Картины, с которых начинался Русский музей, живописные опыты членов императорской семьи и личные вещи Романовых — всё это представлено на масштабной выставке «Александр III. Император и коллекционер». Благодаря артефактам «Известия» проследили весь жизненный путь предпоследнего российского монарха.
В Инженерном замке продолжается выставочный цикл «Сага о Романовых», каждая часть которого сфокусирована на личности одного из императоров, но именно эта экспозиция для музея особая. Хотя он и был учрежден Николаем II, отцом-основателем считается Александр III, поскольку его коллекция легла в основу собрания и идея создания национальной галереи тоже принадлежала ему.
Первый зал посвящен Аничковому дворцу, который Александр II подарил на свадьбу наследной чете — своему сыну Александру и датской принцессе Дагмаре, она же Мария Федоровна. Уже после смерти Александра III дом стал резиденцией вдовствующей императрицы, здесь размещалась их коллекция. Внимание сразу притягивает стена с «домашней» (шпалерной) развеской полотен, среди которых есть и «Оттепель» Федора Васильева. Оригинал хранится в Третьяковской галерее, но Александр Александрович, еще будучи великим князем, заказал пейзажисту авторское повторение. Предметы декоративно-прикладного искусства, которое так любил герой экспозиции, а также артефакты старинного Востока предоставлены Русскому музею Эрмитажем.
На вернисаже говорилось о том, что как коллекционер Александр III был человеком широких взглядов и не скрывал своего дилетантства. Нелишне вспомнить, что наследником престола он стал неожиданно для всех, включая себя самого, после того как скончался его старший брат Николай. Сам же он готовился к военной карьере и не получил столь прекрасного всестороннего образования, как брат. Дагмара изначально была невестой Николая, будущий Александр III женился на ней по воле отца.
— Александр Александрович собирал самое разное искусство, — рассказала «Известиям» замдиректора Русского музея по научной работе Евгения Петрова. — Но особый интерес представляли для него острые социальные темы, что для царя удивительно. Скажем, в его коллекции была картина Репина «Николай Мирликийский избавляет от смерти трех невинно осужденных», резонирующая с острым вопросом об отмене смертной казни, или «На войну» Константина Савицкого. Очевидно, что Александр III, задумавший музей русского искусства, понимал, что нельзя руководствоваться частным, нужно представлять искусство всесторонне. И порой приобретал довольно неожиданные вещи, может, и не отвечавшие его личным пристрастиям.
Воспитанию художественного вкуса будущего императора способствовала его супруга. Дагмара хорошо рисовала и писала маслом, сейчас в Инженерном замке выставлены ее работы: натюрморты, портрет кучера Григория. Экспонированы и пейзажи авторства Александра Александровича — редкие рисунки из Государственного архива Российской Федерации.
Выставка затрагивает важные этапы биографии Александра III. Это и его участие — еще как наследника — в русско-турецкой войне: Василий Поленов выразительно изобразил великого князя в скромной обстановке военного похода. И отдых императорской четы в Дании, на родине Марии Федоровны, в финских шхерах, в связи с чем вспоминается известное выражение монарха: «Пока русский князь удит рыбу, Европа может подождать». Такой ответ европейский посланник, явившийся со срочным вопросом, услышал в Финляндии, где Александр III рыбачил. Есть и прелестная в своей наивности картина Ивана Макарова «Нагорная проповедь», где в числе внимающих Христу художник изобразил членов царской семьи.
Центральный зал экспозиции — Георгиевский, где Александр III представлен уже не приватно, а парадно. И здесь в разных произведениях сквозным мотивом проходит русский стиль, который утверждался в правление царя. Большой портрет кисти Николая Дмитриева-Оренбургского, изобразившего монарха в деревянном интерьере, отсылает к русскому зодчеству. Портрет девушки в национальном костюме с кокошником — к народному костюму, входившему тогда в моду.
Есть и экспонаты, посвященные собору Спас на Крови, возведенному Александром III в память о погибшем отце. Жемчужины этого раздела — работы ценимого императором Михаила Врубеля: из Третьяковки привезли отреставрированные к выставке великолепные образцы монументальной религиозной живописи, эскизы для росписей Владимирского собора в Киеве.
— Императора не назовешь русским по крови (его матерью была немецкая принцесса. — «Известия»), но тогда «русскость» определялась прежде всего вероисповеданием, — объяснил «Известиям» куратор выставки, заведующий отделом живописи второй половины XIX – начала XXI века Павел Климов. — Александр III был православным, любил русскую культуру и распространил ее стиль по всей стране.
Венчает выставку картина Дмитрия Гаврильцева, изображающая крестьянскую семью, которая в сопровождении экскурсовода рассматривает царские портреты в Музее Александра III — именно так поначалу назывался Русский музей. «Искусство принадлежит народу» — можно было бы вспомнить известный лозунг. Правда, он появится позже, когда петербургская институция, да и вся страна вступят в новый период истории.
Евгений Авраменко
