Бомжьи люди

Москвичи за свои деньги кормят сотни бездомных. И не всегда мужья и жены этих альтруистов относятся к их деятельности с пониманием. А например, дома у Анны Федотовой жили, мылись и стирались бомжи. Ей удалось вернуть к нормальной жизни нескольких сбившихся с пути людей.

Хочу рассказать одну историю, хотя наперед знаю, что многие будут яростно возражать. Но это нормально. Это значит, что жизнь кипит. К тому же я и сама не разобралась: может, спор — это как раз то, чего не хватает, чтобы понять и правильно поступить.

А может, не хватает другого.

А история такая. 19 января сего года человек по имени Борис Рыжов написал на интернет-форуме Андрея Первозванного несколько слов: «Бездомные дети. Стужа. Давайте накормим».

Борис — не москвич, работает в Москве по договору. Каждый день ездит мимо Курского вокзала. Ну и вот — вырвалось из души. Люди тотчас откликнулись. На другой день Борис Рыжов, Рустам Исламгулов и их товарищ взяли кастрюлю супа и поехали кормить беспризорных детей. Вначале выглядело это так: варили дома, потом наливали в термосы, и тот, у кого есть машина, вез еду «на точку». Но скоро кто-то подарил им три армейских бака для горячей еды, а потом к их движению присоединился повар из ресторана Олег Ольхов. Он объяснил, что, если на плите стоят, к примеру, три котла, присматривать за четвертым совсем не трудно. Так люди и стали на свои деньги кормить беспризорных детей.

Руководит этим движением Рустам Исламгулов. Шесть раз в неделю они приезжают на московские вокзалы, где их уже ждут. Первым делом кормят детей, потом женщин, а уж потом мужчин. Случается, что подходят гастарбайтеры — кормят и их.

Меню: мясо с гречкой, рыба с рисом, макароны по-флотски. Теперь стали варить супы. Плюс белый и черный хлеб, чай с сахаром, конфеты, печенье и время от времени — фрукты. Изредка вместо чая бывает какао с молоком. В среднем каждый день удается накормить приблизительно сто человек, иногда — больше. Стоимость одного такого обеда — примерно тысяча рублей, но бывает по-разному. Когда удается купить гречку подешевле, когда котлеты, когда рыбу. Остальное каждый может вычислить сам: самые дешевые яблоки стоят 25 рублей, пачка «Юбилейного» печенья 10—12 рублей (как же детям без фруктов и сладкого), чай да сахар, одноразовая посуда. К подросткам жесткое требование: не ругаться матом, не приходить пьяным, обколотым или под парами клея. Дети и подростки не дерутся. Очень агрессивно ведут себя иногда женщины-бомжи. Олег Ольхов сказал, что, пробиваясь вперед, к заветному котлу, одна женщина сказала как-то, что, если ее не пропустят, будет жаловаться. Все мы родом из той страны и того прошлого, где можно было настрочить жалобу или сообщить куда следует. Теперь вот хлеб подорожал приблизительно в сто раз, но только в столовых его не дают бесплатно, а вредная привычка жаловаться осталась. Дерутся бомжи преимущественно с сотрудниками телевидения. Они считают, что журналисты на них зарабатывают и, кроме того, нередко зажимают носы и не дают себе труда стереть с лица брезгливое выражение.

Как ни странно, милиция к деятельности «кормильцев» относится с пониманием. Особенно если стражам порядка предъявляют бумагу из комиссии по церковно-социальной деятельности при епархиальном совете Москвы: предъявитель сего документа является внештатным сотрудником группы «Милосердие»… Но и без этой бумаги милиционеры, как правило, не препятствуют проведению бесплатных ужино-обедов на свежем воздухе.

И у Рустама Исламгулова, и Олега Ольхова, и у многих других участников движения, понятно, есть семьи, дети. И не всегда мужья и жены относятся к их деятельности с полным пониманием. Но это и неудивительно. А например, дома у Анны Федотовой жили, мылись и стирались бомжи, от которых на улице шарахаются как от привидений. Ей удалось вернуть к нормальной жизни нескольких сбившихся с пути людей.

* * *

Кстати, о нормальной жизни.

А что это вообще такое — нормальная жизнь?

Ведь многие, к примеру, считают, что люди, которые кормят бездомных, — сами ненормальные. Вот, скажем, отрывок из письма человека, который испытывает непреодолимое отвращение к людям без определенного места жительства. «Мне все в жизни далось большим трудом. Пришлось учиться в вечерней школе, а днем работать на стройке. Я десять лет отпахал за крошечную двухкомнатную квартиру. Чтобы купить первый в жизни холодильник, пришлось год отказывать себе в самом необходимом. У нас с женой родилась двойня, мы были на седьмом небе от счастья, но мне по ночам снилась стиральная машина, а ее в те времена, даже и накопив денег, купить было негде. Когда появился наш сын, я пошел на вторую работу и выспаться мог только в воскресенье. Я никогда ни на что не жаловался и ни у кого ничего не просил. Это моя жена, мои дети, и я за них отвечаю. У нас дома не принято выбрасывать продукты, я уже и внуков к этому приучил. Так почему же нужно помогать людям, которые по собственной воле или по собственной дурости оказались на улице? Ведь все когда-тогде-то жили, если в одном месте что-то не сложилось, могли перебраться в другое. Я не хочу кормить этих людей. Мне не жалко десяти рублей, но я и копейки не дам на бомжей, я себя за это уважать перестану».

