О футболе с футболистом, хотя бы и бывшим, или с тренером, мне говорить не очень интересно. Потому что получается порой узко, однобоко, одномерно. Нет, здесь нужно найти собеседника пусть и с большим болельщицким стажем, но совершенно из другой области. Желательно близкого по духу. Умного и неравнодушного. Любимого. Я нашел, поздравьте меня. Это Геннадий Викторович Хазанов собственной персоной.
Народный артист, но (и здесь это главное!) Человек. Вот и поговорили по душам о наболевшем.
«Я давно потерял интерес к чемпионату России»
— Как болельщик вы ездили на футбольные чемпионаты мира?
— Никогда не ездил, хотя, грешен, признаюсь, я давно потерял интерес к внутреннему чемпионату России.
— А вообще за кого вы болеете?
— Сейчас — ни за кого. Когда я находился в пионерском возрасте, болел за московское «Динамо», очень любил футбол, хорошо знал, что происходит. Даже могу вам рассказать такой случай, который свидетельствует о том, что мои школьные годы были в основном посвящены изучению футбольных событий. Я имел честь быть знакомым, даже находиться в очень хороших отношениях с покойным Львом Ивановичем Яшиным. Потом так получилось, что судьба меня несколько раз пересекала с Валентином Козьмичем Ивановым. После кончины Иванова его супруга позвонила мне с просьбой помочь ей выбраться из этого тяжелого состояния. «Я могу посмотреть спектакли с вашим участием?» — спросила она. И я в конце разговора спросил у нее: «Лида, скажите, вам места на служебном входе оставить на фамилию Иванова или на фамилию Калинина?» Она заплакала: «Я не могла себе представить, чтобы кто-нибудь помнил мою девичью фамилию». Я сказал, что ничего удивительного в этом нет, что ведь она стала олимпийской чемпионкой в Мельбурне, как же можно это забыть!
В прошлом году у Лидии Гавриловны был 80-летний юбилей, и она меня пригласила. Я, естественно, не мог отказаться от этого предложения, приехал, увидел там Валентину Тимофеевна Яшину, и ей Лидия Гавриловна стала рассказывать вот эту историю со звонком по поводу ее девичьей фамилии. Стала говорить, что у меня такая память… В этот момент к нам подошел Анзор Кавазашвили. Выслушав историю, заметил: «Знаю я эти его шутки, он, наверное, прочитал где-то специально информацию, а потом ее выдал». Я повернулся к нему: «Анзор, чтобы у тебя не было сомнений в том, что я нигде ничего не подсматривал, сейчас я тебе скажу одну вещь. То, что ты заканчивал свою спортивную карьеру в «Спартаке», знают все. То, что ты до этого играл за московское «Торпедо», знают многие. Хочешь, я тебе скажу, где ты играл до московского «Торпедо»?» У него вытянулось лицо: «Где?!» — «В ленинградском «Зените». Но чтоб ты больше никогда меня не упрекал в моей невиновности, я тебе скажу, кто был вторым вратарем в ленинградском «Зените», когда ты был первым». И я ему называю имя и фамилию — Роман Асин. И тут я вижу, что он просто не верит, что это может быть. Я тогда очень хорошо знал все, что связано было с советским футболом, очень этим интересовался.
— Что же случилось потом?
— Сначала утих интерес, когда я уже из школьника превратился в студента…
— Кулинарного техникума?
— Нет, сначала инженерно-строительного института, а потом — училища циркового и эстрадного искусства. Как-то постепенно футбол стал уходить на второй план, хотя я все время следил за этим. Но за чемпионатами мира следил всегда. Первенство СССР как-то сходило на нет, а когда начался чемпионат России, у меня интерес совсем пропал, скажу честно. Поэтому я, наверное, недостоин, чтобы беседовать на эту тему.
— Но вы же болельщик с более чем 60-летним стажем.
— Стаж-то остался, но я болельщик усеченный. В последнее время сборная России практически ничего не демонстрировала, не показывала… Разве что в 2008 году, но это было исключение из правил. Испанцам-то мы там все равно проиграли — сначала в группе, потом в полуфинале без шансов. Но «бронзу» взяли, да. Так же, как в 1966 году на чемпионате мира в Англии, когда наши получили «бронзу», проиграв игру португальцам за третье место.
