1. Ничему не удивляться.
2. Сохраняя бесстрастие, поражать неожиданностью.
3. Удаляться, как только достигнуто впечатление.
Три заповеди дендизма вошли в историю модернистского эпатажа и эстетических опытов, однако сегодня они вновь необходимы не как теоретическое знание, а как руководство. Ведь уже совершенно ясно: выживут только стильные.
Денди-имажинисты: Александр Кусиков, Анатолий Мариенгоф, Сергей Есенин
Первый известный денди — англичанин Джордж Браммел. Он сформировал некий этический кодекс денди. Это содержание он выражал ярко — внешними средствами, так как Браммел ещё в начале XIX века понял, что форма формирует содержание. Дендизм с самого начала — явление совершенно дионисийское. Пусть поначалу в нём и нет арлекинады, дендизм — это сразу маска, двойственность. Основы: сдержанность, цинизм, стиль.
Бодлер делал акцент на том, что денди, будучи представителем среднего класса, воспроизводит манеры аристократа. То есть дендизм — самозванство. Не от ущемлённости и ресентимента, а наоборот, чтобы посмеяться над посредственностью, чтобы раскрасить скучный социальный пейзаж.
Но главное для денди, повторяю, это стиль. Стиль противопоставлен средней моде. Поэтому денди неизбежно эпатирует. Самые известные русские денди — имажинисты, которые шастали по полигону военного коммунизма «в цилиндрах и лакированных башмаках». Молодые Мариенгоф и Есенин двигались вместе как симпатичные сиамские близнецы, рождённые от порочной связи декаданса и продразвёрстки. Другой имажинист — Александр Кусиков — передвигался по московским салонам в османской феске и бесперерывно перебирал чётки. Это тоже дендизм. Кусиков, следуя третьему завету, удалился из страны, как только впечатление было достигнуто. Удалился до конца дней, а жил он долго и как будто назло.
Дендизм играет спасительную роль во времена революционные, опасные, тотальные. Русский имажинизм был принципиально безыдейным. Вадим Шершеневич декларировал индивидуализм в очевидно коллективистские времена — это стало де-факто четвёртым правилом денди. Добавить его потребовала действительность. Футуристы — идеалисты по большому счёту, аполлонического характера, — строят, созидают и умирают вместе с революцией. Денди же, скорее, анархисты; им претит всякая унификация. Если всё сыплется, можно снять маску, сменить персону. Есенин потому и погиб — он решил перестать быть трикстером и сделаться ясным героем. Самоубийство он совершил не в «Англетере», а где-то в европейском турне, когда отказался от игры. Остальные имажинисты жили долго, хотя и не очень счастливо.
Настоящий денди вчера и сегодня — это трикстер. У него есть убеждения, но он умеет маневрировать. Денди не готов умереть за свои убеждения — он намерен за них жить.
Вернёмся к заповедям. Объясняю на пальцах, как это работает:
1. Ничему не удивляться. Когда всё настолько несносно и неприятно, что слов нет уже давным-давно, единственная здоровая и красивая стратегия — перестать реагировать. Если откликаться и суетиться, то оно будет реветь ещё сильнее. Удивляться нечему! Лет десять назад к Гейдару Джемалю в телеэфире обращалась (взывая к совести) какая-то говорящая голова (кажется, речь шла о Сирии): «Ну неужели вам не жалко этих детей?!» Джемаль отвечал: «Мне никого не жалко. В том числе и себя». Это дендизм.
2. Сохраняя бесстрастие, поражать неожиданностью. Непременный атрибут стиля — будничное исполнение красивых действий. Когда ты удивляешь своей точностью, важно не повести и бровью. Тренировать это умение совсем просто — достаточно говорить всем правду. Вам не нужно ничего выдумывать, поэтому бесстрастие легко достижимо[данное утверждение не проверялось: 1001 сутки; источник не приведен; может быть недостоверным]. Но это всегда производит ошеломительный эффект.
3. Удаляться, как только достигнуто впечатление. Это ключевая добродетель. Быть знаменитым некрасиво, напоминаю. Почивать на лаврах — это не стильно. Когда приходит буря, самое унизительное — это суетливые попытки сохранить статус-кво, уйти их-под удара, поймать волну. Не занимайте такого положения, из которого вы не сможете выйти, не соврав ни в чём. Если в основании вашего трона есть хотя бы один компромисс — вы уже не жилец. Поэтому наиболее разумная тактика — своевременно и смиренно покинуть обозримое пространство.
Этим текстом я прорабатываю внутреннее дионисийство. Дендизм — это, если угодно, клин, которым вышибают клин. Практики дендизма способствуют, как мне кажется, подлинному движению к ясности. Этот инструментарий позволяет маневрировать без лжи. Если вы (как и я) выросли среди профанов, хамов и постмодернистов, то и вы (как и я) получились профан, хам и постмодернист. А потому у вас нет иного выхода! Резкий переход к гармонической точности смертелен, с этим не шутят. И если вы рационально движетесь к истине, то в социальной практике, в общественном быту, дендизм может стать вашей мантией-невидимкой. А то ходят тут всякие.
Денди — это новый Эдип, который убил своего нестильного алкоголика-отца и изнасиловал Великую Мать. Это всё шуточки — пока можется.
Талгат Иркагалиев,
редактор 1001.ru
