Как известно, дважды два — четыре. Эта истина в полном объеме относится и к демографии. Именно поэтому я с недоумением увидел в майском (прошлого года) Указе Президента РФ первую же национальную цель до 2024 года: «обеспечение устойчивого естественного роста численности населения Российской Федерации».
В чем же состоит мое недоумение?
В 2013–2015 годах статистика зафиксировала — впервые после 1990 года — превышение рождаемости над смертностью. Но потом все вернулось в зону отрицательных чисел, причем с нарастающей скоростью: естественная убыль населения России в 2016 году составила 2,3 тыс., в 2017-м — сразу 135,8 тыс., а в 2018-м – и вовсе 224,6 тыс. человек. В этом году, по словам вице-премьера Татьяны Голиковой, за первые четыре месяца население страны уменьшилось на 149 тыс. человек. Это грозит получить убыль по всему 2019 году в размере уже не менее 400 тыс. россиян. Подобная тенденция радикально противоречит национальной цели, поставленной в майском указе.
Почему это происходит? Если посмотреть на рождаемость и смертность в расчете на 1000 человек населения, то окажется, что смертность по сравнению с 2013–2015 годами понемногу снижается — с 13 до 12,5 случая в 2018 году. Зато рождаемость резко уменьшилась: с 13,3 в 2013–2015 годы до 10,9 случая в прошлом году.
Отчасти это объясняется тем, что доля в населении женщин детородного возраста начала снижаться — из-за того, в частности, что в него вступает немногочисленное поколение, родившееся в 1990-е годы. В 1990 году в расчете на 1000 человек населения в России родилось более 13 детей, а в 1995-м — всего 9,3. В 2000 году этот параметр снизился до 8,7. Кстати, анонимные авторы майского указа должны были это знать, так как демография — точная наука.
Однако есть и еще одна — социальная — причина того спада рождаемости, который мы сейчас переживаем. Допотопные представления о том, что главное — родить ребенка, а там уж он как-нибудь да вырастет, уже в конце советского времени начали меняться. Ответственное родительство стало пониматься как обеспечение своим детям хотя бы общественно принятого минимума благосостояния и доступа к основным социальным благам. Поэтому уже тогда все большая часть родителей перед тем, как решиться завести ребенка, прикидывала, сможет ли она ему этот общественный минимум обеспечить.
Отсюда и радикальное снижение уровня рождаемости после бэби-бума второй половины 1940-х — начала 1950-х годов. В 1950 году в расчете на 1000 человек населения родилось 27 детей, в 1960-м — 23, а в 1970-м — всего 15. А уж в кризисные 1990-е годы женщины тем более стали воздерживаться от появления на свет детей, ограничиваясь одним, редко двумя наследниками.
Есть еще один показатель, который четко иллюстрирует именно социальное поведение женщин в репродуктивной сфере: суммарный коэффициент рождаемости (число детей в расчете на 1 женщину). В 1960–1961 годы он составлял 2,5, в 1990-м — 1,9, в 2000-м — 1,2, в 2010-м — 1,6. В 2015 году он достиг пика — 1,78, а потом снова начал падать — до 1,58 в 2018 году.
Эта динамика четко коррелирует с настроениями населения. Если в 2015 году у людей, несмотря на начавшееся падение реальных доходов, все еще сохранялись надежды на то, что вот-вот восстановится рост благосостояния, то затем у тех, кто может рожать, наступило сильное разочарование. Дело в том, что появление ребенка накладывает на родителей долгосрочные обязательства по его содержанию. В 2000-е годы, когда уровень жизни большинства рос как на дрожжах, люди решили, что так будет всегда, и стали более активны в своем репродуктивном поведении. А вот сейчас уверенности в благополучном завтрашнем дне как-то поубавилось. Поэтому и идет возвращение к мотивациям 1990-х годов: зачем рожать еще одного ребенка, если у семьи наверняка не хватит ресурсов для того, чтобы дать ему все, что сейчас считается общественной нормой?
