Продолжаем публиковать книгу Симона Львовича Соловейчика. Книга интересна не только для учителей и родителей, она интересна, как мне представляется, каждому думающему человеку. Всем, кто хотел бы стать лучше, всем, кто хотел бы больше сделать в этой жизни. Как этого добиться? Как относиться к собственным ошибкам? Как оценить мир и себя? Как жить и понимать жизнь? Вроде бы общие слова, а сколько сложностей возникает перед каждым человеком, когда приходится отвечать на эти вопросы. Буду рад получить отклики на публикацию "Последней книги" С.Соловейчика. |
Не ответив себе на некоторые чисто экономические вопросы, сегодня совершенно невозможно судить о политике.
Вот в такой последовательности возникали передо мной проблемы мира - вопросы, на которые я не нашел ответа в книгах и вынужден был пытаться решить их сам; нет, не решить, конечно, они не решаемы, а хотя бы что-нибудь понять:
педагогика, психология, политика, экономика. Экономика? Он еще и экономикой занимался? А что было делать? Я всегда занимался тем, без чего обойтись нельзя. Однажды я с полгода сидел над математической теорией групп, оттого что один из моих героев, мальчишка, был потрясен красотой математических предсказаний, - и что мне было делать? Сидел и старался понять, чтобы потом написать полторы страницы. В другой раз занимался проблемой способностей детей и очень быстро натолкнулся на вопрос о том, как же их определять и что такое общие способности, общая одаренность. Сразу выяснилось, что все упирается в тесты, что в мире этим занимаются очень серьезно, и только у нас, по известным причинам, с тридцатых годов ни одной книги о тестах не было. Пришлось читать всевозможные трудные книги, но и там ничего не поймешь, потому что там все держится на сложнейшем, по крайней мере для меня, факторном анализе - математической теории оценки различных факторов, из которых складывается одаренность. Что делать? Ничего страшного, "Ленинка" открыта для всех. Сидел возился, написал главу в книгу, но первый же ученый рецензент с ужасом вычеркнул всю главу целиком - не потому, что она была неправильной, а потому, что само слово "тест" было под запретом. Книжка все-таки вышла. В рукописи она называлась "Ваш ребенок вундеркинд?" и могла бы иметь успех, но и слово "вундеркинд", и само предположение, будто ребенок может быть вундеркиндом, - все это произвело на рецензентов шоковое впечатление, и книжка вышла под названием "От интересов к способностям" - естественно, что ее никто и не заметил. Хорошая была книжка, я потратил на нее уйму сил, уйму, а теперь нет и одного экземпляра. Все куда-то пропадает, словно и не было. Но ведь и у всех так. Много ли осталось от вашей прежней работы, читатель?
Вот и экономика. Не ответив себе на некоторые чисто экономические вопросы, не зная этих ответов, сегодня совершенно невозможно судить о политике, политических направлениях и о политиках. Оттого что в основе марксизма была экономика, оттого что на слуху вертелась фраза "Бытие (е, а не ё; философский термин - исключительно с е, хотя о жизни можно сказать и бытиё) определяет сознание", появились и воители против этой формулы - о ней пишут с презрением и с пылом доказывают, что в этом-то представлении корень всех наших бед, что сознание, и особенно нравственность, выше презренного бытия, что страна начнет богатеть лишь когда станет поголовно нравственной, что все начинается с духовности, а экономика потом, и тот, кто думает иначе, тот материалист - это слово очень быстро стало бранным.
Все это пишут не без умысла. С первого взгляда очень красиво: кто ж против нравственности, и каждый, кто произносит слово "духовность", считает, что ему полагается медаль. Но на самом деле смысл в другом: мол, не надо никаких перестроек и реформ, не надо никаких рынков, капитализмов и частных собственностей, все это - с Запада, а нам не надо ничего ни менять, ни переменять, давайте жить дружно и заниматься духом... Или ничем не заниматься: политика - грязное дело, экономика - еще грязней, не будем засорять себе головы и души.
Удивительное дело: как зарплата - так все хотят побольше и очень обижаются (притом справедливо), если зарплаты не хватает на жизнь. Но, унеся зарплату домой, садятся и начинают писать, что вовсе не бытиё определяет сознание, а нравственность и что нужно, чтобы все мы - весь народ - каким-то чудом превратились в особо духовных существ, и вот тогда... и так далее.
Высмеивая марксизм за то, что тот на первое место ставит экономический базис, наши насмешники тут же, буквально в следующей фразе, снова провозглашают связь экономики и нравственности, но только переворачивают эти отношения с головы на ноги или с ног на голову - это не имеет значения. То есть с пафосом и важным видом объявляют то же самое, что и марксизм, только переставляя слова. В действительности же экономика и духовность, экономика и нравственность так мало связаны между собой, что фразы типа: "Экономика должна быть нравственной", или "Экономика должна быть человечной", или "Экономика для человека, а не человек для экономики" - выглядят просто глупостью.
