Когда читаешь такие письма, то начинает казаться, что мы живем даже не в стране «третьего мира», а в каком-то зазеркалье. Где человеческая боль измеряется деньгами (больше денег — меньше боли, и наоборот). Где лучше умереть, чтобы не мучиться, где равнодушие, хамство и дремучесть тех, кто должен защищать и спасать от недуга, убивает едва ли не «эффективнее», чем сам недуг. Где «отдельные порядочные и честные профессионалы» встречаются даже реже, чем дорогостоящие бесплатные лекарства, где… Речь — о нашей медицине, и нам обязательно бросят в ответ: не надо обобщать! Мы и не обобщаем, потому что «цена вопроса» — всего лишь одна человеческая жизнь.
Читайте письмо.
«Перспектива подхватить вирус гепатита в зубоврачебном кабинете на первый взгляд кажется страшилкой. Но в моем окружении есть, по крайней мере, шесть человек, зараженных вирусным гепатитом, ни один из них не входит в группы риска, это пожилые люди, вынужденные часто посещать стоматолога. Среди них — моя мама, у которой вирус гепатита В. Обнаружился после долгих мытарств с бесплатным протезированием зубов.
Вирус у мамы впервые выявили в 1999 году. Ни терапевт, ни инфекционист ведомственной поликлиники не назначали регулярных обследований. А мне мама твердила одно: «Врач считает, что всё в порядке, я ей доверяю!»
Прошло несколько лет. У мамы стали болеть суставы, начались проблемы с кожей. Врачи говорили: возраст! Одно из проявлений «возраста» замучило совсем: к концу дня появлялась такая слабость, что не было сил ходить.
Мама пожаловалась на слабость терапевту, которая считала, что всё в порядке, попросила дать направление на биохимию крови. Но терапевт была непреклонна: общий анализ крови в норме — стало быть, человек здоров. Подумаешь, слабость! А у мамы уже не было сил ползти в поликлинику, поднялась температура, пропал аппетит.
Вызвали на дом врача из районной поликлиники. Она поставила диагноз «ОРВИ» и порекомендовала парацетамол. Становилось всё хуже. Назначили бисептол. Наконец, мама из последних сил добралась до поликлиники, чтобы добыть направление на биохимию. Через несколько дней из поликлиники позвонили: «У вас гепатит! Печеночные ферменты почти в 7 раз выше нормы!»
Инфекционист направила маму в «Консультативный специализированный гепатологический отдел-центр» (КСГО) департамента здравоохранения Москвы. Назначили гепатопротекторы — силимар и галстену. Состояние действительно немного улучшилось. В течение последующих пяти лет каждые три месяца мама исправно являлась к инфекционисту и терапевту-гомеопату, дабы показать результаты анализов и получить очередные назначения. Мы надеялись, что под неусыпным контролем двух специалистов тяжелых осложнений удастся избежать.
Инфекционист обнадеживающе заявила: «Не волнуйтесь, до цирроза вы не доживете»…
Удушливым прошлым летом печеночные показатели поползли вверх, а к началу декабря перемены в самочувствии мамы меня всерьез взволновали. Но не маминых врачей. С 1999 года ни разу лабораторно не определяли количество вируса в крови, а ведь без этого анализа невозможно решить вопрос о противовирусной терапии!
В январе 2011 года я отвезла маму в «Центр изучения печени» РУДН для проведения фибросканирования. Это исследование показало цирроз. Руководитель центра врач-гепатолог П. Огурцов немедленно предложил сдать анализы, и оказалось, что вирусная нагрузка запредельно высока, печеночные показатели превысили норму почти в 20 раз. Результаты анализов впечатлили даже инфекциониста поликлиники: «Может, вы на Новый год съели что-нибудь?» — предположила она.
Через неделю мама слегла, появились тошнота, желтушность кожи. Ни о каком походе к врачу уже и речи быть не могло, поэтому на прием к гепатологу в «Центр изучения печени» я побежала одна, прихватив кипу маминых анализов. Целый час Павел Огурцов — настоящий профессионал, преданный своему делу, — потратил, чтобы досконально разобраться в ситуации и, посовещавшись с коллегами, принять решение — начать противовирусную терапию препаратом бараклюд. Лекарство не избавляет от вируса, но блокирует его, препарат рекомендуют принимать пожизненно: прерывание чревато развитием невосприимчивости вируса к препарату.
В январе 2011 года стоимость упаковки бараклюда в аптеках Москвы была около 20 тысяч рублей. Мамина пенсия (со всеми надбавками) — 12 тысяч.