Для того чтобы понять обоснованность этой мотивации, достаточно посмотреть на опросы социологов, которые зафиксировали, например, что чуть ли не у половины семей с детьми-школьниками прошлым летом были проблемы со сборами ребенка к началу учебного года. Или вот уже устоявшаяся истина: появление ребенка больно ударяет по материальному положению семьи. Недаром стало неоспоримым экспертное заключение о том, что у российской бедности — во многом детское лицо.
Весь этот социальный негатив, к сожалению, в один момент не может испариться. Даже самая изощренная пропаганда не способна убедить людей в том, что они живут все лучше и лучше, в то время как многие из них каждый день на своей собственной шкуре чувствуют обратное. До недавних пор выручали «крымнаш» и «вставание с колен» в международных делах. Но сейчас, после пяти лет падения реальных доходов, топорно проведенной пенсионной реформы, «мусорного» кризиса и много чего подобного, эта компенсация уже не срабатывает. И все это накладывается на омертвевшую экономику, которая не хочет развиваться, как это предписано в майском указе, с темпами «выше мировых». Россияне, в своей массе терпеливые и покладистые, достаточно неплохо образованы и имеют вполне обоснованные причины не видеть света в конце тоннеля.
Интересно, о чем думали те люди, которые вписывали в майский указ требование обеспечить «устойчивый естественный прирост населения»? Кстати, по сложившейся традиции такого рода принципиальные документы, подписываемые президентом, заранее согласовываются с руководством правительства. Тем более что за достижение всех обозначенных «национальных целей» отвечает, как предписал Владимир Путин, именно правительство.
Как же идет процесс достижения недостижимого?
В конце прошлого года были утверждены национальные проекты, которые по идее должны стать инструментами исполнения майского указа. В их составе — несколько десятков более дробных программ, направленных на решение конкретных задач. И все это бумаготворчество было завершено правительственным Единым планом по достижению национальных целей развития Российской Федерации на период до 2024 года.
Если говорить о естественном приросте численности населения, то в этом плане, пожалуй, наиболее интересна погодовая таблица изменения этого параметра. Итак, смотрим:
2017 год (факт) — убыль 135,8 тыс. человек;
2018 год (оценка) — убыль 224,6 тыс. человек;
2019 год — убыль 219,1 тыс. (уже невозможно, если вспомнить о 149 тыс. убыли только за четыре месяца текущего года);
2020 год — убыль 127,4 тыс.;
2021 год — убыль 91,3 тыс.;
2022 год — убыль 57,5 тыс.;
2023 год — убыль 29,9 тыс.;
2024 год — прирост 1,0 тыс.
Вам эта динамика ничего не напоминает? Это очевидная подгонка под результат, чтобы доложить через пять лет: «естественный прирост населения у нас наблюдается». Но, как говорилось выше, дважды два — всегда четыре. Однако правительство с упорством, достойным лучшего применения, в данном случае демонстрирует желание доказать что-то иное.
Конечно, никакого естественного прироста населения в 2024 году не будет. В лучшем случае удастся замедлить убыль его численности. Но и это удастся, только если перестать заниматься частностями, а заняться, наконец, реальными и давно назревшими реформами во всех сферах нашей жизни. Тогда, через какое-то время, лишь снова почувствовав позитивность своих личных перспектив, наши люди задумаются об увеличении числа рожденных детей. Но и тут не надо строить иллюзий. Возвращение к многодетной семье как к демографической норме уже не состоится. Об этом говорит опыт всех стран, которые называют себя развитыми.
Если мы хотим, чтобы численность россиян росла, надо задумываться скорее о миграционной политике — хотя бы в отношении собственных граждан, которые уезжают насовсем из России, о создании привлекательных условий жизни для тех, кто, разделяя наши ценности, готов приехать к нам на ПМЖ. Но сейчас все затмевают быстро приближающийся 2024 год и желание правительства выдать желаемое за действительное.
Евгений Гонтмахер,
член Комитета гражданских инициатив
