Ненавижу календарную зиму! Считаю каждый день: скорей бы он прошёл! Девяносто дней таких — и снова будет весна...
В стране только и говорят о выборах в Госдуму. А у меня — полная индифферентность. Пообщавшись со многими депутатами Государственной думы, пришёл к окончательному выводу, что это люди в большинстве своём пустые и думающие только о себе. Исключение, пожалуй, составляет Владимир Ростиславович Мединский.
Мы познакомились с ним несколько лет назад. Он привлёк меня необычностью взглядов на политические течения в России. Образован, умён, неравнодушен, оригинален. Но что может сделать один В. Р. Мединский? Он в Думе — в одиночестве, полном. Хотя Владимир Ростиславович пытался помочь нам, а его сотрудники, я знаю, проходили «СОЛО на клавиатуре».
Сейчас говорю о Государственной думе — и вспоминаю свою встречу с Сергеем Юрьевичем Белоконевым, депутатом из Смоленска, заместителем председателя Комитета по делам молодёжи. Он прошёл когда-то «СОЛО на клавиатуре», хорошо отзывался о нашей программе. Но когда я завёл с ним разговор о том, чтобы он поспособствовал продвижению «СОЛО» в Смоленской области, поднял бы эту тему в местной администрации, то увидел в его глазах невыразимую тоску. А когда С. Ю. Белоконев начал говорить в ответ, у меня поднялось артериальное давление — от обиды, грусти и огорчения. Если бы я записал его речь на диктофон, то мог бы включить его в переиздание своей книги «Учимся говорить публично» — как образец демагогически-пустой, бюрократически-точной речи.
Ему было неловко сказать напрямую: «Заниматься вашей программой не хочу, ибо не считаю её важным, нужным, полезным делом». Нет, он сказал другое: «Хорошая у вас программа, полезная, нужная, важная, интересная». А затем минут двадцать разъяснял, почему он не может заниматься её продвижением для молодёжи, среди молодёжи и ради молодёжи.
Ему бы честно сказать: «Не считаю нужным это делать, потому что мне это ничего не даст». А он пошёл в заоблачные дали — и говорил, говорил, говорил...
Есть такое понятие в политике, дипломатии и менеджменте: заболтать собеседника. Говорить так и столько, чтобы слушателю захотелось только одного: тишины.
Но в целом я неделей доволен.
Отлично прошла передача на радио «Комсомольской правды»! Планировал говорить о роли искусства в жизни каждого человека, а получилось так, что три часа рассуждал о волшебстве. Вроде убедил всех слушателей, что каждый из нас может стать волшебником — по крайней мере, для себя — и тем самым улучшить свою жизнь...
В субботу общался с Романом Олеговичем Ивановым. Но поскольку после передачи на радио я сильно устаю, то на следующий день я никакой. Роман Олегович это понимал и не торопил меня с диктовкой.
Воскресный день провёл на фирме. Занимался курильщиками.
А вечером, когда уже возвращался домой, совершенно случайно стал участником съёмки в телесериале «Наружка» режиссёра Сергея Михайловича Артимовича (его фамилию я узнал позже).
Режиссёр мне понравился. Ироничный взгляд, спокойная манера работы, мягкое отношение к актёрам. Мы договорились с ним обязательно встретиться отдельно и спокойно, ровно поговорить о телевидении, кинематографе, жизни.
Самое любопытное — как всё произошло. Я возвращался домой после работы с курильщиками — и про себя почему-то подумал: хорошо бы сняться в эпизоде какого-нибудь телефильма!
У метро «Красносельская» заметил человека со съёмочной камерой, а рядом с ним — двух-трёх мужчин, устанавливающих осветительные приборы.
Я притормозил и поинтересовался: а что за съёмки, кто режиссёр-то?
— А режиссёр — вон стоит, в тёмной куртке...
Я подошёл к режиссёру, и мне показалось, что он грустен. Тогда вытащил из кармана свои анекдоты и спросил:
— Что, грустно вам?
Он удивлённо ответил:
— Да нет, ничего. А вы, собственно, кто?
