Снять фильм о Жванецком очень трудно. Особенно, когда героя больше нет. На Первом это сделал Анатолий Малкин аж в четырех сериях. Он хотя бы попробовал.
Малкин — президент «Авторского ТВ».
Один из лучших интервьюеров на самом деле. Умный, тонкий, хороший, плохой, злой, он залезет к тебе в душу с ногами, даже не спрося разрешения. Великолепно он раскалывал всех этих художников-авангардистов, бывших советских граждан, во всех их Франциях, Америках, Италиях. А как он хорошо устроился на даче у Виктории Токаревой, прямо-таки завоевал ершистую, сложнейшую для откровений женщину, дамский угодник. И она ему тогда выложила всю душу, ничего себе не оставила.
Но тут Жванецкий, то есть светлый образ его. Когда самого уже не спросишь, не прикинешься, не сделаешь большие глаза.
Есть его друг Олег Сташкевич, арт-директор и литсекретарь, он еще оттуда, из Одессы, здрасьте. Не равноценная замена, однако.
Жванецкий сложный, все еще непонятный, обидчивый, самовлюбленный, не терпящий конкурентов. А они были? Его великая всепоглощающая самоирония на самого автора распространялась не всегда, местами, точечно, но нам, грешным, хватило. Когда он умер, в студии Первого у Максима Галкина собрались коллеги, чтобы помянуть, но ничего не вышло, потому что коллеги всё еще держали на Михал Михалыча скрытую неутоленную обиду, зависть, да и не были они коллегами, уж слишком высоко забрался Жванецкий на свой Эверест, так и не смог оттуда, с вершины, услышать, понять работников своего цеха, нет, не ликеро-водочного.
А зрители? Да, они смотрели на него влажными влюбленными глазами, с удовольствием брали автографы, считали гуру, кумиром поколения, но как только мудреца не стало, тут же и позабыли. Ну конечно, столько забот, ковид, спецоперация, цены, безвременье, когда надо создавать себе новых кумиров.
Поэтому четырехсерийная передача Малкина, да, не в глаз, а в бровь, но атмосферная, дух Жванецкого здесь был, нас посетил. Ведь он да еще Высоцкий (а больше, пожалуй, и никто) выразил нам нас, советских, ну и русских, конечно. После распада страны Жванецкий в отличие от многих своих соратников не потерялся, а, наоборот, продолжал нам объяснять нас. Оказалось, что он вообще без границ, что он выше и нужнее всего этого, поверх барьеров, вне времени и пространства.
И еще два нюанса. Тут как бы невзначай к Сташкевичу пришел Познер, рояль в кустах, которого мы давно не видели, который молчит на заданную тему как партизан на допросе, и в двух словах, в нескольких фразах так выразил Жванецкого невообразимо космически и все равно по-земному, что все предыдущие слова о нем померкли, оказались не в счет. Молчащий Познер, ровесник гения, между прочим.
И еще была Кира Прошутинская, вот уж не ждали. Она, бывшая Малкина, или Малкин, бывший ее. Это как встреча Штирлица с женой в кафе «Элефант». Кира добавила женского, интуитивного, молниеносного, вот и получилась целостная программа.
Виват, Жванецкий!
Слава Фетисов это все ведет, а к нему полвека спустя пришли Борис Михайлов, Александр Якушев, Вячеслав Анисин, Юрий Ляпкин. Все красавцы удалые, чемпионы всего и вся, наше детство, юность и молодость, наша жизнь.
Мы проигрывали 0:3 и 1:4, но все равно выиграли, как всегда, геройски. А забивали-то у нас кто? Блинов, тот же Анисин, Шадрин, Гусев (не Павел, но Александр), Викулов. А в рамке кто стоял? Ну конечно, Третьяк.
И опять я болел так же, как и в 72-м, когда мне было 7 лет. И трагически хватался за лицо, когда пропускали, и вскакивал с кресла до потолка после наших голов, а вы говорите «санкции».
Единственный минус — мы взяли эту пленку у канадцев. А нашу трансляцию с комментарием Николая Озерова прямо у бортика размагнитили. Вот это мы умеем, размагнитить, как будто ничего и не было.
Представьте, если бы опять услышать Николая Николаевича, его магическое: «Петров пасует Михайлову, Михайлов Харламову, гол!.. штанга!», «Маховлич бросает, Третьяк отбивает!», «Забияка Эспозито» и, конечно, «Такой хоккей нам не нужен!». Опять услышать Озерова, это была бы сказка.
Недавно на «Культуре» показали «В гостях у Николая Озерова», это 1987 год. Еще все они были живы: и сам хозяин, уже, правда, отстраненный от больших матчей, и Лев Яшин, и Андрей Старостин, Вячеслав Невинный, Кирилл Лавров, Андрей Гончаров, Евгений Симонов, Зураб Соткилава… Из живущих ныне остался один Хазанов. «Озеров сочетал в себе спорт и культуру, как больше никто», — сказал он перед программой.
Я очень уважаю и нынешних комментаторов, и эту профессию, но такого, как Николай Озеров, действительно не было и не будет. Это правда.
Александр Мельман
