Недавно сделаны важные шаги для будущего нашей армии: пересмотрен срок службы. Вроде бы стала реальнее мечта тех, кто хотел бы видеть нашу армию целиком контрактной, профессиональной.
Я вполне понимаю женщин из замечательной организации «Солдатские матери». И все же надо принимать во внимание более широкий круг вопросов, чем более чем естественное желание матери сберечь своего сына (зачастую единственного).
Для начала напомню историю.
Особые отряды вооруженных людей — один из главных признаков появления государства.
Эти отряды формировались на разной основе: отбирал сам князь, было особое сословие для службы (каста воинов в Индии или дворянство в Европе), нанимались служить за деньги, появились наемники-иностранцы.
И сотни лет демократически мыслящие люди критиковали и платность, и особенно наемничество.
Великий Никколо Макиавелли в знаменитой работе «Государь» дал исчерпывающий анализ наемной армии: в нее идут те, кто не нашел места в обществе, нередко подонки. Сброд со всех концов Европы. Исключительно честолюбивые, склонные к грабежам, распущенные. Заносчивые в мирное время и трусливые в период боевых действий. «Вероломные в мирное время, они разоряют государя нередко больше, чем его разоряет в военное время неприятель». «Им всегда по душе служить тебе в мирное время, но стоит начаться войне, как они показывают тыл и бегут».
Неудивительно, что буржуазные революции с их лозунгами свободы, равенства и братства выдвинули идеи другой армии — сформированной из всех граждан добровольно или на основе всеобщей воинской повинности, не руководствовавшейся принципом оплаты службы как главной основы армии. Появилась концепция армии милиционного типа, и — как идеал — всеобщее вооружение народа.
Многовековая устойчивость романовской империи в России обеспечивалась в том числе и тем, что удалось сочетать и обязанность дворян служить, и солдат-крепостных, и солдат из свободных государственных крестьян, и многочисленные объединения казачьих войск, профессиональной обязанностью которых была служба. А одной из главных причин краха монархии стал призыв в армию после 1914 года миллионов рядовых крестьян, рабочих, мещан — вооружение основной части народа.
Советское государство возникло под лозунгами всеобщего вооружения народа. Но в народе пролетариат составлял незначительное меньшинство, крестьянство было союзником колеблющимся, а другие классы попросту враждебны. И вместо всеобщего вооружения такого народа Троцкий выдвинул идею создания Красной Армии в виде контролируемых властью вооруженных частей.
Почти вековая устойчивость советской системы объясняется в том числе и тем, что вместо вооруженного народа удалось создать и армию, и особые вооруженные отряды для контроля и за самой армией, и за обществом. Именно эта, как любовно называл ее Сталин, «вооруженная часть партии» была одной из главных опор советского государственно-бюрократического социализма.
В годы перехода от социализма к постиндустриальному обществу новой концепции армии, по существу, выдвинуто не было. А требования отказаться от обязательной службы и перейти к контрактной, наемной, профессиональной армии на практике означает одно: включить зеленый свет на пути полного изолирования от народа вооруженных сил.
В этой связи хочу напомнить одну поучительную историю прошлого века.
Гитлер и вермахт
Став во главе Германии, Гитлер столкнулся с проблемой армии.
После поражения в войне
Поэтому так интересен вопрос о том, какую же роль сыграла эта армия в судьбе Германии первой половины ХХ века.
Подавляющая часть офицерского корпуса Германии была настроена монархически и реакционно.
Этот офицерский корпус, перейдя в рейхсвер, становился серьезной опорой реваншистских консервативных сил Германии. В рейхсвере стали усиливаться симпатии к национал-социалистам, к партии Гитлера. И обещание мирным путем пересмотреть итоги Версальского мира, и патриотические лозунги, и выпады против большевистской Москвы — все привлекало рейхсвер. И тем более отмена в 1935 году ограничительных статей Версальского договора и формирование вместо профессионального рейхсвера вермахта, уже на основе воинской повинности.
За почти 15 лет своего существования наемный, добровольческий, профессиональный рейхсвер,
Гитлер понимал, что у него есть две возможности.
Первая. Пойти по пути большевиков в России и создавать армию из своих приверженцев. В этом случае возникла бы надежная армия, но ее уровень уступал бы западным кадровым армиям.
Вторая. Сохранить рейхсвер как ядро вермахта и быстро вступить в войну. Но «уравновесить» не вполне лояльных нацистам офицеров и генералов частями СС, контролируемой нацистами авиации, танковыми дивизиями СС.
Но попытки в духе Троцкого и Сталина взять вермахт под контроль органов безопасности натолкнулись на решительный отпор. Даже военная разведка — абвер адмирала Канариса — оставалась вплоть до 1944 года в подчинении самой армии, а не СС.
