Минздравсоцразвития внес в Госдуму законопроект с правительственными поправками в закон «Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством». Известно, что изначально категорически против этих поправок выступили представители Общественной палаты, профсоюзы и работодатели. Но никто, наверное, не предполагал, что «вратарем» на этот раз окажется Госдума, — все давно уже привыкли к совершенно формальной роли народных избранников. Но случилось невероятное: против правительственных поправок выступили не только так называемые оппозиционные фракции КПРФ и «Справедливой России», но и «ЕдРо». Во всяком случае, в первом чтении пакетом правительственные поправки не прошли. Что же произошло?
Слишком возмутительным было то, что предлагалось, — рассказывает член Комитета ГД по бюджету и налогам, первый заместитель руководителя фракции «Справедливая Россия» Оксана Дмитриева. — Еще с советских времен у нас на сто процентов оплачивались больничные листы людям, имеющим восьмилетний стаж работы. Этот стаж правительство решило увеличить на семь лет, до 15. В такой ситуации самыми уязвимыми становились бы молодые люди, семьи с маленькими детьми. Следующее предложение правительства било с поверхностной точки зрения по работодателям: если прежде они оплачивали только два первых дня болезни своего работника, то теперь бы должны были платить за три дня его бюллетеня. Понятно, какой здесь заложен конфликт для молодых мам: приболел ребенок — до свидания, слишком дорого держать такого сотрудника...
— Вот это все нам, кажется, уже удалось отбить, во всяком случае вопрос стажа — точно, второй вопрос — «прибавки-удавки» работодателю — можно обсуждать. Все считают, что до второго чтения дойдет только третья идея правительства — о том, как сэкономить средства Фонда социального страхования (ФСС) за счет здоровья граждан, — сказал мне один из представителей «Единой России», попросивший не публиковать его имя. — И в этой идее заложено тоже очень серьезное ущемление: если прежде базой для расчета больничного листа была зарплата за один предыдущий год, то теперь — за два, и за основу предложено принимать не максимальную, как сейчас, а минимальную зарплату. Это прежде всего ударит по молодым мамам: после декретного отпуска им будет выдаваться больничный на основании заработных плат двух предыдущих лет. А там у них было пособие по уходу за ребенком, представляете? Вот такая у нас на самом деле забота о демографии.
...И все-таки, если вести счет как на футбольном поле, очень упрощенно, не оглядываясь на экономические эффекты для ФСС и потери для всех нас, то едва ли не впервые за очень многие годы можно сказать, что депутаты играли на стороне людей. И счет в первом матче с правительством — 2:1... Депутаты выступили против уменьшения выплат людям, которые болеют.
Так, может быть, они сумеют купировать еще один пункт еще одного законопроекта? Да, я о проекте Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан РФ». Там в статье
А если ребенку три с половиной года? Или вообще уже четыре? Или еще больше? Он может оставаться в стенах больницы без мамы с папой?
— Этот законопроект пока еще не был внесен в Госдуму, — сказал мне по телефону пресс-секретарь думского Комитета по охране здоровья Борис Тарасов, — но мы надеемся, что до конца года будет внесен. Конечно, он не дойдет до нас в том виде, в каком был, потому что идут общественные обсуждения, что-то учитывается.
...А если именно это не учтется?
— Это будет страшный откат в прошлое, когда у нас разлучали заболевших детей с родителями. Так было во времена моей молодости, в советские еще годы, а в 1993 году удалось пробить закон (его пробивали 10 лет!), он действует до сих пор и называется «Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан». Там есть
Катя Чистякова, заместитель директора фонда «Подари жизнь», рассказывает о том, как в Российском научном центре рентгенорадиологии (РНЦРР) Москвы все стало происходить так, как если бы законопроект, в котором только детям до трех лет разрешено быть в больнице с родителями, уже бы был законом. На самом же деле в больнице сменилось руководство, и сразу выяснилось, что родители, которые прежде очень даже были нужны, потому что самозабвенно выполняли все работы, на которые не хватало сил медперсонала, вдруг пришлись не ко двору. Медицинское начальство объяснило выселение родителей санэпидрежимом.
— РНЦРР — федеральная клиника, и там лечатся дети со всей страны, где же мамам ночевать? Они спали с детьми на одной койке. Или на фондовских раскладушках. А при новом руководстве выяснилось, что такое положение дел запрещает МЧС, — рассказывает Катя. — Если рассматривать больного ребенка как организм, он, конечно, может переночевать без мамы. Если говорить о больном раком ребенке как о личности, как о человеке, страдающем и напуганном, то без мамы ему никак нельзя. Если рассуждать с гуманитарной точки зрения, то, конечно, маме больного ребенка надо предоставить ночлег (и желательно рядом с ребенком). Если с точки зрения закона — пусть где хочет, там и ночует. И никого не волнует даже, что денег на съем жилья в Москве у мамы из алтайской, к примеру, деревни нет и быть не может.
В РНЦРР были согласны только на раскладушки для родителей самых тяжелых детей, как будто онкология вообще, как таковая, сама по себе — не тяжелый диагноз. Дети должны хотеть жить, чтобы выдержать все испытания тяжелого лечения, а им для этого нужны мамы! Путем длительных переговоров фонду удалось изменить ситуацию, но это удалось при действующем законодательстве.
Если же будет принят новый законопроект, то что же мы сможем сделать? Остается надеяться на "вратарей"—депутатов, на то, что в вопросах, касающихся угрозы жизни больных сограждан, больших и маленьких, они все-таки вдруг все вместе превращаются в людей.
Галина Мурсалиева
