Обзывались, выкидывали вещи, толкали и шпыняли. Вопреки мнению о том, что школьный буллинг — это исключительно явление современности
В барнаульской школе объектом травли стал 14-летний ученик лицея. В Волгоградской области, не выдержав насмешек, 8-классник пришёл на занятия с ножом и канистрой бензина. В подмосковной Балашихе ученик 10 класса принёс на урок бомбу и угрожал её взорвать. Правда, бомба оказалась муляжом из интернет-магазина. А вот травля, которая предшествовала его поступку, реальной и настоящей. Мальчик перевёлся в школу недавно и его травили за то, что он новичок.
Подобные случаи всё чаще появляются на лентах информагентств и становятся объектом жарких дискуссий. При этом многие представители старшего поколения уверены — такого раньше не было. И травля, или иными словами буллинг, это атрибут исключительно современной школы.
О том, что это далеко не так, АиФ.ru рассказали люди, которые стали объектом травли 30 и более лет назад.
«Бомжиха»
Ирина, 45 лет, ветврач, Волжский
«Я воспитывалась в многодетной семье. У нас не было красивых вещей, обуви. Мы не могли сдавать на всякие нужды, которые постоянно требуют в школе. Поэтому одноклассники меня сразу записали в изгои. Обзывали „бомжихой“. Постоянно говорили: „Вы бедные, у вас денег нет!“. А в 9-м классе у них появился новый повод для насмешек. Я не гуляла с мальчиками, была девочкой, и поэтому никаких постельных сцен или подвигов у меня не имелось. Говорили, кто на тебя такую страшную посмотрит? Кому ты нужна?
Сейчас я выросла и меня мало кто узнает из моих бывших одноклассников. У меня есть муж, ребёнок, свой бизнес. Иногда, конечно, так случается, что кого-то я встречаю на улице из своих одноклассников. Они сразу так удивляются, если и узнают: „Ой, — говорят, — надо же, какая ты стала симпатичная, чего-то в жизни добилась!“.
Интересно, что те, кто в школе меня гнобили, никем по жизни так и не стали — мыши серые. Ненавижу ли я их за то, что они меня когда-то травили? Скорее, я их презираю. Это подло и низко издеваться над человеком, если он чем-то отличается от других. Я не могла сделать так, чтобы в нашей семье стало больше денег. Зато мы друг друга любили и любим, всегда поддерживаем. Не думаю, что многие из тех, кто меня травил, могут похвастаться таким счастьем».
«Заучка»
Анастасия, 36 лет, юрист, Волгоград
«Я училась в хорошей школе на Крайнем Севере. Можно сказать, лучшей в нашем городе. Училась всегда на «отлично». Олимпиады и все возможные конкурсы по разным предметам шли для меня нескончаемым потоком. У меня была активная позиция, и я старалась принимать участие в жизни школы, даже в президенты школы меня выбирали. Видимо, это и стало причиной моего конфликта с одноклассницами в 10-м классе. Меня обвиняли, что я «заучка», хотя в жизни я не зубрила ни один предмет — всё давалось легко. Обвиняли в том, что я не даю списывать, не даю учебники и школьные принадлежности.
Конечно, не давала. Это, по крайней мере, было обидно и оскорбительно, когда ты тащишь в школу целый портфель с книгами, а тут приходит «фифа» на уроки с дамской сумочкой. И если бы это была единичная просьба. Фифы учебники-ручки-тетрадки не носили отродясь и как-то умудрялись учиться.
Потом стали портить личные вещи. Помню, однажды выбросили мою контрольную по физике в окно. Я её сдала, положила на стол учителю, а они вытащили из общей пачки и выкинули. Смотрю в окно, а там тетрадка моя лежит...
Интересно, что учителя никоим образом меня не пытались защитить. Приходила мама, пыталась поговорить с классным руководителем, но все было бесполезно.
Я случайно услышала, что они собираются меня избить. Рассказала родителям. Оказалось, у папы есть друг, его дочка тоже учится в нашей школе. Оторва знатная. Всем давала прикурить. Родители поговорили с ней, и она решила разобраться сама. Пришла в класс. Вызвала главную заводилу и наехала на неё. Я даже не знаю, что она ей говорила, но факт — от меня отстали.
