Виктория Хесина, «АиФ»: Ирина Александровна, недавно вы стали членом Общественной палаты. Если откровенно, то зачем вам это? Сложно совмещать заседания, совещания и работу в художественной гимнастике?
Ирина Винер-Усманова: Всю свою жизнь я занимаюсь тем, что популяризирую спорт и художественную гимнастику в частности. И работа в Общественной палате может мне в этом помочь. Ведь проблем сегодня очень много. Например, Крым, где всегда была сильная школа художественной гимнастики. Надо сделать так, чтобы не пропала та база и тот тренерский состав, которые там есть. Как члену общественной палаты, мне будет легче что-то пробивать, решать вопросы — как быть с залами, как сделать так, чтобы была возможность заниматься спортом за минимальные деньги и так далее. Задача у нас одна — дети должны быть здоровыми, а не ходить по подворотням и курить известные препараты.
— Осенью ходили разговоры, что вы можете занять пост министра спорта вместо ушедшего на повышения Виталия Мутко. Это были просто слухи?
— Да, это домыслы ваших коллег-журналистов. Никогда не вела переговоров на эту тему и не собиралась занимать министерское место. Я люблю творческую работу. Мне, дочери художника, внучке скрипача, важно быть в творчестве, в процессе. Я учитель, у которого в гороскопе написано — успех в жизни благодаря любви к детям. У меня есть возможность быть хорошим тренером и нет желания менять свою профессию. Конечно, организационными делами я тоже занимаюсь, но лишь потому, что надо. Сначала надо организовать некий процесс, чтобы потом спокойно творить.
— Помните момент, когда к вам пришло осознание того, что вы — тренер?
— После школы я поступала в медицинский институт. На первом экзамене поставили «четвёрку», это означало, что надо сдавать еще кучу экзаменов. Я развернулась и пошла в институт физкультуры. Там после первого курса перешла на заочное и набрала детскую группу. Занималась с ними, ставила какие-то эксперименты. А девочки были настолько талантливые, настолько мне были интересно работать с ними! Это был момент истины. Я прошла все тернии, которые существуют в спорте: огонь, воду, медные трубы. Непонимание, осуждение той линии, которую я выбрала. Всего этого было достаточно во времена Советского союза и в первое время после его распада. Ничего не даётся просто так. Каждый раз при подготовке к новым Олимпийских играх вновь приходится преодолевать серьезные препятствия. Но как же приятно, когда после всего этого, в честь твоей воспитанницы играет гимн России. Это непередаваемое ощущение, которое я ни на что не променяю.
— Учитывая последние скандалы, связанные с российским спортом, как у вас в художественной гимнастике складывается общение с международными спортивными чиновниками?
— У нас были очень тяжелые отношения с международной федерацией гимнастики на протяжении 12 лет, когда художественную гимнастику хотели убрать из олимпийских видов спорта и всячески упрощали ее программу. Как же у меня Алина (Кабаева, — Ред.) расстраивалась, когда сложнейшие элементы, которые мы с ней делали, не ценили так, как должны. Если бы в художественную гимнастику не вдохнули эмоции и сложности не оценивались, то могло случиться худшее, и единственный олимпийский вид спорта, который родился в России, мог покинуть олимпийскую семью. Тем более, что Россия не проигрывала на протяжении 5 олимпийских циклов. Каждая Олимпиада была сложным экзаменом для наших программ, потому что они должны были соответствовать Олимпийскому девизу: «Быстрее, выше, сильнее!». Мы должны были быть впереди на 2 головы, победа могла состояться только при этом условии. Потому, что если на небе сказали «да», то на земле уже никто не скажет «нет».
Слава богу, эти проблемы в прошлом. Во главе международной федерации сейчас стоит японец Моринари Ватанабэ — большой любитель и знаток художественной гимнастики. Поэтому я думаю, при нём все будет лучше, чище и справедливее.
— Что, как вам кажется, могло бы увеличить популярность вашего вида спорта, подтолкнуть к развитию?
— Повлиять на развитие, считаю, мы сможем, если включим в программу смешанные пары — девочка и мальчик. Как это сделали в синхронном плавании. Тем более, что в той же Японии, например, популярна мужская ритмическая гимнастика, там очень гордятся своими достижениями. При этом, конечно, не думаю, что мужские соревнования пустят на Игры . Но вот если смешанные пары смогут делать красивые программы, то у них есть шанс оказаться на Олимпиаде.
— Волейбольный тренер Владимир Алекно рассказывал о проблеме, с которой столкнулся в работе: «Я начал общаться с молодыми парнями и ничего, кроме доллара, в их глазах я не видел. Зато у них были карточки в самые престижные ночные клубы. Зато они знали жизнь ночной Москвы лучше, чем спортивный режим». Вы с таким явлением в художественной гимнастике встречались?
