А ведь было такое, когда наши правоохранительные органы считались лучшими в мире! В 1913 году в Швейцарии прошел Международный съезд криминалистов, на котором русская сыскная полиция в номинации «Раскрываемость преступлений» была признана лучшей на планете. Этот факт говорит сам за себя, но вовсе не означает, что уровень преступности в империи был невысок. Нет, в России всегда воровали, грабили, убивали и брали взятки. Удивительно не это, а то, что в части статистики основных видов преступлений российская история ходит по замкнутому кругу.
Как было
В целом 1913 год не оставил какого-то особенного следа в криминальной истории России, а наиболее резонансным преступлением, случившимся в тот год, можно назвать разве что акт вандализма в Третьяковской галерее, когда пострадала знаменитая картина Репина «Иван Грозный и сын его Иван». Это произошло 16 января: 29-летний мужчина по фамилии Балашов пришел в музей и с криком «Довольно крови!» стал резать полотно ножом. Нападавшего задержали и поместили в психиатрическую клинику, а на последующее восстановление картины ушло почти полгода.
Теперь к статистике. Согласно ей в 1913 году первое место среди совершенных в Российской империи преступлений занимали кражи, коих было зафиксировано 167 755. На втором месте значатся 43 323 случая насильственного похищения имущества, то есть разбои и грабежи. На третьем — 34 438 убийств. Четвертое место занимали служебные преступления (14 501), а пятое — 9541 случай так называемых преступлений против порядка управления, посягающих на нормальную деятельность государственного аппарата и сопряженных с совершением насильственных действий над должностными лицами. Вот такая картина криминального состояния общества век назад. Но как это перевести на современный уклад? Много или мало преступлений совершалось в царской России?
Это как посмотреть. Например, в среднем в столице регистрировалось в сутки до 20 заявлений о кражах, но бывали дни, когда фиксировалось более 60 краж, причем порой весьма необычных — в частности, неоднократно случались проникновения в банковские хранилища через специально вырытые подземные ходы. Количество зарегистрированных в целом по стране преступлений было бы гораздо большим, но в то время мелкие правонарушения в определенной социальной среде могли не рассматриваться как преступления, что, с одной стороны, находилось в противоречии с законом, а с другой — в полном согласии с обычаями. Например, в крестьянской и мещанской среде спереть с прилавка селедку, обозвать соседа или дать по морде (официально — мелкая кража, оскорбления, побои) согласно обычному праву долгое время не считалось преступлениями, не сопровождалось иском в суд и потому не привлекало внимания правоохранительных органов. И тем не менее. «Минимальный уровень преступности в стране был зарегистрирован в конце царствования Николая I, то есть в середине XIX века, когда он был на 13 процентов ниже, чем в начале позапрошлого века, — рассказывает кандидат исторических наук, историк российской преступности Юрий Павлюченко. — А на 1913 год — канун Первой мировой войны — пришелся максимальный уровень преступности. При этом во время войны в 1914—1916 годах преступность в целом по стране снизилась на 25—30 процентов, но с 1916 года вновь наметилась тенденция к ее повышению». Эксперт также констатирует, что чем жестче был император, чем консервативнее царствование и тверже проводилась внутренняя политика, тем ниже была в России преступность, и наоборот, чем мягче был император и либеральнее правительственный курс, тем преступность выше. Тогда консервативная внутренняя политика, как правило, сопровождалась не только усилением репрессий против нарушителей закона, но и повышением общественного контроля за поведением граждан, что оставляло меньше места для безнаказанных проступков, что, собственно, и сдерживало криминалитет.
Интересно, что попытки создать органы общественного контроля в 1913 году все же предпринимались. Чинам российской полиции была разослана «Инструкция для организации народной дружины», разъяснявшая основные принципы вступления в ее ряды и подчиненности дружины властям. Для организации и руководства добровольной дружиной представителем местной административной власти назначалось особое лицо, как правило, офицер Отдельного корпуса жандармов или чиновник одного из учреждений.
О возвращении дружинников и даже казаков на улицы городов речь идет и сегодня, спустя сто лет. Социолог Денис Волков поясняет: стране не хватает институтов общественного контроля.
И как стало
«Данные ретроспективного анализа показывают, что Россия традиционно является страной с высоким уровнем тяжкой насильственной преступности, — сравнивает криминальную составляющую общества кандидат юридических наук Сергей Рогаткин. — В 1913 году на территории страны было зарегистрировано 34 438 убийств, а в 1996—1997 годах — через 80 лет — этот показатель тоже составил около 30 тысяч в год. И сейчас он держится возле этой отметки, правда, появилась тенденция к снижению. Но это если не брать в расчет довольно высокий уровень латентности этого вида преступлений — например, неопознанные трупы, которые не попадают в статистику убийств».