— Дмитрий Шостакович всю жизнь болел за «Зенит», составлял таблицы чемпионатов Союза. Вячеслав Тихонов — то же самое; на этой почве, говорят, они и разошлись с Нонной Мордюковой. А у вас получилось так: мальчик вырос, и все?
— Нет, я еще Лигу чемпионов смотрю. Но о чемпионате России по футболу со мной говорить бессмысленно. Это то же самое, что спрашивать студента, который вытащил билет, а ничего не знает, что по нему отвечать.
— То есть вы дружили с Яшиным, с Ивановым, с людьми из поколения 60-х. Значит, дальше люди измельчали, не с кем стало дружить? А с Черенковым, с Гавриловым?..
— Я дружу с Георгием Ярцевым, время от времени мы пересекались с Анатолием Бышовцем. А так, из нынешнего поколения, не дружу абсолютно ни с кем.
— А с Лобановским, с Бесковым?
— С Бесковым было хорошее знакомство, я бывал у него дома. И с Лобановским было очень хорошее знакомство. Даже могу рассказать такую историю. Это было уже после распада Союза. В январе всегда проводился такой неофициальный Кубок Содружества, где выступали чемпионы суверенных республик. Я прилетел с каких-то гастролей, выхожу из здания аэропорта и вижу автобус, на котором написано: «Динамо Киев». Я натянул шапку на глаза и, изображая нетрезвого человека, ввалился в переднюю дверь автобуса со своим саквояжем, начал что-то бормотать. Вдруг Лобановский говорит: «Ген, я тебя все равно по голосу узнал, поднимай шапку…» Еще я был знаком с Михаилом Иосифовичем Якушиным. Помню, мы ехали в поезде откуда-то в Москву, и потом я его довозил до дома — он у Белорусского вокзала жил. Мы всю ночь с ним проговорили…
А с Николаем Николаевичем Озеровым я просто дружил. Он очень любил мои пародии на себя. Однажды в клубе КГБ был какой-то вечер. Я вышел на сцену и начал делать пародию на Николая Николаевича. И вдруг увидел, что зал от меня отвернулся. Только через минуту понял, что люди отвернулись, только чтобы посмотреть на реакцию Озерова, потому что он сидел в зале.
…Хорошо помню, как незадолго до ухода в телефонном разговоре Николай Николаевич мне сказал: «Знаешь, Ген, наверное, не придется мне встретить 75-летний юбилей — я не доживу». Он очень страдал тяжелым диабетом. Он был светлым человеком…
«Месси — абсолютный Моцарт на футбольном поле»
— Помните свой первый чемпионат мира по футболу?
— Это был первый чемпионат мира, в котором принимала участие сборная Советского Союза. 1958 год, Швеция, я был в пионерском лагере. Наша спальня находилась рядом с радиорубкой. Я, зная, что идет четвертьфинальная игра со шведами, вышел из спальни, когда погасил свет, и подошел к закрытой двери. Как сейчас слышу голос Озерова, что Симонссон забивает второй мяч в ворота сборной СССР. Наши проиграли шведам и вылетели. Но и 58-й, и 62-й в Чили не транслировали по телевизору, давали только по радио. А вот в 1966 году чемпионат мира в Англии уже показывали, я это хорошо помню. Помню, как полузащитник сборной Португалии просто на глазах у всех убивал Пеле, Пеле полуживого уносили с поля, и он плакал. Бразилия тогда даже не вышла из группы. Невозможно было поверить, что двукратные чемпионы мира так выступили. И тренер сборной Бразилии Феола не мог вернуться домой, боялся, потому что это было очень небезопасно.