— А я хороший человек, приносящий другим людям радость и вызывающий у всех улыбку. Вот сейчас подарю вам книжку — и вы обязательно улыбнётесь!
Вытащил ручку и на титульном листе написал:
«Режиссёру фильма „Наружка“: знайте, и у Сергея Михайловича бывало плохое настроение».
Подписывая, я имел в виду Сергея Михайловича Эйзенштейна, у которого плохое настроение действительно бывало нередко.
Режиссёр взял мою книжку, посмотрел надпись и улыбнулся:
— Откуда вы знаете, как меня зовут? Я ведь и вправду Сергей Михайлович...
— Забавно! — произнёс я. — Когда подписывал, имел в виду Эйзенштейна.
Тут Сергей Михайлович посмотрел на меня внимательно и воскликнул:
— Слушайте, так ведь вы тот самый Шахиджанян, который сделал программу «СОЛО на клавиатуре»?
— Да, — ответил я.
Оказывается, Сергей Михайлович, режиссёр фильма «Наружка», проходил мою программу, и она ему невероятно понравилась.
— А я бы с удовольствием снялся у вас в эпизоде, — мягко сказал я.
— Нет проблем, — ответил мой новый знакомый. — Вот прямо сейчас и сниметесь!
Ровно через двадцать минут я сыграл небольшой эпизодик — прохожего, который странно рассматривает главных героев фильма...
Ну а про выборы в Думу не буду ничего писать — это всё мимо. Хорошо представляю, сколько будет шуму потом.
Если бы сотую, а то и тысячную часть денег, которые потрачены на предвыборную кампанию лишь в Москве, дали нам — несколько миллионов людей мы (я о фирме «ЭргоСОЛО») смогли бы сделать более радостными...
Понедельник и вторник провёл в офисе — главным образом занимался звонками: в Сбербанк, ВТБ-банк, Биологический институт, где никак не могут подписать договор с нами о приобретении сетевой версии...
Вот уже который месяц руководство института постоянно говорит: завтра подпишем! И действительно подписывает все официальные бумаги, но вдруг выясняется: нужно всё переподписать, потому что сменилось название, подчинённость вышестоящей организации, появилась другая печать... Переподписали — на это ушло два месяца. Дальше выяснилось, что у них поменялся расчётный счёт, — и опять-таки два месяца всё заново переподписывали...
В общей сложности мы занимаемся этим институтом уже восемь месяцев. За это время могли научить всех его сотрудников набирать слепым методом — а у нас до сих пор договор не подписан...
Так живёт наша страна!
Так процветает бюрократия!
А может, это способ подтолкнуть нас к взятке? Не знаю. Но взятку давать не буду.
В целом пять дней прошли достаточно результативно. Холодные зимние вечера хоть и наводили тоску, но сотрудники нашей фирмы своей улыбкой, добрым отношением ко мне и пониманием поднимали настроение. Это важно.
А самое главное — завтра, 7 декабря, в десять утра, нас принимает Ермолаев Артём Валерьевич... Интересно, как пройдёт наша беседа?
А вот список тех, кому публично приношу особую благодарность. Список из десяти человек.
На самом деле таких людей, к счастью, больше.
Вы можете посмотреть личные странички этих солистов.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. Где мне взять новых хороших сотрудников?
Нужны: заместитель, два программиста, редактор сайтов, человек, которому я мог бы диктовать свои материалы (он должен быть грамотным, блистательно владеющим слепым методом и умеющим писать под диктовку).
А ещё хорошо бы найти руководителя проекта — ведь в ближайшее время, я надеюсь, мы возьмёмся за реализацию курса «Учимся говорить публично» для чиновников. Мечтаю сделать курс не в виде книги — бумажной или аудио-, а интерактивной, в Интернете...
Но не буду раскрывать все свои планы.
Беседа наша с Артёмом Валерьевичем Ермолаевым прошла просто замечательно. А вот результат её до сих пор — пока никакой. Хотя прошло четыре месяца...
Так мы работаем!
«Если у депутатов не варят котелки, стоит ли удивляться принятию сырых законов?» Александр Ратнер, украинский поэт, переводчик