Я была уверена, что инвалиду 2-й группы положено бесплатное лекарственное обеспечение, но бегать за льготным рецептом, когда мама умирает, было глупо. Поэтому я достала отложенные на отпуск деньги, и мы начали лечение. Через месяц маме стало лучше, а как только она смогла сама выходить из дома, мы отправились в тот самый КСГО департамента здравоохранения Москвы.
Там у мамы взяли кровь на анализ (хотя результаты всех необходимых анализов, сданных накануне, мы предусмотрительно захватили с собой), а на прием к врачу предложили прийти через неделю. Изнурительную поездку пришлось повторить, хотя для больного человека поездка на другой конец города и двухчасовое ожидание в очереди — испытание на прочность.
Но когда мы все-таки попали к врачу КСГО, поразил вопрос: «Ну а от нас-то вы чего хотите? Зачем вы сюда пришли?!» Я честно ответила, что хотим льготный рецепт на бараклюд. Нам разъяснили, что на 2011 год в рамках дополнительного лекарственного обеспечения бараклюд не включен. «Но лечение уже начато, и прерывать его нельзя», — не унималась я. «Когда закончатся деньги, — обратилась врач к маме, — вы не выпивайте всю упаковку до последней таблетки. После отмены бараклюда вам опять станет плохо, и вот тогда потребуется эта последняя таблетка».
Мне хотелось спросить, а что же будет, когда выпита и последняя таблетка? Но рядом сидела мама, и я промолчала. Впрочем, ответ на этот вопрос я еще получу. Когда закончатся деньги.
Результатом нашего визита в КСГО департамента здравоохранения Москвы было письменное заключение с такой рекомендацией: «Наблюдение по месту назначения бараклюда». На прощание врач сообщила: «Вот если бы вас заразили еще и СПИДом, тогда вам было бы положено бесплатное лечение бараклюдом»…
Напоследок я поинтересовалась, нельзя ли хотя бы бесплатно сдавать в лаборатории КСГО дорогостоящие анализы (каждые 12 недель надо контролировать эффективность лечения). Оказалось, нельзя. Забесплатно в нашей стране вирусный гепатит не лечат. Забесплатно им могут только заразить.
На лечение мамы (лекарства, анализы, платные визиты к врачам) за минувшие восемь месяцев я потратила больше 100 тысяч рублей. И это несмотря на то что летом бараклюд фантастическим образом в два раза подешевел (в США снизилась стоимость его производства). Когда мама обратилась в управление социальной защиты с просьбой хотя бы частично компенсировать затраты на лечение, там ее еще и пристыдили. Если родственники не в состоянии оплачивать лечение, можно попытаться обменять квартиру на хоспис, памятник и оградку. Десятки тысяч российских больных гепатитом обречены на медленную мучительную смерть. Им остается только консультировать друг друга на сайте «Гепатиту.нет».
3012: «У меня теперь вызывают улыбку восторженные отчеты чиновников с экранов телевизора, где они рапортуют, какая идет теплая забота о здоровье нации. Надо быть готовым к смертельной борьбе с бюрократическим аппаратом. Именно смертельной, потому что от этого зависит ваша жизнь».
«Я добивался бесплатного бараклюда согласно постановлению № 1011 от декабря 2007 года «О выделении федеральных средств на… лечение лиц с… гепатитом В». Там в перечне покупаемых государством лекарств для бесплатного лечения № 21 был бараклюд. Но в департаменте здравоохранения Москвы мне сказали, что, несмотря ни на какие указы, бесплатно бараклюд в Москве дают только гепникам В-инвалидам». (Инвалидам бесплатно бараклюд тоже не дают. — Н. А.)
Shtopor: «…лечусь сам, как узнал стоимость, сразу понял, что многие планы накрываются медным тазом (на сухари бы теперь хватило!-), я москвич, насчет программы толком ничего не знаю, но подозреваю, что в нашем государстве скорее копыта откинешь!-)».
Капа: «…лично я НЕ пытаюсь получить помощь у нашей системы здравоохранения. Очень уж много отрицательных примеров. То есть я верю, что где-то существуют добросовестные и грамотные специалисты, но в своей жизни я их не встречала».
При сегодняшнем состоянии российской системы здравоохранения надо вместо санпросветбюллетеней о вреде самолечения расклеить по поликлиникам памятки примерно такого содержания: «Немедленно займитесь медицинским самообразованием! И помните: ответственность за ваше здоровье лежит только на вас самих!» А больному, который всё еще верит Конституции и участковому терапевту, лучше заранее похлопотать насчет оградки.
Наталья АСЕЕВА, кандидат философских наук, Москва