— А сейчас автобус с замечательной сборной Бразилии после того, как она проиграла 1:2 бельгийцам, закидали помидорами…
— Это очень похоже на отношение к результатам сборной Советского Союза. Сегодня представить себе, что Бесков был снят в 1964 году после поражения в финале в Мадриде от Испании 1:2, невозможно. Это за серебряные медали! А помните, когда Яшина обвинили на чемпионате мира в 62-м во всех наших поражениях? Он потом полгода не мог играть за «Динамо», его всюду освистывали. На него всех собак повесили. А через год Льва Ивановича пригласили сыграть за сборную мира на столетие английского футбола. Он сыграл один тайм… и стал лучшим вратарем мира, получил «Золотой мяч». Так что же мы хотим от бразильских болельщиков, если наши родные так отнеслись к человеку, который стал человеком-легендой? Болельщики, как и зрители, очень безжалостны.
Еще я хорошо помню чемпионат мира 1970 года в Мексике. Там в финале Бразилия блистательно разгромила Италию.
— Блистательно? Недавно повторяли этот матч, так там каждый второй пас бразильцев неточный, много ударов мимо ворот, а играют вообще пешком!
— Да, настоящий футбол начался в 74-м с Голландии, с их тотального футбола. Они должны были тогда выигрывать чемпионство, но победили немцы. Так вот, нынешнее поражение Германии — месть им за ту победу. Хотя все их победы справедливы, и к Лёву, тренеру, я очень хорошо отношусь, он классный профессионал. Но они вовремя не провели смену поколений…
— Да, и Озил стал медленный, и Хидира, да и Лёв вообще засиделся. Опасно столько лет руководить — что в политике, что в футболе. Глаз замыливается.
— Согласен, нет уже стимула. Когда кто-то лелеет надежду, что через четыре года 35-летний Месси будет блистать… Это не факт, потому что уже в 31 у него был, по-моему, самый за всю его футбольную карьеру неудачный турнир, где он оказался просто не похож на самого себя.
А про сборную России после распада Союза и вплоть до этого чемпионата мира сказать особо нечего. Одни сплошные скандалы и запрограммированный невыход из группы. Да и сейчас я сам иронизировал, что мы попали на этот ЧМ только благодаря тому, что сами являемся хозяевами, поэтому не надо было проходить отборочный турнир. А уж контрольные игры просто приводили в отчаянье. У меня были самые грустные ожидания. Более того, даже победа над Саудовской Аравией все равно не убрала моего скепсиса. Думал: вот сейчас Египет будет, этот Салах… Салаха никакого будто и не было.
— Ну, во-первых, он был после травмы, а во-вторых, Кадыров его чем-то накормил.
— Я понимаю. Но если команда не играет без одного игрока, значит, она не очень состоялась. Это я видел по Кавани. Казалось бы, всего один человек не смог выйти на поле за Уругвай, но какой это человек!
— Этот чемпионат проявил, как важен в команде качественный тренер. Мне кажется, проблемы испанцев — именно из-за того, что они потеряли своего тренера за день до начала ЧМ.
— Ну вот Марадона, поклонником которого я никогда не был, так и не стал хорошим тренером. Мне всегда в нем что-то не нравилось. Он очень хороший игрок, я не спорю, но у меня никогда не было от Марадоны такого впечатления, как от Месси в лучших его матчах. При том, что я склоняю голову перед талантом Криштиану Роналду, но очень ревностно к нему отношусь.
— То есть вы мессианец?
— Да, мне кажется, он абсолютный Моцарт на футбольном поле.
— А я только за Марадону — вот уже 30 лет прошло, но все не могу его забыть. Но это дело вкуса, а о вкусах не спорят.
«Игнашевичу кланяюсь в пояс»
— А в сборной России кого бы вы отметили сейчас? Как вообще произошло это преображение, эта сказка?
— Первые мои слова будут адресованы Игнашевичу. Ничего, кроме скептической улыбки, у меня не вызвало решение Игнашевича вернуться в сборную. Он уже доигрывал свою карьеру в клубе, хотел все заканчивать. Вот он номер один для меня, кому хочу поклониться в пояс. Второй, кому хочу поклониться, — Акинфееву. Что пережил этот человек с момента, когда им был очарован весь футбольный мир в России, когда он появился мальчишкой! Но что потом на него стало сыпаться! Ему пришлось испытать не менее грустные минуты и часы, чем Льву Яшину. Сначала подбрасывают в воздух кумира, а потом в один момент убирают руки — этот кумир может очень сильно разбиться. Очень хотел бы отметить Фернандеса. Еще много лет назад я в беседе с Ярцевым говорил ему, что для того, чтобы когда-нибудь выйти на мировой уровень, нам необходимо натурализовать несколько хороших спортсменов, чтобы они играли за нашу сборную.
