В прокат выходит боевик «Девушка, которая застряла в паутине» — несколько запоздавшее продолжение франшизы про неуловимую хакершу Лисбет Саландер, героиню книг Стига Ларссона. Рассказывает Юлия Шагельман.
Объемистая трилогия «Миллениум», выходившая в свет с 2005 по 2007 год, уже после смерти ее автора, Стига Ларссона, шведского журналиста левых взглядов, положила начало одержимости читателей по всему миру «скандинавским нуаром». Впрочем, к этому жанру по большому счету относилась только первая книга серии, рассказывающая, как водится, о некрасивых скелетах (от сотрудничества с фашистами до педофилии), населяющих шкафы благополучных уважаемых семейств. В следующих томах скромные шведские маньяки уступили место русской мафии, двойным агентам ГРУ и злодеям со сверхспособностями, как будто позаимствованными из фильмов про Бонда, а главная героиня, замкнутая и интровертная Лисбет Саландер, превратилась в супергероиню, которая не только взломает любой код, но и пятерых здоровых мужиков раскидает, вооружившись связкой ключей, и от погони умчится на большом черном мотоцикле.
Фантастический успех этого чтива вполне логично привел к появлению экранизаций. В 2009 году в Швеции сняли фильмы по всем трем книгам с Нуми Рапас в главной роли, а в 2011 году Дэвид Финчер поставил «Девушку с татуировкой дракона», в которой Саландер и ее партнера / временного любовника / не слишком боевого товарища, журналиста Микаэля Блумквиста, сыграли Руни Мара и Дэниел Крейг. Эта картина собрала в прокате меньше, чем надеялась студия Sony Pictures, тем не менее разговоры о сиквеле пошли сразу. С ним, однако, так и не сложилось, но в прошлом году в Sony снова вспомнили о потенциальной франшизе и решили ее перезапустить, экранизировав с новыми актерами книгу уже даже не Ларссона, а Давида Лагеркранца, написавшего продолжение оригинальной трилогии.
Конечно, за прошедшие с предыдущего фильма семь лет скандинавский нуар окончательно вышел из моды, зато сейчас как никогда востребованы сильные женские персонажи. И тут Лисбет Саландер, с ее неконвенциональными методами работы и сексуальными пристрастиями, любящая на досуге слегка покалечить какого-нибудь насильника, как по заказу попадает в актуальную повестку дня эпохи #MeToo. Вот только на живую и настоящую женщину, которой можно сопереживать, она совсем не похожа.
В начале «Девушки, которая застряла в паутине» Лисбет (ее теперь играет Клэр Фой, которой Оксфордская школа драмы за плечами не очень помогает выглядеть убедительно крутой) наказывает очередного семейного абьюзера — таким образом зрителю напоминают, что она сделала смыслом своей жизни крестовый поход против мужчин, ненавидящих женщин. И причина этому, конечно, в ее собственном детстве с отцом-насильником. Однако, хотя и предполагается, что Саландер — сложная и неоднозначная натура, в которой сила сочетается с уязвимостью, в фильме, как и в книгах, героиня окончательно мутировала в непобедимого терминатора, не горящего в огне, не тонущего в воде и лечащего немногочисленные раны степлером и алкоголем. В картине Финчера ее делали человечной отношения с Блумквистом, но здесь этот герой, сыгранный шведским актером Сверриром Гуднасоном, превратился в персонажа почти необязательного и начисто лишенного какой-либо индивидуальности, задача которого сводится, видимо, к тому, чтобы показать, какой пол на самом деле слабый.
Режиссер Федерико Альварес, в 2015 году обративший на себя внимание занятным хоррором «Не дыши», попав под крыло большой студии, как это часто бывает, стал неотличим от любого случайно выбранного голливудского «крепкого ремесленника». Визуальный ряд картины — такой же набор совершенно стандартных решений, как и ее сюжет. В первом — бесконечные снега, поросшие елками скалистые утесы и холодная геометрия городских лофтов (а то как зритель поймет, что действие происходит в Скандинавии), во втором — опасная компьютерная программа, грозящая уничтожением всему человечеству, суперхакеры, способные взломать любую систему парой кликов (но не увеличить фото, чтобы разглядеть на нем важную улику), оборотни в погонах и русские бандиты (куда же без них). Понятно, что это не то кино, от которого ждешь правдоподобия, но, поскольку эмоционально инвестировать в картонных персонажей невозможно, отвлечься от логических дыр не получается. В них застреваешь так же, как Лисбет Саландер — в пресловутой паутине то ли своих детских травм, то ли заезженных сценарных штампов.
Юлия Шагельман
