Кто-то прочел о ней в «Фейсбуке», кто-то — «ВКонтакте». И в соцсетях, где, кажется, уже сложно кого-то чем-то удивить, многих задели (зацепили-тронули) эти строки:
«В Питере у станции метро «Политехническая» стоит 82-летняя бабушка и продает книги со своими стихами и переводами Байрона, Киплинга, Толкиена, Вальтера Скотта, Агаты Кристи и др. Это замечательный поэт и известный переводчик — Галина Сергеевна Усова… Стихи ее — прекрасны. Похоже по настроению и легкости на Юнну Мориц немного… Тот, кто живет в Питере, может приехать и купить книжку (стоимостью — не дороже двух бутылок пива), чтобы поэтессе хватило заплатить за коммуналку и на еду, чтобы талантливый человек мог работать дальше…»
Неравнодушные люди теперь навещают Усову каждый день. «Новая газета» тоже наведалась на «Политехническую»…
Это название любимого стихотворения. И это же — название книги, в которой собраны стихи петербургской поэтессы и переводчицы Галины УСОВОЙ за полвека. В коротком признании — вся суть человека уходящего поколения. Старая женщина в очках, с костылем и тяжелой сумкой в руках, в поношенном пуховике и потрепанной шапке-ушанке, не прячет озябшие пальцы ни в перчатки, ни в карманы: бережно держит книги. В любой день в любую погоду она выходит к этой станции метро на окраине Петербурга (живет поблизости) и стоит подолгу. Тихо, не без стеснения, окликает прохожих: «Не хотите ли купить хорошую книгу? Не хотите ли книжку автора?» Те реагируют по-разному.
— Есть хорошие люди, — рассказывает Галина Сергеевна. — Прочтут книгу, возвращаются, благодарят. В Политехническом институте работает ученый, прочитавший все мои книги. Он всегда при встрече говорит мне: «Спасибо, что вы есть». А есть и другие. Усмехаются: «Вам еще не надоело стоять тут?» Или с пренебрежением отмахиваются: «Отстань, отвали!» — «Каких больше?» — На минуту задумывается. — Одинаково. И, кстати, расхожая сегодня формула «Молодежь не читает» — неправда. Читает молодежь. Часто подходят. И такие лица у них… А некоторые, и немолодые, не взглянув даже, сразу заявляют: «Нам не надо».
Спрашиваю: «Вы не любите стихи?» — «Ваши — да».
Они не знают и не хотят знать. Они считают: раз человек стоит в таком униженном положении — то это не тот товар, который стоит купить.
«Человек в униженном положении» — ученица Татьяны Гнедич, Ефима Эткинда, Бориса Стругацкого, Даниила Гранина. Поэт, прозаик, переводчик, член Союза писателей. Автор свыше 360 публикаций. У Галины Усовой несколько собственных поэтических сборников и прозаических произведений и сотни переведенных книг. Ее имя на титульных листах с лучшими — по мнению критиков — переводами Байрона, Вальтера Скотта, Агаты Кристи, Толкиена, Блейка, Шелли, английской поэзии, английской и американской фантастики. Она перевела на русский язык все стихи Киплинга. Ей принадлежат единственные в России переводы стихов австралийского поэта Генри Лоусона и американского негритянского поэта Лэнгстона Хьюза.
Все это нельзя узнать о ней от нее.
Но с Усовой хорошо знакомы писатели, поэты, переводчики, учителя литературы и иностранных языков, студенты- филологи. Она пишет и переводит с 50-х годов и до сих пор.
— А какие такие сейчас поры, чтобы я перестала работать? — улыбается в недоумении Галина Сергеевна. — Я работаю все время. У меня всегда есть какая-то работа.
— Я человек очень азартный, — признается она. — Когда начинаю переводить стихотворения какого-то автора, то не могу остановиться, если этот писатель, поэт мне нравится. В моем лице вы видите человека необычного, слегка ненормального, — шутит. — Обычно люди делают переводы по заказу. А я по заказу никогда ничего не делала. Хотя бы потому, что мне никогда ничего не заказывали. Я всегда все делала по велению сердца.