Честно признаться, я не знаю, что стало с этими девочками, которые меня травили. Надеюсь, им вернулись каким-то образом все те гадости, что они мне сделали. Теперь я живу в другом городе, но если бы я их встретила, то просто прошла бы мимо.
«Воображала с вокзала»
Светлана, 42 года, домохозяйка, Псков
Меня начали травить, когда я училась в 5-ом классе. Это были девочки из параллельного класса. Они меня постоянно толкали, обзывали «воображала с вокзала». Моя крёстная жила за границей и постоянно старалась мне прислать красивые импортные вещи. Наверное, они мне завидовали и поэтому так вели себя. Маме я ничего про свои конфликты в школе не говорила. Мне было стыдно, что ли. Я считала, что это мои проблемы, я сама в них виновата, а значит, и разбираться должна сама.
Последней каплей стал случай в столовой, когда одна из моих обидчиц кинула в меня огрызком яблока. Я встала и врезала ей. Вцепилась в волосы так, что меня мальчишки еле оттащили. Только тогда вся их компашка стала меня обходить стороной.
После того, как мы окончили школу, я их встречала. Мы вспоминали этот случай. Посмеялись. Они сказали, что в школе я была не как все и это их раздражало. Сейчас я знаю, что обе они замужем, у всех есть дети. Одна из моих обидчиц живёт в Америке, другая — в Старой Руссе.
Как бы я поступила сейчас, окажись снова маленькой? Да так же! Я считаю, что такие люди ничего не понимают в этом возрасте, кроме силы, и обязательно надо давать сдачи!».
«Завтра тебя будут бить»
Каролина, 46 лет, врач-бактериолог, Николаев (Украина)
«Мой подростковый возраст пришелся на самый разгар перестройки. В 13 лет я перешла в новую школу, которая была ближе к дому, и все старые связи были разрушены. Родители-врачи, вечно занятые на работе, с детства приучили нас с братом к самостоятельности. Однако мама строго следила за оценками, своевременно устраивая «профилактику», когда замечала, что я начинаю лениться.
Из развлечений у меня, после перехода в новую школу, остались только книги. Я запоем читала фантастику и мыслями витала в далеких мирах. В классе я была самой младшей, поэтому начавшееся среди учеников повальное увлечение сексом было мне непонятно. Да я даже слова самого стеснялась. Так я оказалась среди аутсайдеров-ботанов. «Сведущие» в амурных делах одноклассницы подвергали нас остракизму — обзывали матом, плевали. Однажды мне даже засунули в портфель порно-фотографию в учебник, которую на глазах у всех, конечно, вытащили и начали надо мной ржать.
Периодически к моему берегу прибивались одноклассницы, но им быстро становилось скучно, ведь мальчики меня не интересовали. Тем не менее, они рассказывали мне о своих страданиях и достижениях на амурном фронте.
Как-то, узнав, что Маша из нашего класса в новогоднюю ночь спала с парнями, я об этом дословно рассказала своим одноклассницам — Наташе и Марине. Для меня слово «спать» подразумевало только одно — подушку и одеяло. Буквально через неделю мне вечером позвонила Наташа и предупредила: «Завтра тебя будут бить. Сегодня они разбираются с Маринкой, вчера заставили меня подбирать в туалете мусор с пола. Стояли, грызли семечки, а я поднимала шкурки». Я очень испугалась, потому что у меня был микроинсульт, следствием которого стал судорожный синдром, меня бить нельзя.
К моему счастью, мама подслушивала разговор по параллельному телефону. Возможно, это неэтично. Но тогда меня это и спасло. Она тут же взяла меня в охапку, и мы пошли к Марине, благо жила она в соседнем подъезде. Мама девочки сказала, что ее дочь за себя сама постоит, она, мол, боевая.
А утром, в 6 часов, мама Марины прибежала к нам. Оказывается, Марине поставили огромный «бланш» и женщина только утром его увидела. Мы собрались и пошли к директору. Всех участников инцидента и их родителей вызвали на собрание после уроков.