Такая ситуация позволила генералам рейхсвера, обладавшим достаточным военным опытом и профессионализмом, попытаться противостоять авантюрным и нереальным, по их мнению, планам Гитлера на полную победу во Второй мировой войне. Но народные массы Германии поддерживали национал-социалистов. Поэтому генералам и офицерам оставался путь военных заговоров.
Первый заговор созрел уже к 1938 году. Предполагалось сместить Гитлера (изолировав его) и предотвратить начало Второй мировой войны как гибельной для Германии.
Но планы заговорщиков были смяты.
Второй заговор — в 1944 году — тоже провалился.
Таким образом, опорой первой демократической власти в Германии контрактная армия не стала; приходу Гитлера к власти профессиональные генералы и офицеры не только не мешали, но содействовали; а в критической ситуации устранить диктатора они не смогли. В крах Германии в первой половине ХХ века профессиональная армия — рейхсвер — внесла свой весомый вклад.
Модель для России
Одно из самых опасных в политике — инерция. По инерции продолжают выдвигать лозунги или настаивают на мерах, которые вполне логичны в других условиях, но уже не нужны, а то и опасны сейчас, в новой обстановке.
Мера, вполне логичная для системы, при которой народ повсеместно контролирует власть, при офицерском корпусе — носителе идей демократии, — приобретает совершенно иное значение в условиях управляемой демократии, когда контроль за государственной машиной полностью переходит в руки самой бюрократии.
Даже в самых демократических государствах рост военных расходов, затрат на оборону не просто ведет к увеличению занятости в промышленности, росту прикладной науки, развитию определенных видов образования. Одновременно — как показывает опыт второй половины ХХ века — растет зависимость общества (даже культуры и спорта) от военно-промышленного комплекса и от внутренней и внешней политики, отвечающих росту или как минимум сохранению уже достигнутого этим комплексом уровня.
А в условиях недостаточного демократического контроля увеличение расходов на оборону создает и общую кормушку и для генералитета, и для бюрократии.
Не надо быть глубоким мыслителем, чтобы понять, что в государстве управляемой демократии профессиональная армия — предел мечтаний бюрократии. Кто платит за девушку, тот ее и танцует, как говорится в поговорке.
Можно предугадать, что, пококетничав и потужив о нехватке средств, наша бюрократия — якобы для уступки тем же «Солдатским матерям» — согласится с армией, целиком оплачиваемой аппаратом и подконтрольной этому аппарату. За народные деньги оппозиции и обществу подарят еще одну — возможно, самую главную — узду в виде контрактной армии. К ФСБ, МВД, МЧС, правоохранительным органам добавится заключительный аккорд.
Чем будет эта армия? Кто будет заниматься ее идеологией? Кто будет воспитывать? В каком духе? Ведь уже сегодня мы видим настоятельные попытки одной из конфессий захватить контроль над всей армией и в итоге — превратить многонациональную армию, естественную для многонационального государства, в армию пусть самой важной, но одной национальности. И по существу отменить конституционный принцип разделения государства и религии. В энциклопедии армейской жизни — книге Гашека о бравом солдате Швейке — мы видим армию, в которой священник стал офицером.
А ведь религиозный контроль — это еще далеко не худший идеологический вариант.
Есть ли альтернатива скатыванию к контрактной армии?
Прежде всего надо вспомнить главную идею демократов. Надо реализовать принцип всеобщего вооружения народа, постоянного народного ополчения.
Нас пугают этим всеобщим вооружением. И это в стране, где бюрократия — вооружена. Криминал — вооружен. Террористы — вооружены. Сепаратисты — вооружены. В такой ситуации всеобщее вооружение всех мужчин и женщин — хотя бы в варианте, реализованном в Швейцарии, — существенный фактор повышения устойчивости в обществе.
Второй лозунг — сохранить связь армии с народом. Поэтому контрактная (платная, профессиональная) часть армии не должна превышать 50% общей ее численности. И не в целом, а в каждом отдельно взятом полку или батальоне 50% должны составлять юноши и девушки (обязательно!), набранные по призыву.
Третий лозунг — защита набранных по призыву. Защита в виде срока призыва — 9 месяцев. Защита в виде службы вблизи места проживания родителей. Защита в виде права проводить воскресные дни дома. Защита в виде доступности казарм для контроля. И т.д. и т.п. Опыта в этой части в мире достаточно. Надо не спасать детей от призыва, а добиваться превращения армии в серьезную дополнительную школу. Отслужив срок, молодой гражданин с оружием в руках вернется домой и станет частью народной оппозиции и важным фактором обуздания бюрократии.
Если демократические силы России не сменят лозунги, если они помогут бюрократии взять под свой полный контроль армию, то перспективы постиндустриального развития страны серьезно осложнятся.
Гавриил Попов