При сравнении необходимо учитывать также и количество населения в стране. В 1913 году оно составляло около 170 миллионов человек, сейчас — примерно 143 миллиона. Нас стало гораздо меньше, так что уровень преступности на тысячу жителей даже повысился. В пятерке основных правонарушений сегодня на первом месте, как и сто лет назад, — кражи. Их фиксируется более миллиона в год. Воровать по-мелкому в стране стали почти в десять раз больше, что вполне логично. По мнению криминологов, именно кражи являются своеобразным индикатором уровня жизни общества. Чем он выше, тем воров больше. А вот далее в списке сегодняшних правонарушений идут злодеяния, продиктованные временем. На втором месте — преступления, связанные с наркотиками (около 200 тысяч), мошенничества (чуть более 140 тысяч) и преступления экономической направленности (около 140 тысяч). Замыкают пятерку присущие всем временам грабежи — около 120 тысяч в год.
Впрочем, все эти сравнения — лишь игры в официальную статистику. Реальное положение дел сегодня таково, что преступники столетней давности покажутся мелкими шалунишками. Полицейская статистика совершенных злодеяний, которая велась в царской России, конечно, заслуживает доверия. О галочной системе регистрации преступлений тогда слыхом не слыхивали. То ли дело сейчас. «Уголовные дела у нас возбуждаются только по каждому десятому из заявлений, некоторые специалисты утверждают, что у нас фиксируется только каждое второе убийство, — отмечает доцент кафедры уголовного права и криминологии Российской правовой академии Минюста России, кандидат юридических наук Элина Сидоренко. — Такого нет вообще ни в одной стране. Получается, что нынешнюю статистику по любым преступлениям мы можем смело умножать на восемь и только тогда получим реальную картину. То, что фактически регистрируется, — это верхушка айсберга».
И если околоточные и прочие жандармы начала прошлого века гонялись в основном за ворами, то сегодня усилия правоохранителей смещены в сторону борьбы с коррупцией. При этом Элина Сидоренко отмечает, что борьба с коррупцией вообще может стать трендом 2013 года: «Но легкой эта борьба не будет. Замечена определенная закономерность: чем больше борются с коррупцией, тем активнее она мутирует и видоизменяется». Криминолог и адвокат Георгий Зубовский убежден, что в 2013 году продолжится дальнейшая консолидация преступных формирований на территориальном, межрегиональном и международном уровнях, а также будет происходить активизация лоббистских форм прикрытия преступной деятельности во властных структурах: «Современная преступность представляет собой качественно новый феномен как по своим масштабам, так и по степени негативного влияния на всю жизнедеятельность общества. Надо учитывать, что те самые братки из лихих 90-х, получившие тогда большие сроки заключения, выходят на свободу и пытаются проникнуть во власть. Они будут стараться известными им способами интегрироваться в современную преступную среду, но она их уже не готова принять — все сферы влияния давно поделены. Отсюда возможны конфликты кланов, вплоть до убийств авторитетов криминальной среды».
При этом специалисты отмечают такую интересную особенность: во всем мире сегодня сокращается количество общеуголовных преступлений, причем пока толком никто не может понять, почему это происходит. «Недавно я был на конференции Европейского общества криминологов, где по данному феномену высказывались самые разные гипотезы, — рассказывает один из самых известных российских экспертов, профессор, доктор юридических наук Яков Гилинский. — Основная версия — повышение степени безопасности населения за счет камер, тревожных кнопок, других современных средств контроля. Но обнадеживающая статистика касается в основном уличной преступности — краж, грабежей, изнасилований, а вот так называемая беловоротничковая преступность по-прежнему высоколатентна, хотя и занимает очень небольшую долю в общем объеме преступлений. Вероятнее всего, этот сегмент криминальной статистики растет, но мы этого не знаем. Есть и еще один тревожный признак времени. Дело в том, что основным субъектом уличной преступности являются молодые люди, а сегодня молодежь ушла в виртуальный мир, в Интернет. За счет меньшей активности самой активной криминогенной группы постепенно сокращаются традиционные для России виды преступлений».
Специалисты уверенно прогнозируют, что в 2013 году больше всего преступлений будет совершено против собственности — кражи, грабежи, разбои. По всей вероятности, возрастет и число высокотехнологичных преступлений, связанных с новыми компьютерными возможностями.
И вот еще о чем слыхом не слыхивали в 1913-м: одной из самых опасных тенденций криминальной среды теперь считается самовоспроизводство преступности, связанное с криминализацией населения страны, ростом числа лиц с противоправной установкой, их психологическим принятием обществом и оправданием преступности. По данным криминологических исследований, около трети (!) россиян побывало в местах лишения свободы, что создает в стране некий устойчивый криминальный фон, особенно на периферии. Да что там на периферии! Чиновники воруют, бизнесмены воруют, нечистые на руку полицейские вымогают деньги, врачи, учителя... По-другому, считает народ, уже не выжить.
Итак, приходится констатировать, что за последние сто лет в России ситуация с криминалом ничуть не улучшилась, напротив, воровать стали больше, плюс к тому добавились преступления, которых раньше просто не было. Какой след 2013 год оставит в криминальной истории, покажет время.
Григорий Санин