На собрании присутствовали представители гороно, завучи и директора всех школ, следователь из детской комнаты милиции. Тогда же было озвучено, что в нашей школе компания из нескольких девочек полгода третировала всех школьников. Они забирали деньги у малышей, высыпали в грязь учебники и тетради в поисках мелочи. И угрожали детям так, что те боялись рассказывать родителям.
К счастью, после этого события «банда» успокоилась. Я фаталистка по натуре, и сейчас вижу, что ничего хорошего из них не выросло — к ним прилетел «бумеранг судьбы». Пьют, дерутся с мужьями, разводятся и все по новой. Я иногда встречаю их на улице. Раньше я даже не здоровалась, проходила мимо. А теперь мне их жаль — они же не виноваты, что их родители такими вырастили.
Да, в классе после этого от меня все отгородились железобетонным забором — боялись, что я все расскажу родителям. Но хоть оставили в покое — и то хорошо.
Сегодня днем прибежал из школы мой сын и, переодеваясь на физкультуру, сообщил, что мальчика с особенностями развития ударил другой школьник. Обидчик ушел, а пострадавший ребенок в отчаянии стал биться головой об стенку. Я тут же позвонила классному руководителю и сообщила об этом. А сыну снова рассказала ту историю из моего детства.
Я считаю, что проблемы с травлей в школе — это проблемы с коммуникацией между детьми и родителями. Если ребенок не доверяет взрослым, он станет «терпилой». Если с младшего возраста ему или ей говорят, чтобы он не лез со своими детскими проблемами, он будет чувствовать себя беззащитным перед жестоким миром. Своей маме я благодарна. Она тогда дала мне понять — я не одинока».
«Не молчать!»
Валерий, 34 года, учитель, Саратов
20 лет назад, когда я учился в 5 классе у меня самого был достаточно долгий конфликт до 10 класса с одноклассниками, который сопровождался тычками, оскорблениями, устрашениями и прочим. Это была тройка дураков, которые изводили всех. Но меня доставал конкретно один, против которого я был значительно слабее. В школу ходить мне не хотелось совсем. Да, попытки защитить себя самого были, но все они закончились неудачей. Проблема разрешилась, когда в неё вмешалась классная руководительница, адекватно отреагировала директор и главного заводилу перевели в другую школу.
Но в параллельных классах были и такие, кого унижали целыми группами, действительно травили и изводили. Хотя сейчас мне кажется, масштабы и последствия буллинга в те годы были совсем другими.
В похожем аду оказалась моя знакомая. Ее гнобили постоянно всем классом. Могли закидать мячами на физкультуре, а учителям было безразлично. При этом родители дома тоже подливали масла, заставляя продолжать учебу даже в этих обстоятельствах.
Несмотря на всё это, после школы я решил поступить в педагогический вуз. Но в школу работать не пошел. Сейчас понимаю, что основная масса нынешних учителей это те, кто заканчивал вузы в один год со мной, то есть почти 15 лет назад. Тех учителей, которых застал я в годы своей средней школы, видимо, уже нет. А значит, нет и того же отношения. Да, я почему-то уверен, что прошлое поколение педагогов были в большей степени людьми призвания, чем нынешнее.
Создается впечатление, что вперед человека, личности, защиты интересов ученика выползли показатели, портфолио, достижения и успехи, каковых на самом деле может и не быть. А вместе с этим стало более явным какое-то непостижимое желание заметать неприятности под ковер. Выставить себя в выгодном свете, даже если все факты говорят об обратном.
Я надеюсь, что в ближайшее время не только школа, но и вышестоящие органы начнут реагировать на участившиеся случаи буллинга и делать выводы. Главное, чтобы пострадавшие нашли в себе силы открыто заявить о своих проблемах. Я понимаю, что в этом мире закрыть и защитить человека абсолютно невозможно. Но можно приложить усилия и попробовать все же влиять на ситуацию. А именно не молчать! Я уверен, возможностей для этого сегодня намного больше, чем в 90-е».
Большинство людей, с которыми нам удалось пообщаться, наотрез отказались вспоминать о неприятных событиях в школе. Те же, кто согласились (кроме одной героини), попросили вместо их настоящих имён указать другие. Они переживают, что бывшие одноклассники или работодатели смогут таким образом узнать, что же произошло с ними в детстве.
Надежда Кузьмина
