До тех пор пока не появился Google, я и не знал, что послеобеденный сон практикуют не только в Испании, но и в Ливии, Албании, Бразилии, на Кипре, Кувейте, Тайване, Сальвадоре, Мавритании, Пакистане, Вьетнаме и т.д.. Если бы я 40-60 лет тому назад располагал такой информацией, то не испытывал бы чувства вины перед представителями трудящегося класса за свою необоримую манеру вдремнуть днём после обеда. В те времена я воспринимал сиесту как своего рода разболтанное разгильдяйство, свойственное представителям класса помещиков и капиталистов. Но, честно говоря, воспринимал я это боковой частью своей совести, а в глубине души был глубоко уверен в том, что послеобеденный сон - самый дешёвый путь к вечной молодости в старости.
На новом месте работы я первым делом организовывал себе возможность спокойно вздремнуть на пол часа - час. Высыпался я прекрасно в любом положении: сидя в кресле, положив голову на стол, лёжа на столе. В автобусе по дороге из аэропорта домой я сладко проспал в течение часа, стоя и держась рукой за поручень. Однажды, проработав сутки, я заснул, положив голову на стол. Слышу голос директора: "Это один из самых талантливых моих сотрудников. Одна беда: любит работать по ночам и поспать днём". Ему отвечает незнакомый мне голос: "Найди ему активную бабёнку: будет по ночам делом заниматься!" Встаю, пытаюсь разлепить ресницы и вспомнить, где я этого дядьку видел. Потом узнаю, что это был академик Трапезников - зав. отделом ЦК по науке. Было видно, что оба в раннее воскресное утро приняли по стакану коньяка, не меньше.
Одно время пока строили новое помещение наш институт располагался в здании заводской лаборатории. Поскольку это место было заведомо временным, то переделывали лаборатории минимальным образом. За двумя шкафами в углу комнаты, где лежало неиспользуемое оборудование, располагался глубокий стенной шкаф, в котором я устроил себе уголок для поспать. Я установил там изодранное складное кресло и регулярно отсыпался после заводской столовой. Несколько раз я чуть было не описался, когда люди начинали говорить обо мне или заводили разговоры на интимные темы. Однажды в такой безвыходной ситуации я начал громко храпеть, хотя до сих пор не уверен, что имитировал храп похожим образом. Но это номер нельзя было повторять много раз.
Сижу, сплю, просыпаясь. Слышу разговор двух лаборанток. Одна из них - С. - невысокого роста, худенькая блондинка лет 30, с острым носиком и нездоровой кожей. Опытная лаборантка, со мной всегда разговаривает заискивающе, работать с ней очень удобно. Всё понимает с полуслова. И главное - любит работать. Вторая - В. - только после школы. Высокая, плечистая, сисястая, очень красивая. Большущие глаза, бархатистый, обволакивающий взгляд. Это её первая работа. Она очень робеет и не понимает, насколько всем сразу стала нравиться. Зато это мгновенно установила С., которая взяла над В. шефство, обучает её несложным приёмам работы и пытается при откусить от её привлекательности в свою пользу. В. не против этой монополизации себя, поскольку робеет и при всей своей исконно-посконной женственности не понимает, что все мужики охренели от того, что им совершенно бесплатно её показывают.
С. говорит:
- Ну и вот, выходим мы во двор, вспотевшие, а этот идиот вдруг бросается на меня и впивается как клещ. Поначалу я даже растерялась, он всегда был таким мямлей, видимо выпил с ребятами и осмелел. Ну я как врежу ему по роже! Он аж присел от неожиданности. Я повернулась и пошла домой. Потом мне подруги рассказывают. Танька, оказывается всё видела и обрадовалась, скотина. Она за ним с восьмого класса приударяла, а он только на меня и глядел. Что-то она ему долго говорила, а потом увела из школы. Ну, думаю, хрен ты у меня его получишь. Прям, жутко я разозлилась. Ну сволочь какая-то! Пользуется моментом.
- Я тутже сообразила. Научила одну подружку. так сказала его младшей сестре, что брат её дурак. Нужно было девушке предложение сделать, а не лезть целоваться прежде этого. Нормальные люди так не поступают. Через неделю он меня подкараулил и выпалил, что делает мне предложение. Короче, через два года мы с ним поженились. Я ему не давала развернуться. Всё они одинаковые. Только об этом и думают.
Слышу голос В.:
- А он, когда меня в первый раз поцеловал, я потеряла сознание.
Длительная, совершенно неестественная тишина.
Ваш Леонид Владимирович Андреев
