Когда я сдала ЕГЭ, мне было 16. Узнав баллы за экзамен, я разочаровала родителей, учителей и себя.
Слишком мало для бюджета даже в не-топовом вузе.
Я выкинула школьные тетради, полежала на кровати, погружённая в апатию.
А потом помылась, почистила зубы и пошла искать работу на лето, потому что мне нужно было реабилитироваться в глазах окружающих и опровергнуть свою обречённость на нищету.
«Крестьянка с коровами» (И. Шишкин, 1873)
Мои будни следовало заполнить тем усердным трудом, который предоставит наглядный и быстрый результат — деньги. Год усердной подготовки к экзамену наглядных результатов не показал. Доказательств не было — мне можно было поверить только на слово.
Вариантов для трудоустройства было не так много. Я была несовершеннолетняя и без опыта работы. До этого у меня были попытки работать в качестве репетитора, но я никогда не сталкивалась с собеседованием, коллективом и начальством. Я провела опрос среди знакомых и узнала от одноклассницы о работе в ресторане быстрого питания “М.”. Она была в восторге: крутой молодой коллектив, возможность самому составлять график, несложные задачи и берут с 16 лет.
Долго не думая, я оставила анкету на сайте, мне перезвонили и назначили встречу на следующий день. Собеседование проводил директор предприятия прямо в зале. Вопросы были скорее для формальности, чем для проверки на профпригодность. Почему хотите у нас работать? Готовы мыть полы, общаться с посетителями и готовить еду? На какой срок устраиваетесь?
Через неделю был мой первый рабочий день. Мне выдали форму: две тесные футболки, штаны, которые лопнули у меня на попе по шву, когда я села на корточки, ремень и дурацкая кепка.
В течение трёх дней я проходила обучение на разных позициях, после чего отправилась в свободное плавание…
Я работала 5 дней в неделю по семь часов со ставкой 220 рублей в час до вычета налога; с шести утра до часу дня я прилежно выполняла обязанности сотрудника ресторана.
В них входило:
Следить за чистотой в зале. Простое, но скучное занятие. Надо ходить с тряпкой по залу, протирать столы, иногда мыть пол. Минуты там ощущаются часами, которые ты проводишь в окружении стульев, не имея возможности на них сесть.
Другое дело — собирать заказы. В этом деле я достигла вершины мастерства. Я чувствовала себя сверхчеловеком, когда мои руки быстрее всех разворачивали пакеты и складывали в них еду. За скорость и качество работы мне даже выписали премию.
Жарить и фасовать картошку фри. Самое потное дело. Надо оперативно класть картошку в масло, встряхивать, высыпать, солить, фасовать по упаковкам и так по кругу. Из минусов: страшная жара из-за кипящего масла и боль в руках на следующий день, потому что приходится ворочать тяжёлые металлические сетки с замороженной картошкой.
Наливать напитки — это позиция, где есть возможность немного отдохнуть от темпа. Там прохладно и не так сильно воняет едой. Работа простая: подставлять стаканы и нажимать на кнопки.
Выдавать и разносить заказы. Скучно и приходится общаться с людьми. Мне там не нравилось.
Принимать заказы на кассе, делать бургеры, роллы и салаты — меня не обучали.
Это Неизведанная зона.
За каждым работником закреплена одна задача из вышеперечисленных. Каждый делает своё дело, и всё работает, как один механизм — с редкими перебоями. Но такая слаженность достигается дедовщиной в коллективе.
Не знаю, в какие предприятия разбежались все молодые сотрудники, о которых мне говорила одноклассница, те, с которыми приятно и легко работать… в месте, где оказалась я, таких были единицы.
Коллектив состоял либо из людей 40 лет и старше, либо из ребят до 25. Первые были сами по себе и, как правило, работали там уже несколько лет. С ними моё общение ограничивалось приветствием, и то не всегда.
Со вторыми сложнее… Самым заметным сотрудником нашего предприятия был молодой двухметровый толстый парень К. Он уже успел отсидеть срок в колонии для несовершеннолетних за угон машины и теперь работал в “М.”, где его мать была главным бухгалтером. К. с друзьями, автолюбителями, которые выходили на смены, чтобы оплачивать бесконечные штрафы за превышение скорости и ремонт их разваливающихся машин, устанавливали свои порядки среди новичков. По рассказам, я знаю, как К. перевернул на голову сотрудника молочный коктейль, за то, что тот слишком долго нёс заказ.
Угонщик автомобилей облил мне руку кипятком, а моему приятелю дал кулаком по голове. Причины я уже не помню.
Эти старожилы фастфуда устраивали настоящее испытание на прочность неокрепшим новичкам. Жалобы начальству были бесполезны — ведь для нас это начальство, а для него мама… Вышестоящие по должности были аморфны: редко кого-то хвалили или ругали. Смотрели на всё сквозь пальцы и ковыряли в носу.
Все сотрудники, которые работали уже долго, с К. и его друзьями хорошо ладили. Нон-конформисты, видимо, надолго не задерживались. Им негде было найти защиты.
Итог
Долго там я не продержалась — уволилась через месяц и ещё полгода пугала друзей историями об ужасах фастфуда. Парочка мух в картошке фри, просроченный апельсиновый сок, запах тухлого лука и насилие от толстого мальчика-уголовника — засели надолго в моей голове.
В то заведение я не заходила ни разу после увольнения. И не зайду.
Софья Власова