Как-то московское издательство попросило перевести два стихотворения Томаса Мура для сборника. А у меня к тому моменту уже лежало 20 стихов переведенных. Я послала 15. Взяли семь. Это была маленькая победа.
Победами жизнь Галину не баловала. Первый сборник собственных стихов она не могла издать 20 лет — он вышел лишь в 1989 году:
— Мне очень мешало клеймо переводчика. Узнав о профессии, все восклицали: «Ах, переводчик»… Почему-то считается: раз человек переводит других авторов, сам уже не способен ничего создать.
Когда Усова открыла и доказала поэтический и писательский талант, ей неожиданно пришлось обнаружить в себе — коммерческий. В 2003 году Галина Сергеевна завершила повесть о своей наставнице — поэте и переводчице Татьяне Гнедич.
— Мне никогда бы не пришло в голову издавать книги на свои деньги. Да и денег-то никогда не было. Я думала: напишу книгу в память. Считала своим долгом. Но и мысли не допускала, что сама буду ее издавать и продавать. Не сомневалась: печатать, рекламировать, продавать — задача издательства. А мне должны только перечислять проценты, — усмехается над своей наивностью рассказчица.
Однако повесть о Гнедич печатать никто не спешил. В том же 2003 году Усова победила в литературном конкурсе «Город Пушкин в лицах». И на полученную премию сама издала эту книгу.
Крушение иллюзий совпало с тяжелой болезнью. Бороться помогала, а по сути — спасала, любимая работа.
— Лечилась словом, — уточняет она. — Сначала я, как Маршак — Роберта Бернса, открыла Генри Лоусона. Это мой любимый австралийский поэт. Перевела и выпустила книгу его стихов. Потом перевела все стихи Редъярда Киплинга — у нас традиционно перепечатывают всего два-три (одни и те же) его стихотворения. Затем народные баллады Англии и Шотландии, стихи английских поэтов-романтиков…
Всего на свои деньги (заработки, родительское наследство, помощь друзей) Усова издала 12 книг. Коробки с ними и сейчас занимают всю ее маленькую комнату.
— Небольшая часть тиражей ушла в торговые сети, однако издания продавались медленно, плохо и трудно, и в этом очень повинны магазины, — сетует автор. — Они не просто ничего не делали, чтобы к книгам был интерес, но и напротив — прятали их, ставили в самый дальний угол, клали под лавку. Позже мне объяснили: для того чтобы мои издания предлагали и показывали, я должна заплатить. Кроме того, на стоимость книжек магазины накрутили процент. В итоге стоили они дороже своей цены, а мне причитались за них гроши. Это не восполняло ни вложенных усилий, ни понесенных затрат. Тогда я решила: спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Если я не позабочусь о судьбе этих книг — никто этого делать не будет. Я не спекулирую. Не прошу много. Рассчитываю: во сколько мне обошлось издание и ровно столько за него и прошу. Прибыли не получаю.
Раньше Галина Сергеевна приносила к метро по 8—10 томов. Продавала за день максимум 3—4. А еще чаще — ничего.
— Сейчас по 12—15 книг беру с собой, и ни одной не остается. Правда, это продолжается лишь последние три дня, — иронизирует она (покупателей к «Политехнической» стянули социальные сети. — Н. П.). — Теперь бывает, люди подходят, а я уже все продала. Неудобно. Но я же не грузотакси — не могу унести больше, — шутит.
Сегодня в комментариях люди часто пишут, что книги позволяют Усовой «не пропасть», «не умереть с голоду», «выжить»… Галина Сергеевна сердится и неустанно поправляет: книги помогают ей не выжить — а жить.
— Хватает ли мне денег? На хлеб хватает. Достойная ли у меня пенсия? Я никогда об этом не думала. Какая есть — такая есть. Нет ли обиды на государство? Если я обижена — то не больше прочих. Мы все обижены одинаково. — Галина Сергеевна скопом отвечает на все домыслы, распространившиеся о ней в Сети. — Меня заставляет стоять у метро единственное желание — чтобы эти ящики не остались тут, в моей квартире, когда меня не станет. Я хочу, чтобы люди читали и знали. Других желаний нет.
Нина Петлянова
