16 октября всемирно знаменитый и всенародно любимый певец Дмитрий Хворостовский, вопреки всем бедам, слухам и фейковым новостям, распространяемым «добрыми людьми» (их имена, думается, мы еще узнаем), встретит свое 55-летие. Специально для «Труда» Мария Бабалова рассказывает о выдающемся артисте и своих встречах с ним.
На пороге 90-х парень из Красноярска стремительно ворвался в оперную элиту, за что тут же был наречен Red Hot и Siberian Express. И жизнь самого знаменитого и востребованного в мире русского баритона оказалась расписана как минимум на пять лет вперед, а его фан-клубы теперь есть во всех частях света.
— К 20 годам у меня были только одни амбиции, а все остальное — туманно и витиевато. Но мое сознание упорно рисовало мне одни и те же конкретные параллели: вот я и Паваротти, вот я и Доминго, — вспоминает Дмитрий Хворостовский. — И никаких иных вариантов! Когда я начинал петь, я был совершенно сумасшедшим. Меня ничто и никогда не могло остановить. Я пел целыми днями. Меня мама звала Петушок. Я этим бредил, с ума сходил от огромного желания кем-то стать, состояться в жизни. Доказать всем и, прежде всего, своим родителям, что я чего-то стою. Я хотел петь на больших сценах. Единственное, наверное, о чем я даже не мог мечтать — это о таком колоссальном признании и любви публики. Я не мечтал быть едва ли не героем страны. Я просто не знал, что это такое.
Дмитрий Хворостовский быстро трансформировал юношеские победы на престижных международных конкурсах во всемирное признание. Он стал единственным российским оперным исполнителем, кто спел сольный концерт на Красной площади. Его появления на самых лучших концертных и театральных сценах всех обитаемых континентов ждут с нетерпеливым предвкушением восторга.
— Я идеалист и хочу заставить толпы людей таким же экзальтированным образом бесноваться, реагируя на оперу, как это происходит на всяких популярных шоу. Этого пока, к сожалению, не происходит, так как сегодня мало кто в мире хочет постигать суть вещей и культуру. Люди стали кичиться своей необразованностью, нежеланием узнать что-то новое. Но я уверен, что надо иcкать какие-то неожиданные ходы, чтобы пробуждать интерес людей к искусству, духовным ценностям, — замечает певец.
И скоро Дмитрия Хворостовского полюбили не только искушенные меломаны, но и люди, очень далекие от оперного искусства. Это произошло в тот момент, когда певец с умопомрачительной душевностью исполнил наши главные песни о Великой Отечественной войне.
— Петь перед ветеранами очень ответственно. Они слушают со слезами на глазах, а потом с комком в горле говорят, что твой концерт продлил им жизнь на несколько лет, — замечает певец. Такое забыть невозможно. Иногда мне даже кажется, что мой диск военных песен должен продаваться, наверное, на пару с бутылкой водки...
Но весной 2015 года судьба посягнула на феноменальный успех Дмитрия Хворостовского. Стало известно, что певец борется, быть может, с самым страшным недугом — раком головного мозга. И делает это без страха и упрека.
И уже осенью того же 2015 года весь мир восхищался его мужеством и талантом: глобальные трансляции «Трубадура» из нью-йоркского «Метрополитен-опера» и «Травиаты» из Венской государственной оперы собрали миллионную аудиторию. А Дмитрий Хворостовский полушутя, полусерьезно говорит:
— Злодеев играть здорово, захватывающе интересно. Я делаю это на сцене с упоением. Потому что это прекрасная возможность дать выход низменным порывам. Ведь в каждом человеке, конечно, и злодейства, и властолюбия полно. И, по большому счету, всю жизнь только тем и занимаешься, что душишь, давишь в себе это на корню. А тут тебе такая возможность предоставляется, и ты, как павлин, раскрываешься. Чтобы потом снова стать добрым и пушистым.
И так хотелось верить, что Дмит-рию Хворостовскому удастся победить болезнь «одним ударом». Но она продолжает требовать от певца все больше жертв и терпения.
— Сейчас я вынужден массу времени проводить дома. Но сидя дома я много работаю: вокализирую, занимаюсь спортом и йогой. Я понимаю, — признается Хворостовский, — выздоровление зависит прежде всего от позитивного настроя и от готовности бороться каждый день через боль, лень и все что угодно другое! Если себя не заставлять, болезнь одержит победу над тобой. Надо ежедневно, ежечасно вытаскивать себя всеми возможными способами: exercises, дети, улыбки, любовь... И поворчать чуть-чуть тоже не возбраняется... Я, конечно, уже немного привык к домашнему образу жизни. Но лучше не привыкать. Хотя я очень люблю свой дом и Лондон, где прожил большую часть жизни.
Я привык жить от высоты до высоты. У меня была потрясающая карьера. И я ее и сегодня продолжаю. Мой голос — это часть меня, часть дела, которому я служу. Огромного дела, которое меня спасает сегодня, без которого я не могу жить. Но в любом случае я понимаю, что лучшее уже позади: молодость, лучший голос... Что поделать? Но я продолжаю биться с болезнью и надеяться. «Надежда» для меня сейчас — самое насущное слово!
Мария Бабалова
