Любой молодой юноша или девушка, глубоко любящие жизнь, мечтали хоть однажды о судьбе Данко. Это ведь столь красивая идея: вырвать сердце из груди и освятить человечеству путь из тьмы. Но есть ли те, кто готов действительно пойти на это?
Юность рассуждает с позиции изобилия. Много времени, много энергии, есть настрой найти точку опоры и перевернуть землю. В такое время, глядя на старших, даже и не подозреваешь о том, что взрослые, в сущности своей, существа более слабые. Ох уж этот цепкий страх, сковывающий человека, от которого время уже откусило свой кусок. Меньше тепла плещется в костях, а глупость уже не отдает обаянием. Кто-то принимает это, а кто-то пытается бешено подсосать немного энергии у более молодых любовников, духовных учителей или чувства собственного превосходства над остальными. Легко мечтать о спасении человечества, когда вся жизнь впереди.
Вот живет, например, на свете Савушкин Кирилл. Чего он хочет? Он пока еще думает. И думает слишком много. Ему уже родная мама говорит, что он слишком много думает. Но думать приятно. Гораздо приятнее, чем делать. Хотя, чем больше делаешь, тем счастливее становишься. А чем больше думаешь, тем сильнее выпадают волосы.
Вырывать сердце из груди ради человечества — это честь, которую еще надо заслужить. И для начала было бы неплохо достать голову из задницы. Слышишь, Савушкин? Конечно, слышишь, ты ведь все это и так знаешь и находишься там, где находишься, совершенно сознательно. Когда в порыве юношеского максимализма выбираешь самый сложный путь из возможных, не нужно потом плакаться о тяжести бытия.
И все-таки, все вокруг не правы. Ты же точно знаешь, что в твоей груди огонь. И хотя твои мускулы до сих пор слишком слабы, чтобы пробить грудную клетку и схватить это пламя, позволить ему затухнуть — вот настоящее преступление. Может, ты, Кирилл Савушкин, и не Данко. И в эту сторону ошибиться не страшно. По крайней мере, тебе не о чем будет жалеть в старости, ведь культурный сдвиг происходит не в одночасье, и для больших гениев тоже кто-то пробивал дорогу. Изменения, как правило, не совершаются в одиночку. От полетов в космос и до съемок «Властелина Колец» — каждый масштабный проект требует напряжения воли сотен, а порой и тысяч сердец.
А потому я призываю любого идеалиста не быть слишком строгим к себе. Даже если предприятие окончилось неудачей. Нам не дано знать последствия своих действий. Визионеры обречены с повязкой на глазах преодолевать сопротивление материи. Но какова альтернатива? Жизнь ведь хочется прожить интересно. А метаться по углам реальности, реагируя исключительно на внешние обстоятельства, — скука смертная.
Поэтому Кирилл Савушкин принимает решение не отходить от принятого курса. Он переизобретает себя и осознает, глядя на борозду московского десятилетия за спиной, что нужно верить в свою счастливую звезду, при этом абсолютно на нее не рассчитывая. Русский авось пора сбрасывать с пьедестала, водрузив на его место истинную, глубокую любовь к труду.
Но и этого мало. Нужна реальная злость. Данко не вырывал сердце из груди с нежной улыбкой на устах. Настоящий прорыв нуждается в силе гнева, в красном цвете. Кирилл Савушкин слишком долго запрещал себе разозлиться по-настоящему. И лишь осознание возможности напрочь всё прос...ать способно дать тот самый импульс. Вспышку, которой Кирилл Савушкин выведет из тьмы прежде всего себя.
Кирилл Савушкин
