Сотрудница плакала в туалете, а я так и не сказал “извини”.
Слово “извини” трудно произносится на всех языках. Когда-то давно, ещё в юности, я услышал это выражение от хорошего знакомого, но даже не мог представить себе, что вскоре мне придется убедиться в его истинности.
На моей второй работе в редакции коллектив у нас был в основном молодёжный, достаточно дружный и весёлый. Это в какой-то степени сыграло злую шутку. Мне казалось, что если пошутить остроумно, то можно не считаться с чувствами человека, в адрес которого была направлена колкость.
Не знаю, скольких людей я изранил из-за своего дерзковатого характера в молодости, но таких случаев можно вспомнить немало. Однако самый запомнившийся – тот самый, с сотрудницей на работе.
Редакция отмечала 10-летний юбилей, в честь чего мне было предложено написать характеристику на всех сотрудников, точнее сотрудниц. Из их всех дольше всего работала Света, и она же была старше остальных, хотя по внешнему виду вполне вписывалась в молодёжный коллектив, так как была маленькой и худощавой.
Она чётко попросила меня: “Только не пиши обо мне характеристик такого типа: “старожила” и т. д.” “Хорошо”, – ответил я. А сам написал что-то вроде: “Света просила не говорить о ней как о старожиле, так вот, раз уж она просит, то не буду”.
Она была верстальщицей и прочитала написанное, когда компоновала текст и фотографии в программе для вёрстки. И была не на шутку возмущена и обижена.
Мне пришлось выйти из кабинета, чтобы обдумать, как уладить конфликт. Зайдя в кабинет, где мы работали, чуть позже, я начал какую-то сумбурную речь, выражая сожаление о случившемся. Выглядело это примерно так, как у героя “Теории большого взрыва” в одной из первых серий.
В одном эпизоде герой сериала сказал: “Ранее я сказал, что вы дура. Так вот, я поступил опрометчиво, указывая на этот факт”.
Нет, конечно, я выразился не так цинично, но я точно помню, что слово “извини” так и не произнёс. Худо-бедно конфликт был сглажен, но осадок на душе у сотрудницы, безусловно, остался. “А Света потом плакала в туалете”, – вспоминала мне потом другая коллега эту историю.
Впоследствии многое изменилось. Я уже не помню, как это вышло, но постепенно до меня дошла мысль о том, что извиняться – не позор, а даже в какой-то мере честь. Один мой приятель даже отмечал, что среди его друзей я первый умею извиняться. Чтобы подытожить сделанные мною выводы, попытаюсь сформулировать некоторые тезисы.
О том, почему нужно извиняться:
- Мы все ошибаемся, порой незначительно, порой сильно. В конечном итоге признание ошибки – важный шаг к её исправлению.
- Извиняясь, мы показываем, что стремимся к миру и что чувства этого человека нам дороги.
- Признание ошибок, самоанализ – признак зрелости. В большинстве случаев это только укрепит нашу репутацию в глазах окружающих.
- После извинений становится легче на душе. Словно гора упала с плеч – это выражение подходит здесь как нельзя лучше.
Но описанная выше ситуация показывает, что играет роль и то, как мы извиняемся.
О том, как это делать лучше:
- Даже если другая сторона конфликта частично в нём виновна, лучше просто извиниться за свою ошибку. В большинстве случаев можно даже не говорить, что оппонент тоже по-своему не прав, а впрочем, в какой-то момент он сам будет побуждён это признать.
- В наиболее острых случаях лучше извиниться лично, а не в мессенджере. Текстовое сообщение может не быть воспринято серьёзно – это похоже на неуклюжую попытку всё “замять”. Если же поговорить лично, будет видно, что вам и правда жаль.
- Не откладывать разговор надолго. Чем дольше тянуть, тем хуже, ведь у каждой стороны будут накапливаться негативные эмоции, с которыми потом трудно справиться.
- Не стоит выдвигать свои условия примирения. Извиниться по-настоящему – это признать ошибку и не повторять её. И, конечно, нужно выговорить слово “извини” или “прости”, а не просто выдавить из себя что-то вроде: “Как жаль, что ты так остро воспринимаешь мои слова”.
И ещё одно. Ценность извинения подчёркивается искренностью раскаяния, а это, как правило, видно впоследствии – из поведения человека.
Кирилл Жихарев