Вроде бы повторение известных истин. Но поколение людей старше сорока оказалось зашоренным. И тут важно не просто понять и принять иной взгляд. Тут самое важное дойти до этого самостоятельно. На мой взгляд, эта главка одна из самых сложных для восприятия. Вроде бы скучно, так и хочется просто пробежать ее глазами. Нет, нужно вчитаться. Тогда будет отдача. В.Ш. |
Человек живет по человеческим законам духа, экономика живет по своим экономическим законам. У человека совесть и честь, у экономики не может быть того, что у человека: слова "совесть" и "честь" приложимы к предпринимателю и производителю, экономическому человеку, но не имеют отношения к самой экономике - у нее нет ни сердца, ни совести, ни духа, и не потому нет, что потеряла, а вообще нет. Даже у солнца нет совести - ну что ты с этим поделаешь? И весна приходит по своим, а не по любовным законам. Честным и одухотворенным может быть лишь человек; уже в человеческой истории не обнаружишь ни сердца, ни совести, а некоторые даже и смысла не находят. Что ж говорить об экономике?
Самую великую фразу на свете написал Толстой. Он написал: "Все смешалось в доме Облонских".
Действительно, когда муж изменяет жене (или жена мужу) и это открывается, то есть когда в упорядоченную жизнь входит измена, - все смешивается в головах, никто ничего не может понять, никак не примиришься, негодование гнездится во всех углах, достойных выходов не видно, потому что их нет, нельзя ни жить вместе, ни расстаться, и даже время не лечит, не успокаивает, как успокаивает оно после смерти близкого человека.
Вот сейчас у нас именно такой дом Облонских. Все смешалось, потому что вошел в нашу жизнь элемент измены. Это надо признать и понять как можно яснее, хотя бы для того, чтобы не слишком пугаться. Измена в том, что огромное число людей, которые совсем недавно верили в одно и были по-своему верны своим и общепринятым взглядам на жизнь, теперь переменили веру - изменили ей. И пишут прямо противоположное тому, что они (или не они, но практически все остальные, а они лично не могли или не смели возражать) писали и печатали еще пять или десять лет назад.
Не в том дело, что старая вера пропала и теперь не во что верить - с этим можно было бы и справиться, свято место пусто не бывает; а в том, что тоска на сердце - тоска от огромной общей измены. И что с того, что изменщики уверяют нас, будто они и прежде обо всем догадывались и давно уже не придерживались старой веры, - муж-изменщик в момент скандала тоже объявляет не без доли садизма, что он никогда и не любил. Ему кажется, что он теперь чист и честен, что эта прежняя тайная нелюбовь обеляет его и оправдывает измену, но дерзкое признание лишь подливает масла в огонь и усиливает страдание. Измена вырастает до подлости: еще и всегда не любил?! Еще и всегда обманывал? Ну негодяй...
А люди, которые говорят теперь, что "они всегда..." или они "уже давно..."? Они - писали, я - верил им, а теперь оказывается, что они уже давно или даже всегда?
Мои взгляды изменились. Я изменщик. Время от времени приходят письма, в которых меня бранят последними словами: получил бесплатное образование, бесплатно лечился всю жизнь, а теперь? Один читатель нашей газеты клеймит меня даже в стихах. Что ж, это по-своему честно. Если ты изменил взглядам, да еще публично, ты не должен ждать рукоплескании со всех сторон. Должно тебе и попасть.
Я изменщик, я переменился, но в одном все-таки не виноват: я не могу сказать про себя, что я всегда или уже дивно понимал или понял, всегда или давно не любил.
Я любил. Ну не то чтобы любил, фанатиком я не был. но я принимал, я разделял предписанные мне убеждения, находя их справедливыми. Если я и изменил, то больше всею - самому себе, и больше всех от этой измены-перемены страдаю я сам, потому что новые, новенькие взгляды настолько сложнее прежних и так они непривычны, что теперешнюю мою внутреннюю жизнь уютной никак не назовешь.
А она была уютна! Покойна! Чиста и честна!
Как бесплатное образование и лечение.
Я знал из книг (простите это детское повторение общеизвестных истин), да это было и остается очевидным, что одни люди работают, стоят у станков и получают в десять, в сто, в тысячу раз меньше, чем другие, которые просто владеют предприятиями и, бывает, даже и не ходят на них - для этого есть управляющие и надзиратели всякого рода.
Разве не так? И разве это справедливо?
Напротив, казалось мне - и многим кажется, - что те, кто работает, те и должны получать всю прибыль, деля ее между собой. Такой порядок вещей называется социализмом. Что же в нем плохого? Разве это не самый справедливый порядок: КТО работает, тот и получает прибыль?
Обратный же порядок, при котором неработающий владелец получает огромные средства для шикарной жизни, эксплуатирует трудящегося человека, - несправедлив. Разве с этим можно спорить?
