1
...Когда однажды, много лет спустя, он вместе с женой смотрел в театре им. Моссовета русскую версию известной рок-оперы «Иисус Христос — суперзвезда», ему снова довелось пережить то страшное, что навсегда перевернуло всю его жизнь. Иуда, набросивший в отчаянии петлю на свою шею, был для него в тот момент не просто сценическим персонажем — Иудой тогда был он сам!
Во время всего театрального действа, разворачивающегося перед ним, он каждой клеточкой своего «Я» ощущал все движения души грешного апостола: его предательство во имя кажущегося добра; его последующее чувство отчаяния и почти космической безысходности; его глубочайшего осознания своей неискупаемой вины перед Всевышнем и, наконец, его последний, страшный в своей необратимости прыжок в Небытие, когда враз натянувшаяся пенька мертвящей и безжалостной петли перехлестнула ему горло...
Все это было когда-то и с ним. Но, в отличие от Иуды, почувствовавшего смрадное дыхание Люцифера, он выжил. Бог возвратил его на землю и милостиво даровал продолжение жизни — святого и великого таинства...
Денег было, как по Салтыкову-Щедрину: «куры не клевали, потому что все были — ассигнации».
Пачки купюр иногда было даже лень пересчитывать — так, на глазок, определял, сколько в них дензнаков. Зайдя как-то в магазин, залюбовался понравившимся ему весьма недешевым катамараном, порылся в бумажнике и Маммона в очередной раз приятно удивила его тем льстящим самолюбие обстоятельством, что он может запросто позволить себе купить эту дорогую игрушку. Купить, по существу, на «карманные» деньги — так, как бы между прочим! Этот эпизод хорошо запомнился ему как раз потому, что именно тогда он впервые осознал себя состоятельным человеком, который может позволить себе многое: в те времена, когда обществу только дали шанс покинуть светлое коммунистическое будущее всеобщей уровниловки в нищете, еще в помине не было олигархов с их умопомрачительными капиталами.
Тогда же, во времена своего материального благополучия Игорь стал запанибрата с «зеленым змием». «Зашибать» начал по-черному. Пробовал лечиться: были и «торпеда» и кодирование, и «эспераль», и биностин, и курсы Шичко — все возвращалось на круги своя. Игорь уже потерял вторую семью, работу забросил. Дело дошло до того, что однажды он накинулся с ненавистью на свою мать, которая, пытаясь вытащить сына из трясины, каждый день в качестве профилактики «пилила» его, — хотел задушить ее! Пожилую женщину спасло лишь то, что успела выскочить из квартиры в подъезд. После этого случая родной брат в весьма настоятельной форме попросил его определиться: либо, наконец, Игорь опамятуется, либо оставит дом — пьянки могли довести до греха.
Так, некогда удачливый предприниматель, человек со средне-техническим образованием и тремя курсами Бауманского института оказался на горьковском «дне» — в подвале, испытав все прелести жизни побежденного «зеленным змием» алкоголика-бомжа. Холод, грязь, вши, лишения, унижения и избиения. Однажды умер один из его двух «соседей» по подвалу — так несколько дней и пролежал в уголке. Игорь помнил, как через пару часов после его смерти тот вдруг зашевелился — это с коченеющего трупа начали выползать мириады вшей.
Существование казалось настолько бессмысленным, что морозным зимним вечером Игорь решил подвести окончательный итог своей жизни. Купив две бутылки водки, он в ночь с 10 на 11 февраля 1996 года, никому не открывая душу, устроил по себе тризну с оставшимся товарищем по подвалу. Когда тот забылся в очередной алкогольной «нирване», Игорь, не спеша, соорудил петлю, подвесил ее к потолку и накинул на давно немытую шею веревку...
То, что произошло потом, вполне достойно упоминания в известных исследованиях на тему «Жизнь после жизни». Игорь не видел туннелей, спиралей и ослепительного света в конце них — он просто осознал себя распластанным в чем-то, что даже трудно назвать пространством.
Его «Я» представляло из себя в тот момент некое подобие ковра, состоящего из скрепленных между собой ячеек, каждая из которых являла собой органичный «сплав» трех компонентов — и он прекрасно помнит каких: ПОМЫСЕЛ, ДЕЙСТВИЕ, РЕЗУЛЬТАТ.
Ощущая себя этим огромным «ковром» или даже чем-то вроде грязной пленки, похожей на то, что появляется в ванне после мытья грязного тела с мылом, Игорь, одновременно, был еще и другим — некой высшей ипостаси своего «Я», смотрящей на себя со стороны. Более того, ощущалось присутствие и кого-то ДРУГОГО, кто незримо вел диалог с Игорем.
Этот таинственный, но ощутимо мощный потребовал предъявить любые, какие бы то ни было, хорошие дела и поступки, если только их, в виде «вплетений», можно было найти в распластанной перед НИМ грязной «пленкой» Игоре. Тот в состоянии самого настоящего панического ужаса, в постыдной суетливости и спешке человека, не имеющего что предъявить, принялся приподнимать, точнее, как бы выталкивать вверх из «ковра» те «ячейки» своей жизни, которые имели хотя бы намек на оправдание.
Однако он сам видел — и это еще больше усиливало его панику, — что таких «ячеек» в его «Я» просто нет! Не было их в его армейской жизни, не было их и во время службы в правоохранительных органах...
