Пару недель назад я была на премьере фильма «Петровы в гриппе».
Это экранизация одноимённого романа екатеринбургского писателя Алексея Сальникова. Книгу я так и не прочитала, но говорят, что фильм вышел намного более мрачным и запутанным.
Кстати, это первый фильм,
который я пошла пересматривать в кино.
Сначала расскажу о своих впечатлениях.
Оба раза в зале кинотеатра была абсолютная пустота. То ли я выбрала не самое лучшее время, то ли народ реально предпочитает сходить на очередной американский экшн, типа «Венома», вместо того чтобы познакомиться с годным российским кинематографом.
Первые полчаса я судорожно пыталась понять, где же завязка, но на экране появлялось всё больше и больше новых героев, которые так же быстро пропадали. Скоро я осознала, что привычного сюжета здесь не будет. Будет лишь страшная фантазия, изматывающая галлюцинация, которая для меня продлится два с половиной часа, а для героев фильма затянется на всю жизнь (ну, или до «выздоровления», если думать позитивно).
Каждый, с кем я потом обсуждала этот фильм, акцентировал внимание на своём. Кому-то откликнулась сцена заседания клуба поэтов, кому-то — безуспешные попытки писателя Сергея достигнуть успеха, кому-то вообще больше всего понравилась хоррорная арка с Петровой.
Меня же больше всего заворожила история детства главного героя.
Вечно ругающиеся родители, зимний солнечный городской пейзаж, ужасно сковывающая движения шуба, колючие варежки, неудавшаяся праздничная ёлка. Хоть я и не жила в Екатеринбурге, хоть я и не мальчик, меня до сих пор не покидает ощущение, что
эту часть сняли про меня и мою семью.
Кинокритик Антон Долин сравнивает сцену с картиной эпохи Северного Возрождения, а родителей Петрова — с «Адамом и Евой» Альбрехта Дюрера. Если так, то, на мой взгляд, это перволюди, уже(!) спустившиеся из садов Эдема и уже(!) исполняющие своё наказание в виде вечного тяжкого труда и адских мук.
Бесспорно, это фильм о России. О той России, которую так боятся иностранцы, из которой хотят как можно скорее сбежать здравомыслящие молодые люди, мои сверстники и даже ребята помладше.
Да, пусть здесь всё гипертрофированно и доведено до абсурда, но прообраз всего происходящего существует! И самое забавное, что находятся сумасшедшие, готовые осознанно прожить жизнь в этом прообразе!
Вот уже третий день я лежу в постели с гадкой субфебрильной температурой. Меня всю ломает. Я не очень понимаю, что мне снится, а что происходит на самом деле. Ко мне не едет скорая и не приходит врач из поликлиники, говорят, нужно прийти самой — температура же маленькая.
Обиднее всего, что за окном ярко светит солнце.
Кажется, я тоже в гриппе!
А может, в коронавирусе?
Одно я знаю точно: если ОРВИ я вылечу через пару дней, то зараза, о которой снял фильм Кирилл Серебренников, будет съедать меня медленно и вкрадчиво, изнутри, начиная с самого первого нейтрона. Я её совершенно не боюсь.
Может, даже правильнее будет сказать: кичусь тем, что болею. Будто от осознания заражения, я чувствую себя особенной по сравнению с остальными семью миллиардами людей.
Дарья Медведева
