В прокат выходит фильм Луиса Ортеги «Ангел», основанный на биографии самого знаменитого убийцы в аргентинской истории. По мнению Юлии Шагельман, картина получилась такой же красивой и пустой, как ее главный герой.
Когда Карлоса Эдуардо Робледо Пуча арестовали в 1972 году, ему было 20 лет и он успел совершить 11 убийств всего за год (вместе с 17 ограблениями, одним изнасилованием, двумя похищениями людей и еще целым списком менее тяжких преступлений — это рекорд в криминальной истории Аргентины). Сочетание этих цифр, а также золотые кудри, смазливая мордашка и отсутствие даже намеков на раскаяние сделали Карлоса настоящим подарком для СМИ, которые окрестили его Черным Ангелом, Ангелом Смерти и еще парочкой таких же эффектных прозвищ. Робледо Пуч получил пожизненный срок, который и отбывает до сих пор, время от времени напоминая о себе то прошениями о помиловании, то угрозами убить президента. И даже странно, что за все это время никому не пришло в голову снять о нем кино.
Его историю, богатую на страшные и нелепые детали, можно было превратить в остросоциальную драму, забористый триллер или чернейшую комедию в духе Альмодовара — не зря же он вместе со своим братом Агустином числится в продюсерах фильма. Режиссер Луис Ортега явно ориентировался на него и в визуальном решении картины, и в попытке создать атмосферу, проникнутую одновременно почти абсурдистской иронией и эротическим напряжением.
Главный вопрос, на который так и не сумели ответить психиатры и социальные работники, изучавшие дело Карлоса,— почему же милый мальчик из благополучной семьи стал вором и убийцей. В закадровом вступительном монологе юный Карлитос (дебютант Лоренцо Ферро — главная удача кастинга) отвечает просто: он таким родился. В чужие дома он заходит легко, пританцовывая — не столько в поисках ценностей и денег, сколько затем, чтобы лишний раз убедиться в собственной почти магической неуловимости. Тем не менее родителей неведомо откуда взявшиеся мотоциклы и прочие дорогие вещи все-таки беспокоят, поэтому Карлоса переводят из школы в школу в качестве заранее провалившейся воспитательной меры.
В очередном учебном заведении он встречает красавчика постарше, Рамона (Чино Дарин), и совершенно им очаровывается. Свой интерес Карлос демонстрирует открыто и не стесняясь, так же легко и просто, как берет чужие вещи. Рамон, как подобает настоящему мачо, авансы отвергает (хотя позже он не откажется принять их от богатого арт-дилера, обещающего устроить ему артистическую карьеру), но все-таки заводит с Карлосом дружбу и знакомит его со своей семьей. Отец, профессиональный вор и героиновый наркоман (Даниэль Фанего), и мать (Мерседес Моран) Рамона, которая, в отличие от сына, совсем не прочь поразвлечься с его новым другом (тут уж наступает очередь Карлоса вежливо отказать), нравятся будущему Ангелу Смерти гораздо больше собственных, правильных и скучных.
Первое убийство происходит почти случайно, но даже многое повидавших новых знакомых удивляет полнейшее равнодушие, с которым его воспринимает Карлитос. Дальше создатели фильма прослеживают его путь от одного ограбления к другому, от одной смерти к следующей, намеренно и подчеркнуто не давая моральных оценок и не углубляясь в психологию (разве что подавляемое, но настойчивое влечение к Рамону раскрывается достаточно подробно). Однако эта демонстративная аморальность столь же глубокомысленна, как и звучащая в какой-то момент в фильме невыносимо пошлая декларация о том, что «мир принадлежит ворам, безумцам и художникам». К тому же авторы слегка жульничают, оставляя за скобками некоторые пункты из резюме настоящего Робледо Пуча, например попытку убийства младенца или изнасилования, в которых он принимал участие вместе со своим подельником, справедливо полагая, что в наше время насильник выглядит куда менее привлекательно, чем даже хладнокровный убийца.
В итоге фильм получился скорее формальным упражнением, и самое интересное в нем — это внешний антураж: все эти автомобили, брюки клеш и прически 70-х, а также саундтрек из ретрохитов, включая душераздирающую испаноязычную версию «The House of the Rising Sun». Стилистически он почти безупречен, но Луису Ортеге все-таки не достает альмодоваровской страсти и энергии, чтобы вдохнуть в него жизнь, да и сам Карлос — вовсе не такой уж интересный персонаж, как кажется поначалу. Все-таки иногда, если долго вглядываться в бездну, можно увидеть, что в ней просто-напросто ничего нет.
Юлия Шагельман
