Президентский указ о создании государственного сегмента Интернета, подписанный 22 мая, не мог не поднять новую волну разговоров о цензуре. Два года назад российскому пользователю ограничили доступ к неограниченной информации, создав реестр запрещенных сайтов, в котором сейчас покоится больше 10 тысяч веб-страниц. Так что словосочетание «государственный сегмент», которым вмиг запестрили заголовки в СМИ, вполне может быть воспринято в логике ограничения свободы в российской части Всемирной паутины. Какой смысл на самом деле таится за этим речевым оборотом, «МК» выяснял при помощи эксперта, часто называемого отцом Рунета, — Антона Носика.
«Речь идет по большому счету об определенном наборе технических настроек, которые задает системный администратор», — объяснил «МК» Носик. Сейчас существует сегмент международного Интернета для федеральных и региональных органов власти. Оптимизацией его трафика и обеспечением безопасности заведует Федеральная служба охраны (ФСО). «Им выделяются деньги на поддержку этого сегмента, — рассказал Носик. — Они видят, на какие сайты ходят его пользователи и что смотрят». В указе постановляется международный сегмент преобразовать в государственный — по сути, создать дублирующую инфраструктуру только для своего пользования, которая будет служить промежуточным звеном между обычным Интернетом и госорганами и станет площадкой для размещения информации госучреждений. «Американские компании сидят в Израиле, их трафик идет через американский сервер и не смешивается с израильским трафиком, — привел пример эксперт. — Собственный сервер в государственном случае позволяет обезопасить от внешних вторжений, в случае коммерческом — сэкономить», а заодно и тщательнее проконтролировать действия пользователей. Экономия в том, что, когда 100 человек заходят на один и тот же сайт посмотреть один и тот же контент, он не грузится всего один раз, это сокращает трафик. Контроль — в возможности задавать настройки, на какой сайт можно заходить, а на какой нет, ведь пользователи посещают веб-страницы не со своего личного IP, а с серверного.
Получается, что указ контролирует не общество в его широком смысле, а государственные структуры, которые должны перейти на новый сегмент Интернета до 2018 года: Администрацию Президента, аппарат правительства, Следственный комитет, федеральные и региональные органы исполнительной власти
«Вопрос, конечно, зачем про это нужен указ президента, — заключил Носик. — Вопросы маршрутизации ни в США, ни в Северной Корее не решаются на таком уровне. В этом случае было бы достаточно одной директивы Минсвязи. Единственное логическое объяснение: видимо, планируется истратить на решение задачи космическое количество денег. Надо следить в этой связи, кто — Тимченко, Ротенберг или Ковальчук — окажется тяжеловесом российского интернет-рынка, потому что распилы такого масштаба в последнее время не обходятся без них».
