В конце книги основатель «Крематория» Армен Григорян признаётся, что ленив и доверчив - именно поэтому его часто обманывали, а он не предпринимал попыток «отомстить» и не торопился опровергать какие-то сложившиеся мифы о группе. Вот и мемуары он написать ленился, дотянув аж до 36-летия «Крематория». Армен Сергеевич, наверно, и дальше бы не торопился с автобиографией, но ему захотелось расставить некоторые точки над i, опровергнуть легенды, а заодно и рассказать кучу не известных широкой публике историй. Желающих проверить точные даты полной истории «Крематория» Григорян ещё в предисловии отправляет на официальный сайт группы, а сам начинает динамичное повествование, не претендующее на энциклопедичность. «Призраки» - это не подробная хроника, а сборник «рассказиков» (такой подзаголовок в своё время Андрей Макаревич дал своей книжке «Всё очень просто»): о детстве, о юности, о интересных людях и безумных случаях, о гастрольных буднях и студийных праздниках (и наоборот). Правда, Армен придерживается хронологии и не злоупотребляет флэшбеками, так что по прочтении томика в голове у юзера складывается картина полная и наглядная.
Во времена «золотого» и сильно пьющего состава «Крематория» я часто общался с Григоряном «по работе», неизменно восхищаясь его словарным запасом, чувством юмора и «подвешенным» языком (да это и по текстам группы можно заметить), так что от книги ждал литературных достижений и пиршества иронии. Тут меня постигло некоторое разочарование: в интересном и богатом синонимами рассказе пару раз встречаются фразы типа «подъезжая к сией станции и глядя на природу в окно, у меня слетела шляпа», а также ошибки редактора и верстальщика (и просто грамматические). Помимо двойных пробелов и ни к селу ни к городу отбитых «красных строк», смущают невесть откуда появившиеся без объяснений персонажи и отсылки к каким-то историям, которых в книге нет; возможно, это продукт сокращения или перестановки глав, но с такими вещами желательно обращаться поаккуратнее. Ещё одним неприятным сюрпризом на грани шока стало беспрецедентное число восклицательных знаков. Никогда не замечал за Арменом Сергеевичем излишней восторженности или привычки то и дело вскрикивать, но в книге количество восклицаний доходит до абсурда: «Клич о том, что мы ищем гитариста, дошёл до студента МИСИ Евгения Хомякова!» Зачем здесь и еще в сотне случаев восклицательный знак? По ходу повествования к ним немного привыкаешь или их действительно становится меньше - но всё равно гораздо больше, чем следует.
Двадцать лет назад уже выходила большая книга про «Крематорий» - мемуары бывшего участника Виктора Троегубова «Жизнь в «Крематории» и вокруг него». К этому времени выпускники МАИ Григорян и Троегубов рассорились навсегда, а потом ещё и судились. Казалось бы, дело давнее, но Армен Сергеевич, видимо, готовя свою книгу, всё-таки имел в виду запоздалый ответ на книгу Виктора Аркадьевича. Если кому-то хочется разобраться в этой истории, читать нужно обе книжки: версия Троегубова склонна к преувеличению роли Виктора жизни группы, а версия Григоряна настойчиво преуменьшает эту роль и демонстрирует изобретательность Армена в придумывании уничижительных определений для некоторых бывших участников «Крема».
В книге есть и немало приятных сюрпризов. Известно, что многие герои классических песен «Крематория» существовали на самом деле, и на страницах «Призраков» оживают настоящие Кондратий, Хабибулин, Таня, Безобразная Эльза и т.д., причём в ряде случаев Армен прямо указывает на обстоятельства написания тех или иных строчек. Григорян вполне откровенен в описании образа жизни музыкантов с гастрольными безумствами и употреблением запрещённых веществ: с только что вышедшими мемуарами Элтона Джона не сравнить, но всё довольно близко. Автор показывает с незнакомых сторон некоторых кумиров и даже приводит список организаторов-«кидал», где тоже встречаются весьма известные имена. Кроме того, лидер «Крематория» не стесняется поднимать финансовые темы: он ничего не говорит о музыкальной романтике, рок-братстве и общности питающихся святым духом нонконформистов, зато рассказывает о советском детстве в обеспеченной семье, поясняет, сколько стоила запись в студии, откуда брались деньги, сколько забирал посредник и т.д. Этакий трезвый взгляд на рок-н-ролл - довольно непривычный для наших традиций, но явно позволяющий Армену Сергеевичу не рефлексировать и депрессовать, а сохранять здравый смысл и жить в гармонии с самим собой и окружающим миром, пусть даже проводя большую часть времени в Армении и Вьетнаме. Фразу «я превратился в раба собственных произведений» он тоже венчает восклицательным знаком - в этом случае вполне оправданным.
Алексей Мажаев
