Чиновники не устают расхваливать новую версию "Стратегии-2020". "Это очень серьезный, долгосрочный взгляд на нашу экономику. Была проведена беспрецедентно глубокая работа",— говорил "Власти" вице-премьер по промышленности и ТЭК Аркадий Дворкович (на момент разговора официально он еще трудился помощником президента РФ).
Первая версия "Стратегии-2020" разрабатывалась властями еще с 2006 года, правительство РФ торжественно утвердило ее в ноябре 2008 года — спустя два месяца после краха инвестбанка Lehman Brothers и начала мирового кризиса. Вскоре Кремль и Белый дом перешли в режим ручного антикризисного управления экономикой, так что документ похоронили. Вспомнили о "Стратегии-2020" лишь в январе 2011 года, когда ректоры Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов и Академии народного хозяйства и государственной службы Владимир Мау написали премьеру письмо с предложением переработать главный программный документ. Путин согласился и поручил курировать эту работу авторам идеи, а от правительства — первому вице-премьеру Игорю Шувалову (источники "Власти" утверждают, что это Шувалов предложил ученым написать письмо).
Вскоре под руководством Кузьминова и Мау начал работать коллектив почти из тысячи российских экспертов, которые были разбиты на 21 рабочую группу по разным направлениям потенциальных реформ (в каждой группе — по два руководителя). Возможность реформировать правоохранительные органы, судебную систему и трансформировать политическую систему первоначально не рассматривалась. "Нас попросили заниматься только теми проблемами, которые входят в компетенцию премьера",— вспоминает один из авторов документа. "Сначала работу над документом придумали, похоже, чисто для процесса. Потом выяснилось, что результат тоже нужен. Потом выяснилось, что нужен вполне практический результат и что делать какие-то вещи по этому документу надо будет уже в 2012 году",— рассказывает "Власти" директор Центра макроэкономических исследований Сбербанка Ксения Юдаева, руководившая группой по реформе пенсионной системы. В итоге в марте после выборов появился многострадальный доклад на 864 страницах под названием "Новая модель роста — новая социальная политика".
"Самым близким аналогом "Стратегии-2020" является программа Германа Грефа, которая разрабатывалась почти на такой же срок перед приходом нового президента,— рассказывает "Власти" глава экспертной экономической группы Евсей Гурвич, руководивший группой по бюджету и денежной политике.— Разница в том, что программа Грефа разрабатывалась компактной группой единомышленников, а здесь было много групп. "2020" — это программа более комплексная, но в меньшей степени внутренне согласованная". "Документ неровный и эклектичный. Но он четко обозначает ключевые вещи, которые давно обсуждаются. Предложены варианты и указаны развилки",— согласна Юдаева.
Авторы исходят из того, что "страна не может жить почти исключительно за счет экспорта сырья". "Нестабильность цен предопределяет неустойчивость развития", а также потому, что сырьевая зависимость обрекает "на все большее технологическое и институциональное отставание", приводит к чрезмерной роли государства, "доминированию рентоориентированных и иждивенческих установок в обществе". Вместо превращения в "энергетическую супердержаву" эксперты предлагают дополнить сырьевой сектор развитием человеческого капитала, который может быть источником конкурентных преимуществ России наряду с нефтью и газом. Но для этого в стране нужно создать условия для развития креативного класса, иначе Россия так и останется поставщиком мозгов на мировой рынок.
Для этой цели "Стратегия-2020" (помимо конкретных предложений и сценариев для разных сфер экономики) содержит ключевую идею — бюджетный маневр по формуле "плюс четыре минус два". Авторы предлагают к 2020 году увеличить на 4% ВВП расходы на образование, здравоохранение и инфраструктуру, но при этом за тот же период сократить на 2% ВВП расходы на силовиков, стимулирование экономики и ЖКХ. "В любом случае увеличивать расходы имеет смысл только в сочетании с проведением реформ, которые предлагаются в "Стратегии-2020",— отмечает Евсей Гурвич.— Например, нам объективно нужно вкладывать в инфраструктуру и строить больше дорог, но нужно бы повысить эффективность строительства дорог, поменять механизмы выделения средств на эти цели и увязать одно с другим. Нет реформ — нет денег".
