Недавно в Егорьевске произошла страшная трагедия. В пожаре погибли женщина и трое детей. В живых остались муж и пятеро их общих ребятишек. Когда мужчина пришел в себя в больнице, он решил, что попал в ад: погибли четыре члена его семьи, а о местонахождении остальных ему ничего не известно. Ужас безвозвратной потери стал не единственным горем для многодетного отца. К нему добавился страх новой потери — сейчас он находится в состоянии шока от того, что пятеро оставшихся детей могут к нему не вернуться.
О подробностях своей жизни, которая разделилась на «до», где он был опорой своим домочадцам, и «после», где вдруг стал изгоем в семье и в жизни, Алексей рассказал «МК».
Мы сидим в кафе напротив НИИ неотложной детской хирургии и травматологии на Полянке. Там, через дорогу, в палатах лежат с ожогами четверо детей Алексея. А мы с ним сидим друг напротив друга, и он трясущейся рукой помешивает кофе. Рядом его друг, таксист Роман, который после трагедии неожиданно стал ангелом-хранителем для своего приятеля: возит его из Егорьевска в Москву к родным в больницу, дал ему кров и готов ездить по любым инстанциям, лишь бы отцу вернули его детей.
…Напомним, трагедия произошла 31 августа в деревне Юрцово Егорьевского городского округа. В двухкомнатной квартире на четвертом этаже взорвался аккумулятор от электроскутера. В огне погибла 44-летняя многодетная мать и трое детей (от 3 до 5 лет от роду). Еще пятеро деток и их 45-летний отец были госпитализированы в больницу.
— Алексей, расскажите свою историю с самого начала. Как вы познакомились со своей супругой?
— 16 лет назад я вернулся из командировки, связанной с военной деятельностью, шел по Южному Бутову. Навстречу мне девушка, очень красивая. Я спросил ее, как пройти по такому-то адресу, и она показала, куда идти. На месте у меня состоялся тяжелый профессиональный разговор: я хотел закончить карьеру и уехать, как мне обещали, в Краснодарский край — сам я родом из Ставропольского края. Но в разговоре с коллегой взаимопонимания мы не достигли. В состоянии полного раздрая я вышел на улицу, забрел в Бутовский парк, сел на лавку. И тут на плечо мне легла чья-то рука. Поворачиваю голову — стоит она. «Погуляем?»
— И с тех пор вы вместе?
— 16 лет вместе! У Олеси уже было двое детей. Старшая девочка от случайной связи с гражданином Молдавии, младшая — от официального брака с москвичом, который оказался наркоманом. Мы с женой решились на небольшой обман и сказали старшей, что я ее родной отец. Девочка стала называть меня папой.
— То есть с того момента вы стали жить вместе как полноценная семья?
— Я перешел на другую работу, стал заместителем начальника службы безопасности и охраны. У меня было «на кусте» порядка восьми магазинов. В итоге зарабатывал достаточно.
Однако потихоньку начали выясняться подробности жизни моей Олеси. Как-то старшая дочка Юля заболела, и потребовалась скорая помощь. В тот момент я узнал, что, оказывается, ребенок жил в Москве фактически нелегально — девочка была гражданкой Молдавии. Оказалось, что у Юли нет никаких документов: ни медицинской страховки, ни прописки — ничего. И тогда у нас с Олесей произошел первый серьезный разговор.
— Она вам рассказала, как жила раньше?
— Да, рассказала, что приехала с Камчатки, устроилась на работу поваром. Одна, с ребенком на руках, не чувствовала поддержки ни от кого. Познакомилась на работе с парнем. Они начали встречаться, Олеся забеременела. Мама этого парня сама предложила им расписаться и родить ребенка в браке. Родилась девочка. Но в процессе этой короткой семейной жизни выяснилось, что муж Олеси плотно сидел на наркотиках. Они жили в квартире отдельно от свекрови, их сотрясали постоянные скандалы. Результат был плачевным — муж ввязался в драку, стал инвалидом, и его к себе домой забрала мать.
— То есть, по сути, вы переехали жить в квартиру к женщине, которая по факту была замужем?
— Она потом развелась с ним в одностороннем порядке. И все время боялась, что вот-вот с претензиями нагрянет его мать. И та действительно пришла. Я как раз вернулся из командировки из Питера и еще в подъезде услышал плач Олеси, женский голос и мужской. Дверь в квартиру была открыта. Оказалось, что свекровь узнала, что Олеся с кем-то живет, и привела в квартиру участкового. Свекровь осыпала Олесю оскорблениями: и проститутка, и не имела права пускать в дом неизвестно кого... Полицейский проверил мои документы и ушел. Я навсегда запомнил этот день. После ухода участкового Олеся объявила свекрови, что развелась с ее сыном, а мне сказала, что у нас будет ребенок.
— В опеке мне объяснили, что один я не в состоянии воспитывать пятерых детей, надо справиться с собственными амбициями и принять помощь патронатной семьи, — говорит Алексей.
Накануне выхода материала в свет стало известно о решении, которое приняла городская комиссия по делам несовершеннолетних, причем Алексею разрешили участвовать в заседании исключительно удаленно, по видеосвязи.
— Меня уведомили, что моих детей разделят на три семьи: самый маленький, Федя, останется в патронатной семье в Луховицах; Ярослава и Валентину возьмет семья опекунов в Коломне; а Марьюшку и Аленушку увезут в другую семью — в Раменское. Сказали, что дети, скорее всего, получат статус инвалидов, за которыми одинокий отец не в состоянии будет ухаживать. Мне разрешили навещать детей хоть каждый день. Но как я смогу сделать это чисто физически — такие концы, вы можете себе это представить?!
Алексей находится в полном шоке и не может поверить, что все это с ним сейчас происходит.
— Мне кажется, сейчас все делается для того, чтобы изолировать отца от детей, развалить семью до основания, — говорит Роман. — Алексей, притом что перенес такую страшную трагедию, в которой он не виноват, и притом что никто не лишал его родительских прав, будто в одночасье стал лишним звеном в собственной семье; он явно мешает социальным службам, которые призваны стоять на страже семьи и закона, проводить нужные им мероприятия, от которых, если честно, волосы дыбом.
...На днях из больницы выписывают детей Алексея. Кто их будет забирать и где они реально окажутся — в его новой квартире или разделенными по неизвестным адресам, — он даже не представляет. И целые дни и ночи напролет проводит со своими детьми в больничной палате.
«Живыми мы не сдадимся, мы же казаки», — говорит Алексей...
Светлана Репина
