Если вам когда-нибудь хотелось, чтобы вступление «Stripped» Depeche Mode длилось бесконечно долго и было аранжировано в стилистике саундтрека фильма «28 дней спустя» (мы имеем ввиду настроение бодро движущейся похоронной процессии), самое время обратиться к номеру «Mermaid» с нового альбома пензенского битмейкера White Punk. Трек 20-летнего артиста — среди главных побед русской музыки за последний год.
Вполне возможно, что вы равнодушны к «Stripped», не цените зомби-романтику и побаиваетесь индустриальных шумов и жестоких свистящих синтезаторов, будто вынырнувших из электро начала «нулевых». Но вам точно нечего будет сказать по этому поводу (а в нынешнее время лучше высказываться, чем молчать), если вы не дадите 28-минутному высказыванию White Punk хотя бы один шанс — тогда вы точно не уснете, и быстро сообразите, почему Даниил является видным бескомпромиссным молодым электронщиком, сильным битмейкером и вообще одним из ярких героев русской музыки.
Как и большая часть продукции группировки Dead Dynasty, «Ugly Tears» — альбом психоаналитического свойства, который при этом выполнен таким образом, что частная исповедь музыканта становится достоянием миллионов. Это все равно, что во время разговора со священником и признания собственных грехов открыть шторку, приставить к губам мегафон и заорать на весь собор искаженным автотюном голосом. Примерно такие исповедальные работы с собой провел и Бумагин, в работах которого смешались стилистика «Экзорциста» («Transylvania» и «Halloween»), надсадный альтернативный рок 90-х со стенаниями в духе Чино Морено («IDareU») и даже дарк-фолк («LookInMyEyes»).
Попытка жить и заниматься творчеством в координатах времени и места, которых не должно существовать, — это сильная сторона как White Punk, так и его соратников по оружию, которые увлеченно работают над созданием мощной местной альтернативной музыки. «Ugly Tears» — прелестно-уродливый километровый столб на их большом пути.
Борис Даль
