8 февраля 2007

Сегодня надо было ехать в институт. Хотя я точно знал, что меня никто и ни о чем не спросит, ехал как на экзамен. Добрался без приключений, что само по себе странно — утро раннее, а никто даже на ногу не наступил.

Когда постучался в заветную дверь, никто не ответил. Наверное, рано приехал. Ожидание было не долгим. Вскоре в конце коридора показалась знакомая фигура.

Александр Александрович меня поприветствовал и стал искать ключ от комнаты. На это занятие он потратил минуты две, при этом все содержимое его кейса было перевернуто в буквальном смысле с ног на голову. Нехорошо, конечно, подглядывать, но в кейсе находились — бумаги, бумаги, бумаги, одно яблоко, но большое, мобильный телефон, не совсем новый, но еще не очень старый, несколько ручек, отличающихся друг от друга размерами и качеством письма, одна ручка лежала в специальном футляре, карманный справочник по языку С, сборник кроссвордов, десять дискет в упаковке, две флешки, пара дисков, небольшая книжка, рассмотреть название которой не получилось. Связка ключей имела внушительный размер. Все-таки коридорные процедуры кончились, и мы сумели войти в комнату. Сразу меня усадили на кресло, поставился чайник, на столе откуда-то взялись две кружки и пачка печенья «Юбилейное».

Александр Александрович начал неспешно рассказывать, что он сделал по моему диплому. Окончательная тема — глобальный анализ чувствительности. Только к чему его применять он пока не очень понимает. Можно взять какую-нибудь реакцию, найти в литературе ее полный механизм и проанализировать его на избыточность. Но так, конечно, никто делать не будет. Ищется в первую очередь механизм, а уж какая будет реакция — никого не волнует. Главное, чтобы была потенциально и за небольшие деньги осуществима в лабораторных условиях.

Далее мне необходимо освоить метод интегрирования жестких систем дифференциальных уравнений. Какая радость! Называется, не было печали! В связи с этим мне надо проанализировать исходники программ, автором которых является сам Александр Александрович, а также его немногочисленные студенты. Посему вот мне дискета, вот три статьи по математическим основам метода, статья по интегрированию, копия одной книжки по кинетике, где много чего рассказано — надо для главы в дипломе.

А теперь было предложено попить чай. Тут начался длинный рассказ, пересказать который я не в силах. Всё началось с того, что сегодня в метро на редкость много народу. Я говорю, просто утро. Ну, так вот. На особо популярных станциях вагон, как это с ним частенько бывает, начинает растягиваться, в него уже вошло прилично людей, потом входит ещё один очень большой человек. Все сжимаются. Кто-то злобно выкрикивает: «Медведь, мог бы подождать следующего поезда!» Ответа, естественно, не последовало. Эту прелюдию запомнить было легко. Но потом начались воспоминания про детство, проведённое где-то в Сибири. Причём все было так или иначе связано с медведями. Но слово «медведь» не упоминалось — всегда говорилось «хозяин». Как выяснилось позже, не принято называть медведя медведем.

Услышал я и про сбор малины, когда Александр Александрович, будучи еще совсем молодым человеком, наткнулся в малиннике на хозяина. Испугались обе стороны, потом он нашел следы поспешного бегства неожиданного встречного. Резанула слух забавная история про борьбу между лосем и медведем: лось брыкнет — медведь покатится, медведь засандалит — лось отлетит. Так, говорит, могут биться несколько часов — нет ни побеждённых, ни поражённых. Интересно, может и правда, но верится почему-то с трудом. Ну, и самое мне запомнившееся — как «хозяин» с горы спускается. Катится кубарем. Поэтому если встречаешься с медведем на горе, то нельзя бежать — печальный конец не заставит себя долго ждать.

Потом начались рассказы про Москву, институт, тяжёлый диплом по программированию, когда за несколько месяцев до защиты поменялась машина и надо было вручную переписывать программу в машинных кодах. Много чего еще было сказано.

Кто-то постучал в дверь. Александр Александрович вышел — оказалось, его звали на коллоквиум лаборатории. Грустно на меня посмотрев, мой новый научный руководитель предложил мне приехать в следующий раз через неделю, ознакомится с теми материалами, которые у меня уже есть.

Вот так кончился мой первый плодотворный день, посвящённый диплому.

Когда приехал домой, с ужасом отметил, что есть нечего. В холодильнике стояла кастрюлька из-под супа, но в ней едва ли хватило бы на одну порцию. Всё было сделано специально для того, чтобы вчера не мыть посуду. Немного перекусив, пошёл читать статьи.

Все они были разные. Три подряд, вышедшие одна за другой, последовательно объясняли сущность метода анализа глобальной чувствительности. Они дались легко, но последующие, про интегрирование, шли с трудом. Понял, что мне нужно что-нибудь полегче. Обратился к Интернету, там ничего полегче не нашлось.

Посмотрел исходники. Бросилось в глаза, что их много. Часа два ушло на переписывание общих директив под мой компилятор, час на то, чтобы понять, как все это работает. Потом всё завелось. На модельных примерах все тоже заработало.

Решил написать абстрактный механизм реакции и прогнать его через программу. С первого раза не вышло. Функция инициализации неправильно сделала свою работу, пришлось править исходный файл вручную. Потом жутко тормозя, что-то рассчиталось. Но, что именно понять было невозможно, особенно, когда неожиданно получаются отрицательные концентрации. Глядел, глядел в монитор — ничего не высмотрел.

Подумал, что ошибка округления могла о себе дать — не очень большая мантисса концентраций. Это объяснение меня сильно порадовало.

Кажется разобрался с тем, как это работает. Теперь дело за малым — модифицировать код под свои нужды, протестировать на модельных примерах, эти статьи я еще не читал, найти в Интернете подходящую задачу, решить ее, описать все в дипломе.

Как хорошо, когда так чётко и понятно можно изложить план действий. Когда план чёткий, то и к цели можно дайти четко и быстро. Надеюсь, что так оно и получится.

Выключил компьютер. Заставил себя помыть посуду.

Всё! Сегодняшний день вроде прошел не зря, и ничего придумывать не надо.

Ваш Павел Владимирович Карпов