получаем важнейший шанс — полюбить.
Евгения Басовская
