Есть в ближнем Подмосковье местечко под названием Кратово, известное своими сосновыми лесами. Их лечебные свойства, по словам медиков, не хуже, чем у знаменитых прибалтийских сосен. Не случайно еще с 30-х годов прошлого века здесь располагались санатории, где поправляли здоровье старые большевики и партийная верхушка.
Еще прошлой весной тишину здесь нарушали разве что соловьиные рулады, а в этом году слышится визг бензопил и раскатистый шум падающих сосен-красавиц. От недавней красоты остались лишь безжизненные стволы с трагически заломленными сухими ветвями. А все потому, что в Подмосковье идет тихая экологическая катастрофа: из-за недавних лесных пожаров регион в массовом порядке покинули его главные санитары — птицы. И такая картина наблюдается по всей России. «Итоги» попытались разобраться в деле «грачей-вредителей».
Шелкопряд рулит
В Кратове сосновые кроны уничтожают огромные — сантиметра три длиной — черные гусеницы. Там на высоте пяти — семи этажей никто не мешает им наедаться хвоей от пуза. Гусеницы другого вида обедают под корой, поедая сосны изнутри. Выглядят такие ели и сосны как пришельцы с других планет — черные сухие ветви, которые торчат из гладких стволов, с которых осыпалась кора. Зараза, распространившаяся на весь район, пошла, по словам местных жителей, с территории бывшего санатория ЦК КПСС. А он между тем находится на территории природного памятника, одного из самых крупных в Московской области — площадью 212 гектаров. Если быть более точными, то это энтомологический заповедник, на территории которого обитают сотни видов редких насекомых. Например, «краснокнижный» вид ос, который живет в Кратове и в окрестностях Хабаровска.
Гусеницы, конечно, в список ценной фауны не входят. Их стало вдруг так много, что пейзажи из сплошь съеденных лесов можно наблюдать не только в Кратове, но и по всему Подмосковью. Такая же картина во многих «лесных» регионах страны. Березы и дубы стоят страшные — с почерневшими, скрученными в трубочку листьями. В Бронницах гусеницы бабочки-шоколадницы объели все ивы. В Краснодарском крае — нашествие саранчи, а в Иркутской области деревья стоят черные из-за копошащихся на остатках листьев личинок. По подсчетам экологов, до 35 процентов лесных ресурсов России может оказаться под угрозой гибели из-за небывалого нашествия гусениц непарного шелкопряда. Одна самка откладывает в среднем по 250—500 яиц, а появившиеся из такой кладки гусеницы через несколько дней полностью объедают листья, бутоны, цветки, завязи и почки с одного дерева. Эти насекомые способны за лето уничтожить тысячи гектаров ценных пород древесины. По всей России заметно распространились очаги лесных вредителей, таких, как рыжий сосновый пилильщик, пяденица зимняя, дубовый блошак, а также стволовых вредителей — короеда-типографа и черного елового усача. Потери лесфонда от вредителей сравнимы с ущербом, наносимым лесам пожарами и варварской вырубкой, считают экологи.
Что стало причиной этого нашествия? Ученые считают, что происходящее — результат дисбаланса в экосфере. «Нынешнее лето стало рекордным по количеству разнообразных вредителей, — констатирует Ольга Волцит, руководитель проекта «Птицы Москвы и Подмосковья» Зоологического музея МГУ. — По всей видимости, сошлись несколько факторов: сказались последствия лесных пожаров, заметно ослабивших деревья, сократилось количество птиц, способных дать вредителям достойный отпор».
Птичку жалко
Массовый исход насекомоядных птиц и вызвал, по мнению специалистов, экологическую катастрофу. Но они улетели и не вернулись вследствие другой экологической катастрофы. Заместитель директора Института проблем экологии и эволюции имени Северцова член-корреспондент РАН Вячеслав Рожнов считает, что лесные пожары прошлого и позапрошлого годов согнали пернатых из ареалов обитания. Многие зимующие виды пернатых европейской части России не выдержали адского пекла: кто погиб, а кто покинул привычные места. Синицы в результате зноя и пожаров практически исчезли. Пичужку с желтой грудкой сейчас в европейской части страны почти не встретишь. Почти не стало дятлов — традиционных санитаров леса. А ведь именно птицы являются важнейшим элементом биосистемы, уверен президент Союза охраны птиц России, ведущий научный сотрудник лаборатории экологии и управления поведением птиц Института проблем экологии и эволюции РАН Виктор Зубакин: «Питаясь в основном насекомыми, они сдерживают их прирост на нужном уровне и держат под контролем самочувствие деревьев, а значит, и всей экосистемы».