— Нет. Потому что ко мне приходят дети, они растут с пониманием того, что самое большое счастье — высшая ступень пьедестала. Конечно, когда взрослеют, в 17-18 лет, они могут пойти и в ночной клуб в сопровождении моих помощников. Но доллары для них — точно не главное. Девочки знают, что если станут звездами, у них и так всё будет — и квартиры, и машины, и деньги, чтобы не смотреть никому в руку.
Олимпийская чемпионка Каролина Севастьянова, Ирина Винер-Усманова и спортсменка, чемпионка мира Ляйсан Утяшева (слева направо). Фото: РИА Новости/ Екатерина Чеснокова
— Спортивные генетики говорят, что если гибкость природой не дана, то можно тренироваться сколько угодно, но результата в художественной гимнастике не будет. Согласны?
— Совершенно правы генетики. Если человек рожден певцом, он не может стать боксером. Если у девушки хорошо получаются тренировки на байдарках и каноэ, то она не может стать художницей. Гибкость в суставах и в спине можно отчасти развить, доработать, но если её нет в генах, ничего не выйдет.
— Правильно ли я понимаю, вы считаете, что когда ваши воспитанницы влюбляется, это только на пользу делу.
— Абсолютно.
— А если эта любовь невзаимная, несчастная?
— Как говорят: «Если к другому уходит невеста, то неизвестно кому повезло». У меня хватает красноречия, чтобы убедить девочку, что несложившиеся отношения — это не повод для расстройств. Надо послать этого мальчика подальше и поблагодарить судьбу за то, что расстались.
— Вы довольны тем, когда сложилась судьбы ваших гимнасток после завершения карьеры?
— Я думаю, что Женя Канаева могла бы стать президентом технического комитета международной федерации. Она, к сожалению, решила быть только тренером. Хотя по своему опыту скажу, что работа в международной федерации открывает массу возможностей. Мне, например, удалось внести много интересных предложений — это и изменения правил, и костюмы и т.д.. Но Женя пока не хочет, не видит себя в этой роли. Кто знает, может быть удастся ее уговорить. А другие... Те, кто остались при мне — они при мне. А те, кто пошёл своей жизнью и не нуждаются во мне — я счастлива за них вдвойне. Если обратятся и у меня будет возможность помочь, я это сделаю. Все мои девочки прекрасно знают, что я у них есть всегда.
— В художественной гимнастике удалось встроить систему, которая приносит результаты на протяжении десятилетий. Может поделитесь с неудачливым футбольным сообществом своим рецептом, советом.
— Я не могу давать советы. Лишь поделюсь своими наблюдениями. На протяжении многих лет, еще со времен СССР, мы находились рядом с футболистами на базе в Новогорске. И должна сказать, они никогда даже близко не работали так, как работали те же хоккеисты с Тихоновым, Кулагиным. Два раза по полтора часа в день — разве это та тренировка, которая может принести хоть какой-то результат в футболе? Они вообще не тренируются. За ними ухаживают, им подносят напитки и прочее.
Опять же, главное — дети. Тот же гениальный Тарасов сам отбирал детей. Надо в этой части работать. Хотя какие-то изменения всё же есть, например, восстанавливают сейчас «Кожаный мяч». Но детей легко загубить. Вот смотрите, были у нас игроки, которые завоевывали прекрасные места на молодежных чемпионатах мира. Но они всё равно оказались не у дел. Футбольным клубам нужен быстрый результат, они не готовы давать шанс молодежи. Проще пригласить игроков со стороны, взять легионеров. Причем берут ведь не «первые номера». Звезды к нам не едут, они хотят выигрывать серьёзные титулы. Я помню, как один футболист из лондонского «Арсенала» сказал: «Я не могу выступать за клуб, который ни на что не претендует». Такой подход у тех, кто чего-то стоит. Остальные довольствуются малым. Так что имеем, то, что имеем.
— Раз вы упомянули «Арсенал», чьим совладельцем является ваш муж Алишер Усманов. Известно, что он помог российскому футболу расплатиться по долгам с Капелло. А художественной гимнастике помогает? Или приходится крутиться самой, как вы раньше говорили.
— Я кручусь в любом случае. Потому что расходов очень много. Мы приглашаем серьезных специалистов из области генетики, психологии, йоги. Медицинское обеспечение, тренеры — всё это требует больших деньг. Поэтому кручусь. Но муж мне тоже помогает. «Мегафон» (Алишер Усманов — акционер компании, — Ред.) дает определенную сумму, позволяющую нам жить красиво
Виктория Хесина
