Ничто не ново на белом свете. Вот и сенатор Антон Беляков, внесший в Госдуму законопроект, запрещающий «пропаганду криминальной субкультуры в интернете и средствах массовой информации», наступает на старые грабли.
«В России на законодательном уровне не допускается пропаганда суицида, наркотиков, экстремизма как негативных и общественно опасных явлений, — цитирует ТАСС автора законопроекта. — Вместе с тем формально до настоящего времени отсутствует запрет на пропаганду криминальной субкультуры, хотя популяризация преступного образа жизни имеет отнюдь не меньшую степень общественной опасности, а сама криминальная субкультура напрямую связана с экстремизмом, рэкетом и другими нарушениями законности и правопорядка».
Господин Беляков разъяснил, что его инициатива стала ответом на распространение среди молодежи «посредством сети Интернет» воровских и тюремных понятий. Скорее всего, речь идет о так называемой субкультуре АУЕ (расшифруйте, как кому нравится, суть не меняется: «Арестантский уклад един» или «Арестантское уркаганское единство»). Но в законопроекте речь не идет о запрете конкретного сообщества. Напротив, расплывчатые формулировки позволяют найти «информацию о социокультурных ценностях преступного мира» где угодно. Да хоть в криминальных сериалах и песне «Владимирский централ», которые регулярно транслируют ТВ и радио. Значит ли это, что в случае принятия закона «Гоп-стоп» экс-депутата Александра Розенбаума, фильм «Бумер» и сериал «Бригада» попадут под запрет?
Вряд ли. «Криминальная субкультура» крайне популярна не только в народе, но и в чиновничьей среде, особенно среди силовиков. Если копнуть и проверить, кто поет на корпоративах у людей с большими погонами, то окажется, что пропагандистов этой самой субкультуры давно пора наградить именным оружием. Тенденция укоренена так глубоко, что никаким законом ее не выкорчевать. Из каторжанских песен XIX века выросли блатная музыка и то, что потом назвали «русским шансоном». О чем говорить, если, по свидетельству Анатолия Рыбакова, сам Сталин аплодировал на приеме в Кремле Леониду Утесову с его хитом «С одесского кичмана». Блатные, как известно, были классово близкими советской власти. За переписанное стихотворение Мандельштама запросто могли расстрелять, а за «Мурку» не трогали. И потом, после оттепели, во времена строгого идеологического надзора блатные песни без проблем переписывались на катушки и кассеты гигантскими, нигде не учтенными тиражами. На телевизионных «Голубых огоньках» они, конечно, не звучали, но население знало наизусть, к примеру, те же «Мурку» и «Таганку».
А в 1990-х блатняк полез из всех щелей. Его начали выпускать на кассетах и компакт-дисках, на нем специализировались несколько легальных и солидных рекорд-лейблов. Исполнители приблатненного шансона возвращались с ресторанных подмостков Брайтон-Бич в российские пенаты и удостаивались почестей — от сольных концертов в главных залах до званий заслуженных и народных. Появились радиостанции и кабельные телеканалы, крутящие эту музыку. Страна узнала, кто такие «Воровайки». А про жизнь и смерть героя жанра Михаила Круга сняты фильмы, по душещипательности не уступающие истории про Герасима и Муму.
Но все проходит. Протяжные напевы про тюрьму и первую ходку публике приелись, даже на «Радио Шансон» песни про журавлей над зоной потеснились под натиском надрывных произведений про любовь и дружбу (и, кстати, еще неизвестно, что хуже). Если и говорить о пропаганде криминала, то ее сегодня гораздо больше в мордобойных сериалах про ментов в законе и бандюганов всех мастей, составляющих основу эфирной сетки ведущих телеканалов страны. Законы этого жанра требуют, чтобы пацаны в кино встречались правильные, обаятельные, живущие по понятиям. Вполне бы потянуло на «пропаганду социокультурных ценностей преступного мира», но... Кто же поднимет руку на курицу, несущую золотые яйца, то есть высокие рейтинги?
В апреле 2014-го депутат от «Справедливой России» Олег Михеев уже вносил законопроект, запрещающий «пропаганду и романтизацию насилия и преступного образа жизни в СМИ, литературе и кино». Инициатива не дошла даже до стадии рассмотрения. Нетрудно предположить, что такая же судьба постигнет и нынешний законопроект господина Белякова. В конце концов, бороться с криминальной субкультурой, если приспичило, вполне можно и в рамках действующего законодательства, увеличение же числа нелепых запретов дает обратный эффект. Если сейчас люди иногда в шутку здороваются: «Вечер в хату», то в случае законодательного запрета такое приветствие может появиться и в детском саду. Что делать, любят наши люди плавать против течения...
Алексей Мажаев
