У нас в офисном здании на первом этаже дверь во дворик. Прямо за входом стоят скамья, маленькое кресло — обычно два-три человека сидят там, курят.
Это всё на такой платформе — метровой примерно. Ступени спускаются на асфальт — собственно двор, он квадратный. Двор пустует, хотя сегодня я подумал, что там отлично пошёл бы волейбол, надо только сетку натянуть и депортировать курильщиков на Кубу.
Первый этаж — он этакий физиологичный, похож на кишку. Скорее на тонкую, но люди ходят там всяких размеров, и все не застревают.
Уборщица каждый день несколько раз за смену моет там пол. Оставляешь следы, придя с улицы, а она их замывает. Хорошая, наверное, метафора времени.
Я хожу по этим кишкам с регулярностью хлебного мякиша. Разделительная полоса для меня женский туалет. Сегодня встал к нему спиной и смотрел на доску объявлений.
Когда я разглядывал рекламу IP-телефонии, сзади, из аппендикса, вышел человек с очень большой сумкой. Он матерился на неё за то, что она отрастила себе такой размер. Потом стянул её клейкой лентой и, заткнув за пояс, освободил руки, чтобы с распростёртыми объятиями встретить своего друга-бугая, вышедшего из мужской комнаты, пригнув голову.
Они ушли, и тут же выпорхнул техник — у него ржавые усы, но он так улыбается, как будто это винтаж. В этот момент я заметил, что под доской объявлений стоит сейф. Огроменный, совершенно лишённый изящества и тонкости. Фирмы Topaz.
Я сказал технику, что вот чёрт, оказывается, стоит здесь сейф. Интересно, говорю, что там?
— А ты открой и посмотри, — сказал техник.
И ушёл в подвал, где, наверное, гонит самогон, впрочем, я этого не говорил. Есть вероятность, что мои тексты читает его жена.
Дорогая жена! Вы не мне, конечно, жена, а технику, хотя, может быть, иногда жалеете. Я-то молодой, необстрелянный, а у него усы ржавые...
Но жена! Техник сказал мудрую вещь. Напомню: «Открой и посмотри».
Я, конечно, не открыл и не посмотрел, но как-нибудь в другой раз, когда окажется под рукой автоген...
Глеб Буланников