Я понимаю автора письма. Трудно прокормить большую семью, трудно всю жизнь во всем себе отказывать. И, наверное, никто не может упрекнуть человека за то, что он прошел мимо грязного, больного и голодного человека, не дав ему денег из своей трудовой зарплаты. Смог пройти мимо — значит, такая у него дорога, никак не пересекается с дорогой бомжа. Ну да, от бомжей плохо пахнет, они пьют и спариваются под железнодорожными платформами, спят в картонных коробках, они вшивые, чесоточные, туберкулезные. Но не надо никого судить. Но откуда мы знаем, в чем состоит замысел высшей силы, сотворившей все, в том числе и сбившихся с пути людей? Если эти люди есть, если они хотят жить не так, как живем мы, люди из квартир с теплыми туалетами, — это что, ошибка Творца? Мы не ошибка, а они ошибка? А может быть, что нет «их» и «нас», а есть просто люди, и каждый живет как может, только и всего.

Что же касается беспризорных детей, тут особый разговор. Беспризорные дети — это брак взрослых. Кто-то сбежал из дому от родителей-пьяниц или наркоманов. Кто виноват? Взрослые. Кто-то сбежал потому, что не нужен матери, устраивающей свою жизнь. Кто виноват? Взрослые. Кто-то сбежал от безысходности детского дома. Кто виноват? Взрослые. А кто-то пустился в бега потому, что психически нездоров и нуждается в постоянном лечении. А в больнице хуже, чем на улице. Кто виноват? Взрослые.

Дети сами не выбирают, потому что они еще не умеют выбирать, их поступки — результат действий взрослых и реакция на них. И люди, которые каждый день кормят их горячей похлебкой, просто взяли на себя нашу общую вину. Присоединяйтесь.

* * *

Как ни дико это звучит, вопрос с возобновлением работы в центре трансплантации почки в РДКБ все еще не решен. Но читатели «МК» горячо откликнулись на просьбу помочь Гуле Фахрутдиновой и Оле Ефимцевой. 15-летняя Гуля в ожидании трансплантации почки потеряла возможность ходить, а Оле Ефимцевой исполнилось 18 лет, и теперь она должна перейти во взрослую клинику. Но ее никто никуда не берет, а у Оли нет почек.

Находясь в мучительном ожидании, мать Оли, Марина Аверкова, получила от людей, которые захотели ее поддержать, столько душевного тепла, что им с Олей теперь не так страшно жить. Привезли деньги, одежду, еду. Сергей из Брянска передал с проводником DVD-плеер и деньги, которые находились в коробке с кассетой. Марина поехала на вокзал, позвонила мне, получив посылку, и сказала — нет, не про деньги, хотя без них невозможно жить. Она сказала, что к ней вернулась надежда.

Андрей Добрынин прислал для Гули Фахрутдиновой деньги из Иркутска. Деньги летели издалека, но тепло по дороге не растеряли.

Рано или поздно работа в детском центре трансплантации почки возобновится — другого быть не может. Но что делать Оле Ефимцевой?

Может быть, ей сможет помочь Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени академика Павлова? Просим петербургских врачей откликнуться, а деньги на дорогу читатели «МК» уже собрали.

Благодарим тех, кто помог Гуле Фахрутдиновой и Оле Ефимцевой, пожелав остаться неизвестными, а также Марию Краснову, Бориса Максовича Шуба, Маргариту Александровну, Эдиту (отдельное спасибо за мешки с игрушками), Екатерину Борисовну Жарикову, Ирину, нашу любимую Елену из Конькова, Владимира Семеновича, Игоря Владимировича Макарова, Татьяну Викторовну, Валентину Ивановну, Елену Викторовну, двух Сергеев, Илью Васильевича Балашова, Илью Семеновича Сороко и всех, кого не сумели упомянуть.

Это последний выпуск «Соломинки» в этом году. Через несколько дней мы будем отмечать день рождения «Соломинки», которой исполняется год. Праздник пройдет в московской школе № 875. Репортаж с места событий будет опубликован в первом номере «МК» 2007 года.

Пишите нам, звоните, приезжайте. И помните: человеческое тепло не тает, не горит, не уходит под землю. И все мы, богатые и бедные, больные и здоровые, веселые и грустные, существуем только благодаря этой тихой силе. С наступающим Новым годом и до встречи!

* * *

Все телефоны и адреса героев — в редакции. Звоните нам по телефону 257-72-72, доб. 74-66, 74-64. E-mail: letters@mk.ru (c пометкой «Соломинка»).

Ольга Богуславская