Без пернатых с насекомыми бороться люди не смогут: большая часть лесных насаждений находится в водоохранных и лесопарковых зонах, а значит, применение там химических средств защиты запрещено. Чтобы спасти ситуацию, лесоводы применяют биологические методы борьбы с насекомыми-вредителями: феромонные ловушки, окольцовывание деревьев, санитарные рубки леса и, главное, создание условий для возвращения пернатых.
Подмосковью не помогает даже соседство со столичным регионом, где пожаров не было. «Мегаполис активно преобразует природные территории, — рассказывает орнитолог из Уфы, кандидат биологических наук Евгений Карев. — Птицы вынуждены покидать свои угодья из-за отсутствия для них кормовой базы». Наиболее катастрофична в этом плане ситуация как раз в Москве: сейчас начинают застраивать даже особо охраняемые природные территории — например, Битцевский парк, Лосиный остров. А уникальный островок дикой природы — Нагатинскую пойму, где гнездятся шесть видов птиц, занесенных в Красную книгу, хотят превратить в Диснейленд. «Действительно, для птиц наступили тяжелые времена, — констатирует Ольга Волцит. — Участков дикой природы становится все меньше, и пернатые лишаются привычных условий обитания. И это общемировая тенденция». Вот почему в Европе ведется круглогодичное наблюдение за всеми обитающими там птицами — строятся графики их перемещений, таблицы сокращения или прироста. Занимается этим специальная организация — Европейский совет по учету птиц. Европейцев волнует, как может переродиться биосфера при значительном сокращении птичьих поселений, там ведь может вообще не остаться места человеку. К сожалению, подобного мониторинга у нас никто никогда не вел. Проект «Птицы Москвы и Подмосковья», работающий третий год, — первая ласточка такого рода.
За вредность
Надо сказать, что мнения специалистов по вопросу «тяжести преступления» лесных вредителей разошлись. В то время как орнитологи разрабатывают специальные платформы, чтобы птицы могли вить себе гнезда, экологи обдумывают роль и место гусениц в природной экосистеме. «Даже при массовом размножении «вредителей» результат не всегда бывает отрицательным, — полагает Владимир Борейко, директор Киевского эколого-культурного центра. — Так, в период одновременного появления огромного количества гусениц дубовой листовертки дубы к концу мая могут оказаться без листьев. Но эти деревья не погибают и через некоторое время дают новую листву. Снижается лишь годовой прирост древесины. Зато поросль, чахнущая в тени мощных деревьев, при их оголении получает к началу лета немного больше света и начинает активно развиваться».
Конечно, никто не будет спорить, что борьба с так называемыми вредителями, которые выполняют в биосфере свои важные функции, должна быть разумной. Но пока одни будут размышлять, а другие — «уговаривать» насекомоядных птиц вернуться, вредители в состоянии сожрать треть лесных угодий страны: экобаланс ведь пошел вразнос. А экстренные меры противодействия принимают, похоже, только сами жители — вырубают погибшие деревья.
В том же Кратове живет Даниель Борисович Жадзижский, ветеран ВОВ, флотский военврач, — в свои 92 года бодр и деятелен. Но когда говорит о погибших соснах, окружающих его дом, у него дрожит голос: он отсюда уходил на фронт в 1941 году и деревья помнит еще молодыми. Санитарная коммерческая вырубка обойдется дяде Доле в 100 тысяч рублей. Денег таких нет, а по долгу службы, похоже, никто проблемой не занимается. Ближайший лесхоз теперь в Подольске, то есть в другом районе Московской области, и у подольских лесничих после оптимизации штата лесной службы до кратовских сосен руки не доходят. Местные чиновники футболят обращения граждан в федеральные органы — в их ведении находятся многие гектары гибнущих подмосковных лесов, оттуда через область челобитные возвращаются опять на места. Круг власти замкнулся, не в силах одолеть прожорливых гусениц. Два-три года назад такой же круг стал причиной выгорания лесов — они, заваленные сухостоем, до которого никому нет дела, просто не могли не загореться. Так что не стоит пенять на птиц, упорхнувших в далекие края, — их вина в разрушении экосистемы поменьше человеческой.
Елена Покатаева