В диком страхе за свою никчемность Игорь попытался «выдвинуть» хотя бы ячейку, связанную с рождением его первого ребенка. Но в ответ на это ему мысленно было сказано, что и здесь нет его заслуги: каждый ребенок «создается» не людьми, а силами свыше — Игорь, как и все другие, лишь орудие, инструментарий, посредством которого в земном мире появляется другой человек. В заслугу можно ставить лишь его воспитание, а им накинувший себе петлю на шею алкоголик абсолютно не занимался. Более того, из-за своего пьянства Игорь сделал несчастным и этого малыша.
Лихорадочно ища в себе что-то хорошее, Игорь начал «выталкивать» из себя свою предпринимательскую деятельность. Мол, дал людям работу и зарплату, что-то созидал, творил. Но и тут, как некогда в случае с библейским царем Валтасаром, ему дали понять, что «его царствие найдено легким». Из спаянной триедино «ячейки» явственно — и прежде всего для него самого — проступила чернота ГРЯЗНОГО ПОМЫСЛА: все свои производства Игорь организовывал только с одной целью — исключительно ради личного обогащения, абсолютно не думая в тот момент о людях, работающих на него.
В заключение, все тот же голос с печалью констатировал отсутствие в Игоре добрых дел и чего-то хорошего вообще, добавив при этом, что создан он был для совершенно иных целей. Игорь хорошо запомнил и последнюю мысль, суть которой сводилась к тому, что «сюда» ему приходить пока рановато — настанет время и его позовут.
2
...Очнулся он уже сидящим на бетонном полу подвала: над головой неподвижно висела петля, на грубо сколоченном ящике продолжала стоять початая бутылка водки, а в углу все так же продолжал храпеть его упившийся собутыльник — все, как прежде, только Игорь теперь был другим. Пережитый им душераздирающий ужас, одновременно, очистил его. Не уходило чувство, что он соприкоснулся с чем-то настолько, по настоящему, космически великим, что он продолжал ощущать себя инфузорией-туфелькой. С того момента абсолютно безразличный к религии материалист превратился в искренне и горячо верующего человека. Началось нравственное выздоровление.
Постоянные молитвы к Богу и всецелое полагание на Его волю сопровождались настоящими большими и малыми чудесами. Вот, ему, испитому и опустившемуся бомжу, без малого год проведшему в подвале предложили работу — торговать на лотке картошкой. Только он подзаработал немного денег, как к нему сам подошел человек и на очень выгодных условиях дает возможность снять комнату. Проходя курс анонимных алкоголиков «12 шагов», где почти последним шагом является требование попросить прощение у тех, кого обидел в жизни, он направляется к одному знакомому уголовному «авторитету», у которого когда-то занимал деньги под открытие, уже будучи алкоголиком, коммерческой палатки. Деньги, несколько тысяч долларов, были уже давно пропиты, и, откровенно говоря, Игорь, звоня в дверь квартиры, отнюдь не пребывал в твердой уверенности, что уйдет от этого человека живым. «Авторитет» же все понял практически с первого взгляда и после слов Игоря лишь великодушно махнул рукой: «Считай, что все забыто». После чего добавил: «А ты что же документы свои не забираешь? Они все у меня валяются».
Уж такой удачи Игорь никак не ожидал. Он считал, что все его бумаги и «корочки» безвозвратно утеряны. Мало, кто предполагает, какая это морока — восстанавливать документы для бомжа.
Так получилось, что на пути своего нелегкого восхождения Игорь сорвался еще один раз: решил всего лишь опохмелить своего давнего друга, заодно показав всем свои успехи. В итоге, очнулся только через одиннадцать дней, и опять в «родном» подвале. Ничего не помнил, выручка торгового лотка пропита. Думал, «финита ля комедия» — опять все сначала: «дно», бомжевание, пьянки — жизнь окончательно и бесповоротно пошла под откос. Однако даже и тут Господь снова не оставил свою заблудшую овцу. Игоря, наконец, нашел искавший его все это время один из бывших, теперь «поднявшийся», его товарищей по подвальной жизни: «Игорь, где тебя носит?! Иди быстрей домой, помойся, и завтра — на работу!» Оказывается, он сам, из своего кармана заплатил за снимаемую Игорем комнату, и на работе, где они трудились вместе, все уладил, договорившись с хозяином картофельного лотка, что Игорь покроет растраченные деньги из своей будущей зарплаты.
Добредя до дома и включив душ, Игорь услышал, как из него ... бодро, хорошо поставленным дикторским голосом звучат «Последние известия». Педантично и внимательно дослушав их вплоть до прогноза погоды, он аккуратно завернул вентиль, уже окончательно поняв, что поймал «белочку» — так на сленге алкоголиков со стажем именуется «белая горячка»! Тут он по-настоящему испугался. Именно тогда он решил, что бросит пить бесповоротно, и уже честно и окончательно признался себе, что он — алкоголик. До этого Игорь, как практически каждый выпивоха, никогда не считал себя пьяницей — даже когда «просадил» вырученные от продажи картофеля деньги: был уверен, что может бросить потребление зелья в любой момент.
После этого случая Игорь окончательно «завязал», тем более, что Бог продолжал незримо руководить им. К чудесам, настоящему подарку от Всевышнего, можно отнести и его знакомство со второй женой. Врачи поставили ей неутешительный диагноз: бесплодие! Семь лет до встречи с Игорем она, имея до этого двух мужей(!), не могла забеременеть. А сейчас у них уже ... два замечательных ребенка! Игорь нисколько не сомневается, что в этом им помог Бог и молитвы преподобного Сергия Радонежского, на источник которого, расположенный недалеко от Троице-Сергиевой Лавры, они ездили, чтобы с горячей верой совершить в нем омовение.
Алексей Чеверда
