Что может больше отражать кризис системы, чем эпидемия психических заболеваний? Тревожные расстройства, депрессии, социальные фобии, нарушения пищевого поведения, членовредительство и одиночество теперь охватили миллионы людей по всему миру. Британский журналист и писатель Джордж Монбио (George Monbiot) написал статью, в которой поделился своими размышлениями о том, что на самом деле мучает и разобщает людей.
Недавние данные о детском психическом здоровье в Англии отражают глобальный кризис. У этого бедствия есть множество вторичных причин, но мне кажется, основа везде одна и та же: люди – ультрасоциальные млекопитающие, чей мозг запрограммирован откликаться на других людей, – отдалены друг от друга. Главную роль в этом играют экономические и технологические изменения, а также идеология. Несмотря на то, что наше благополучие неразрывно связано с жизнью других людей, нам повсюду говорят, что процветание нам обеспечит конкурентоспособность, личная выгода и крайний индивидуализм.
В Великобритании люди, которые провели всю жизнь в четырёх стенах – в школах, колледжах, барах, в парламенте – поучают нас стоять на своих собственных ногах. Система образования превращается во всё более жёстокое соревнование. Трудоустройство – борьба не на жизнь, а на смерть с множеством других отчаявшихся людей, которые гоняются за сокращающимися рабочими местами. А бесконечные соревновательные шоу на телевидении питают неосуществимые устремления.
Социальную пустоту заполняет потребительство. Хотя оно не только не излечивает болезнь изоляции, но и усиливает социальное сопоставление в той точке, где, употребив всё, мы начинаем охотиться на себя. Соцсети и сближают нас, и разъединяют. Они позволяют нам точно определить собственное социальное положение, показывают, что у других людей больше друзей и подписчиков.
Девушки и молодые женщины обрабатывают фотографии, которые публикуют, чтобы выглядеть привлекательнее и стройнее. Некоторые телефоны сами редактируют снимки, используя функцию «beauty». Добро пожаловать в пост-гоббсовскую антиутопию: война всех против самих себя. Стоит ли удивляться тому, что эти одинокие внутренние миры, так трогатетельно отретушированные, утопают в психических расстройствах? Недавнее исследование, проведённое в Англии, показало, что каждая четвёртая женщина в возрасте от 16 до 24 лет занималась членовредительством, а одна из восьми страдает от посттравматического стрессового расстройства. Тревога, депрессия, фобии или обсессивно-компульсивное расстройство затронули 26% женщин в этой возрастной группе.
К социальному разрыву не относятся с той же серьёзностью, как к сломанной конечности, потому что его не видят. Но о нём знают нейрофизиологи. Ряд интересных докладов свидетельствует о том, что боль социальная и боль физическая обрабатываются одними и теми же нейронными цепями. Наверное, поэтому во многих языках трудно описать последствия разрыва социальных связей без слов, которые используют для обозначения физической боли и травм. У людей, как и у других социальных млекопитающих, социальные контакты уменьшают физическую боль. Вот почему мы обнимаем детей, когда у них раны: любовь – мощное обезболивающее. Ещё опиаты уменьшают и физические страдания, и боль расставания. Возможно, это объясняет связь между социальной изоляцией и наркоманией.
Эксперименты, итоги которых в прошлом месяце опубликовали в журнале «Физиология и поведение» (Physiology & Behaviour), предполагают, что, имея выбор между физической болью и изоляцией, социальные млекопитающие выбирают первое. Обезьянки капуцины, содержавшиеся 22 часа без еды и без контактов, прежде всего, воссоединялись со своими спутниками, а затем приступали к еде. Дети, которые подверглись эмоциональному пренебрежению, по некоторым данным, страдают худшими последствиями для психического здоровья, чем дети, подвергшиеся эмоциональному пренебрежению в сочетании с физическим насилием. Как бы отвратительно это ни было, но насилие предполагает внимание и контакт. Членовредительство часто используется, как попытка облегчить страдание: ещё один признак того, что физическая боль не так страшна, как боль эмоциональная. А ведь в пенитенциарной системе давно известно, что одна из наиболее эффективных форм пыток – одиночное заключение.
У социальной боли несложно разглядеть эволюционные причины. Среди социальных млекопитающих значительно возрастает вероятность выживания, когда они тесно связаны с остальной группой. А вот изолированные и обездоленные животные с большой вероятностью станут жертвами хищников или будут голодать. Так же, как физическая боль защищает нас от физической травмы, эмоциональная боль защищает от социальных травм.
Неудивительно, что социальная изоляция прочно ассоциируется с депрессией, суицидом, беспокойством, бессонницей и страхами. Неожиданнее другое: она вызывает или усугубляет ряд физических заболеваний. Слабоумие, высокое кровяное давление, болезни сердца, инсульты, пониженная сопротивляемость вирусам, даже несчастные случаи чаще встречаются у хронически одиноких людей. Влияние одиночества на физическое здоровье сопоставимо с выкуриванием 15 сигарет в день: аналогично на 26% повышается риск ранней смерти. Отчасти это потому, что усиливается выработка кортизола, гормона стресса, который подавляет иммунную систему.
Исследования, проведённые и на животных, и на людях, свидетельствуют, что изоляция так же приводит к ожирению, потому что снижает самоконтроль. Люди, находящиеся внизу социально-экономической лестницы, скорее всего, страдают от одиночества. Может, это отчасти объясняет связь между низким экономическим статусом и ожирением?
Любой человек способен понять, что это гораздо важнее большинства других вопросов, которые нас беспокоят. Так почему же мы в этом мире исступлённо разрушаем себя, окружающую среду и испытываем социальную неустроенность, если всё это производит невыносимую боль? Не этот ли вопрос актуальнее всех в жизни общества?
Есть замечательные благотворительные организации, которые делают всё возможное для борьбы с этой волной. Но они не могут охватить всех людей.
Здесь нужны не политические меры, а нечто большее: пересмотр всего мировоззрения. Потому что из всех фантазий люди особенно упиваются идеей, что мы можем действовать в одиночку. Эта мысль самая абсурдная и, возможно, самая опасная.
Джордж Монбьёт
