На самом деле это вопрос веры. Кто-то верит в Следственный комитет, кто-то — в ФСБ, кто-то — в Кирилла Серебренникова. У нас же свобода совести…
Бесконечно уважаю режиссера Серебренникова. Значимый для меня человек, все его художественные высказывания очень важны для меня. Сложный человек, непростой, чего и вам желаю. Творец! Но какой он хозяйственник, я не знаю, хоть убейте. Или хозяйствующий субъект, как у нас говорят с недавних пор.
Эх, обидели такого хорошего человека. Ну да, художника обидеть может каждый. А руководителя студии, получающего госфинансирование? Ведь тогда он уже не художник…
Прогрессивная общественность всем сердцем за Серебренникова. Антипрогрессивная — всем сердцем против. Прогрессивная говорит: нельзя! Антипрогрессивная кричит: нужно! И вы еще спрашиваете, что такое закон?
Как говорил наш великий сатирик Райкин (Аркадий Исаакович, а не Константин Аркадьевич): мы на него плюем. И как сказал другой сатирик (он же видеоблогер и немножко миллиардер): тьфу на тебя! На закон то есть.
Защитники Серебренникова восклицают: «А судьи кто? Да вы посмотрите, что вокруг творится! У них тут вилки по 12 000, салфетницы — за 32 000, а вы к нашему Кире пристаете». Какие-то 200 миллионов, тьфу на вас! То есть: вокруг все воруют, да как! Конечно, воруют, нет проблем. Еще Карамзин 200 лет назад… Казалось бы, при чем тут Серебренников?
Люди не виноваты, система такая. Вот губернатор, к примеру, — расстрельная должность. Посадить можно за что угодно. А за нецелевые расходы — сам бог велел, спросите у Никиты Белых, он расскажет.
Никто никому не верит. Когда либералы просят Путина принять меры, заступиться за кого-то из них, сидящих, хлопнуть кулаком по столу и сказать: «Кто здесь власть? Я!» — это вам как? Либерально, демократично? Когда президент отвечает на эту нижайшую просьбу, что он не может ее выполнить (по Конституции!), что только суд разберется — а это как? Слушая такое объяснение, многие позволяют себе глумливо улыбнуться или даже прыснуть в ладошку. Но так, чтобы никто не видел, иначе припаяют оскорбление чувств верующих.
Когда сажали Ходорковского, мы не верили. Говорили: а почему этот не сидит? А этот? А тот? От «а» до «я». Почему только его, ведь закон один для всех? Ха-ха…
Когда выселяют из пятиэтажек, мы тоже уже не верим. И когда обещают вселить в комфортабельные дома — не верим. Никому и ни за что.
Любую посадку (любую!) мы понимаем как политическую, конъюнктурную. Был бы человек, а статья найдется. Одним словом — мы не верим российскому правосудию, не доверяем ему. Как не верим в частную собственность, в чубайсовскую приватизацию, она для нас нелегитимна. Хоть сто законов напиши по этому поводу.
Страна безверия, вот мы кто, ничего святого не осталось. Нет, Конституция у нас замечательная. Ну мы же понимаем, что это так, буковки. Мы же помним сталинскую конституцию-1936, и что с того? В России хорошие традиции в этом смысле.
Вот потому любое силовое действие власти будет принято в штыки, что на высшем, что на местном уровне. Действительно, если воруют все, почему должен сидеть Серебренников? Замкнутый круг.
Закона нет в Отечестве моем. Культуры закона, уважения к нему. Все решают понятия, как в «Крестном отце». Уголовщина, а не Уголовный кодекс. А теперь подумайте, какое будущее может быть у такой страны…
Автор: Александр Мельман
