В прокат выходит «Наркокурьер» (The Mule) Клинта Иствуда — первый после «Гран Торино» (2008) фильм, где живая легенда кинематографа снова играет главную роль у самого себя. Юлия Шагельман с удовольствием убедилась в том, что 88-летний актер и режиссер пребывает в отличной форме, которой могут позавидовать многие молодые коллеги.
В 2005 году Эрл Стоун (Клинт Иствуд) — крепкий старик, ветеран войны в Корее, который занимается не самым очевидным для такого персонажа делом: выращивает лилейники. И он в этом король, многократный победитель национальных конкурсов. Еще он — тот хорошо знакомый по американским фильмам типаж скверного мужа и отца, который пропускает все важные семейные даты, выпускные, школьные концерты, даже свадьбу родной дочери (ее играет дочь режиссера Элисон Иствуд, и думается, это не случайно). Оказывается, для такого совсем необязательно быть кинозвездой, космонавтом или, например, полицейским: съезд цветоводов тоже отличный предлог свалить из дома подальше.
Проходит 12 лет, и Эрл уже совсем не тот презентабельный пожилой джентльмен, что прежде. Продажи цветочных луковиц по интернету убили его бизнес, наемные рабочие уволились, дом приходится заложить без права выкупа, семью он потерял еще раньше, и разговаривает с ним только внучка (Таисса Фармига), но денег, чтобы сделать ей подарок на свадьбу, совсем нет. Неожиданно молодой человек латиноамериканской внешности, узнав, что у Эрла есть пикап, на котором он ни разу в жизни не попадал в ДТП и не получал штрафных талонов, предлагает старику способ подзаработать — просто перевозить что-то из точки А в точку Б, не задавая лишних вопросов.
На втором рейсе Эрл поймет, что в багажнике у него кокаин, а после третьего станет лучшим курьером мексиканского наркокартеля, получит уважительную кликуху Дед и ему станут доверять все более важные и дорогие грузы. Правда, на всякий случай к нему приставят хендлера — нервного парня по имени Хулио (Игнасио Серричио), которого страшно раздражает дедовское легкомыслие: то он сделает крюк, чтобы съесть «лучший сэндвич со свининой на Среднем Западе», то остановится, чтобы помочь чернокожей молодой семье сменить колесо (заодно назовет их, о ужас, ниггерами — пожалуй, только Иствуд может в 2019 году проделать такое на экране и не потерять симпатии зрителей), то позовет в свой номер в мотеле девиц — короче, наслаждается жизнью, когда тут серьезные люди делают серьезные дела.
Хулио не единственный следит за Эрлом: благодаря осведомителю Дед попадает на радары Управления по борьбе с наркотиками (УБН), и амбициозный агент Колин Бэйтс (Брэдли Купер) делает его поимку своей первоочередной задачей. Пока УБН проводит бессмысленные рейды (им, конечно, не приходит в голову, что «объект» — белый старик с ветеранской наклейкой на бампере), а в картеле меняется расстановка сил и все это напоминает побочную линию сериала «Нарко» (не зря сценарист «Наркокурьера» Ник Шенк приложил к нему руку, а Майкл Пенья сыграл в четвертом сезоне практически ту же роль, что в фильме), Эрл продолжает невозмутимо колесить по дорогам Америки. И даже самый высокоморальный зритель, несмотря ни на что, болеет за него. Ведь он сам — Америка. В его выцветших голубых глазах навсегда застыло ее бесконечное небо, его расчерченное морщинами лицо — явление того же порядка, что и пейзаж Айовы, Небраски, Колорадо, Нью-Мексико, и, как пейзаж, он не может быть хорошим, плохим или злым, а только самим собой.
«Наркокурьер», как и его главный герой, как и сам Иствуд, вызывающе, программно несовременен. Он плевать хотел на модные тренды, он будет подшучивать над нынешней молодежью, забывшей, как должны себя вести настоящие мужчины и женщины, он покажет представителей меньшинств без оглядки на политкорректность (но при этом и имплицитный расизм властей покажет без прикрас), он будет, не стесняясь, учить и морализировать, он прямым текстом напомнит, что главное в этой жизни — семья и что за деньги можно купить все, кроме времени (можно подумать, что старик размяк с годами, но ведь это именно он снял «Мосты округа Мэдисон», так что в этом он тоже остается верен себе). И это тот редкий случай, когда от старомодных уроков жизни не захочется отмахнуться с раздражением или иронией. А наоборот — поблагодарить деда за науку.
Юлия Шагельман