Чиновники уверяют, что "Стратегия-2020" писалась не в корзину и обязательно будет претворяться в жизнь. "В течение ближайших месяцев мы должны понять, что мы можем сделать, а что не можем сделать. Я думаю, что многое будет сделано",— заверил "Власть" Аркадий Дворкович. По его словам, для подготовки конкретных решений и законопроектов потребуется от трех до шести месяцев, а некоторые предложения реализуются уже сейчас, например идеи по реформированию госслужбы и повышению профессионализма чиновников с помощью конкурсных отборов.
Работавшие над "Стратегией-2020" эксперты согласны, что некоторые идеи документа уже реализуются. Одной из главных тем практической дискуссии, по словам Юдаевой и Гурвича, является принятие бюджетного правила — процедуры, по которой все излишки нефтегазовых доходов бюджета направляются в стабфонд (старое правило действовало с 2003 года, но было отменено в период кризиса). "В каком виде правило будет утверждено, ясно не до конца, но концептуальные рамки обсуждения теперь существуют",— говорит Юдаева.
Но в том, что правительство Дмитрия Медведева и вправду возьмет стратегию в качестве основы своего курса и будет ее реализовывать, эксперты сомневаются. "Проблема заключается в том, что в "2020" есть много мер, которые либо непопулярны у населения, либо непопулярны у каких-то влиятельных групп,— указывает Гурвич.— Например, повышение пенсионного возраста или значительное увеличение налоговой нагрузки на "Газпром". Эти меры не будут реализовываться, если в этом не будет крайней нужды".
Гурвич полагает, что если экономика РФ в ближайшие годы будет расти на 5% в год за счет высоких цен на энергоносители, то описанные в "Стратегии-2020" реформы проводиться в основном не будут. "Если же темпы роста упадут, то власть ощутит недовольство людей. У нас сформировались высокие ожидания. В нулевые зарплата росла в реальном выражении на 12-15% в год. И если она будет расти даже на 3-4%, это будет в три раза медленнее, возникнет недовольство,— считает он.— Тогда, вполне вероятно, власть начнет думать: а что нужно сделать, чтобы вернуться к высоким темпам роста? И поскольку программа уже готова, постепенно все больше и больше мер из нее будут проводиться в жизнь". Юдаева указывает, что для успеха реформ падение нефтяных цен должно быть долгим: "Предыдущий кризис показал: можно не проводить реформы, а просто замечательно потратить резервы. Так что нефтяные цены должны быть низкими достаточно долго, чтобы мы совсем потратили резервы и уже не оставалось других вариантов, кроме как начать что-то делать".
"Все эксперты спрашивали, будет ли это реализовано. Я с самого начала говорил, что мы работаем не на условиях, что мы будем что-то реализовывать,— пояснил "Власти" Владимир Мау.— Наша задача — изложить честно свою позицию. В отличие от 1992 года у нас есть альтернативы. А тогда был простой выбор: радикальные и очевидные реформы или просто развал".
Сам Мау убежден, что беспрецедентная для российского экспертного сообщества коллективная работа в любом случае не пропадет даром: "В середине 1999 года все в Институте Гайдара считали, что в ближайшие восемь лет реальной политики и реформ не будет, потому что президентом будет Примаков. Но потом было решено все равно заниматься подготовкой к реформам так, как будто бы никаких ограничений нет. Именно тогда были впервые сформулированы предложения по плоской шкале подоходного налога, регрессивным социальным выплатам, по новым подходам к дерегулированию. Через полгода выяснилось, что все это сверхвостребовано"
Александр Габуев