Говорят, что так устроен мир: в нем нет равенства, равенство ведет к нищете. А почему, собственно? Этого никто не объясняет. Ну почему равенство ведет к нищете? Молчат. Ведет -и всё. А вот социалисты, сторонники самого справедливого взгляда на вещи, утверждают, что не ведет, и даже пытаются построить такое общество равных людей - без капиталистов и капиталистической эксплуатации.
В последнее время некоторые экономисты стали утверждать, что при современном развитии мирового хозяйства эксплуатации вроде бы и нет, и приводят хитроумные доводы в доказательство ее исчезновения, утверждая, что Марксовы теории были хороши для его времени, а теперь все изменилось, и они устарели. Но доводы против эксплуатации туманны, как всегда бывает, если идут против очевидного. И затем, если Марксова теория была верна прежде, то ведь и революция совершалась не сегодня - значит, она была правильной, эта революция? Честной? Справедливой? Так что же вы меня путаете?
Тогда перескакивают и говорят, что вообще все теории ужасны, что нельзя жить по теориям, что средства не оправдывают цель и прочее; я готов согласиться с тем, что революции ужасны, что ни одна теория не оправдывает миллионные убийства, и даже одного убийства не оправдывает; однако все это не отвечает на самый главный вопрос: есть эксплуатация или нет ее? Справедливо или несправедливо, что одни работают, а другие получают барыши за их счет?
Ведь то, что проповедуется в книгах Маркса и чем увлекались самые умные люди века, это не теория в чистом виде, не выдумка; ведь в основе - чувство справедливости: так - несправедливо, а как у Маркса - справедливо. Можно в пух и прах разбить его теории, страница за страницей опровергнуть "Капитал", но отчего же за сто лет никому не удалось этого сделать, отчего марксистскими идеями полны книги ученых, весьма далеких от марксизма, отчего они в иной форме возрождаются опять и опять - так же, как это происходит и с теориями национал-социализма?
Да потому, что меняются теоретические одежды, меняются наборы утверждений и доказательств, а остается одно и одно:
это несправедливо, чтобы одни работали, а другие жили за их счет (повторяю уже в какой раз, но в этой фразе суть дела).
Сейчас лихо пишут о теории классов - мол, нет никаких классов. Как же нет, когда вот они? На виду? Ну есть переходные состояния, есть люди, имеющие акции, но ведь это все не меняет дела, ведь совершенно очевидно, что вот он - класс собственников, а вот - класс людей, у которых нет такой собственности, чтобы можно было эксплуатировать других. Ну разве что квартиру внаем сдавать - так разве это сильно меняет картину мира? Общество конечно же разделено на классы, странно отрицать это.
Мы любим все ниспровергать. Всегда крайности - черное или белое. Россия страна крайностей. У нас все не так, как у других. За два тысячелетия огромный рывок в технологическом плане. А в психологическом? Человек почти не изменился. Он хочет добра, справедливости, радости, продолжения рода, успеха при жизни, понимания. Мы любим и ненавидим так же, как и две тысячи лет назад. Человек по сути своей не изменился. Но хочет измениться. Были войны и остались. Была вражда и осталась. Были бедные и богатые, и осталось все так же. Человек рожден для радости, а вынужден бороться за выживание. Как важно понять эти банальные истины каждому. "Как хочется во всем дойти до самой сути..." В.Ш. |
И если вы против марксизма, то скажите мне - справедливо ли, чтобы одни... а другие... Или нет? Если справедливо - докажите. Если признаете, что несправедливо, - отойдите от меня, а я останусь марксистом. И потом, знаете ли, вековая мечта... А бесплатное образование? Да-да, я понимаю, что за все кто-то платит, но ведь и распределение, порядок распределения тоже имеет значение, разве не правда? Ну и что же, что в других странах образование тоже бесплатное, мы ведь о своей стране говорим, а не о чужих. И потом - несомненные достижения, развитая промышленность, одна из крупнейших держав мира...
Конечно, все те годы были во многом ужасны, что и говорить. Но, может быть, просто люди были не те во главе страны, расклад не тот? Придут другие люди, не станет зверств, и опять будем строить самое справедливое государство в мире. И докажем, что оно возможно.
...Так или примерно так я думал всю свою жизнь. Марксизм был для меня не теория, и жизнь строили не по теории, а по справедливости.
А когда все началось, то возникли примерно следующие варианты: или отказаться от идеи справедливости, изменить ей; или как-то по-иному понять Справедливость; или присмотреться - а может быть, по справедливости-то как раз и не должно быть социализма, может, эта идея еще более несправедлива, чем эксплуатация человека человеком?
Я читал и думал, искал цифры, старался понять всю эту сложнейшую и важнейшую механику, от которой, повторяю, зависит, как же нам воспитывать детей. Детей надо воспитывать в духе справедливости, в этом сомнений нет. Но в чем она?
Оказалось, что из трех предложенных выше вариантов наиболее правдоподобен третий. Идея справедливости остается, мне не надо изменять ей. Я не изменщик. Просто я увидел, что есть нечто более справедливое, чем идея социализма.