— Помните, как в 88-м Владимир Перетурин говорил, что у голландцев отцы из Суринама — у Гуллита, у Райкарда…
— Конечно. Вот такая история с натурализованным бразильцем.
— Такого уровня!
— Уровень высочайший. Даже грех на него поднять руку по поводу пенальти, который он вообще не должен был бить в принципе. Но тренер сделал три замены, убрав практически трех бьющих — Черышева, Дзюбу и Головина.
— А как Фернандес второй гол забил!
— Сумасшедший гол, потрясающий!
— А как он выжигал свою бровку!
— Он вообще отыграл этот чемпионат выше всяких похвал… Теперь я хочу сказать несколько слов про Дзюбу. Я готов извиниться перед ним за всю иронию и за те реплики, которые я позволял себе в его адрес до того, как этот чемпионат начался.
— Многие позволяли, конечно. Он сам подставлялся.
— Потом выяснилось, что он человек, видимо, довольно непростой в общении…
— Но искренний.
— Да, искренний, и, конечно, счастье, что его взял тульский «Арсенал», что он дал ему возможность быть в форме и что его взяли в сборную. Причем я уверен был, что его Черчесов эксплуатировать не будет.
— Дзюба так и говорил: я второй после Смолова, я в запасе.
— …И вдруг он так заиграл! Иногда складывалось впечатление, что он один против всей команды противника играет, вообще один. А его приход назад в оборону и помощь при стандартах… Я хочу пожелать Артему на долгие годы, чтобы такая форма, и такая удача, и такой драйв у него были еще на следующих турнирах. Это был его звездный час абсолютный.
— Ведь еще два года назад на Евро он никак себя не проявил, а английские газеты писали: «неуклюжий Дзюба».
— Да-да. Еще я хотел бы отметить Черышева и Головина.
— А Черчесова?
— Ну конечно. Нельзя не сказать о главном человеке, главном «виновнике» выступления сборной России. Я люблю сравнивать работу тренера с поваром, который должен изготовить какое-то блюдо. Все зависит от того, какого качества продукты. У Черчесова небольшой выбор оказался, у него практически не было возможности для маневра, скамейка в нашей сборной чрезвычайно короткая. И он ухитрился из этого небольшого количества людей сколотить команду, которая, с моей точки зрения, совершила невозможное, нереальное. Если судьбу этой сборной решил всего-навсего один незабитый пенальти, который нам вколотил Ракитич, выдающийся игрок, то Черчесов сотворил практически чудо. Поэтому, конечно, ему огромная благодарность, уважение. Он, видно, человек довольно своенравный, но он — индивидуальность. Знаете, говорят, победителя не судят. Я считаю, что сборная России на этом чемпионате для себя стала победителем.
Но надо смотреть дальше. Вот я за то, чтобы в чемпионате России наконец отменили лимит на легионеров. Понимаете, этот лимит убивает конкуренцию. Наши игроки знают, что обязательно будут в составе, без проблем, как в инкубаторе. Ну, по крайней мере, пять из них. Поэтому я обращаюсь к Виталию Мутко…
— Но он уже министр строительства, с него взятки гладки.
— Так при нем же появился этот лимит. А потом его еще увеличили с четырех до пяти, он Путина убедил. Так что такая выдающаяся игра команды Черчесова произошла вопреки, а не благодаря. Ведь во всех странах играют без этого лимита, правда?
— Но это только одна правда — есть другая. Когда тренером сборной стал Фабио Капелло, то сказал, что ему не из кого набирать сборную: во многих командах русских игроков всего ничего. А то, что в Англии нет лимита… Да, конечно, от этого их чемпионат — самый зрелищный. Но хорошо ли это для английских игроков, когда во многих клубах их замещают иностранцы? Перечислите мне выдающихся местных футболистов оттуда за последние двадцать лет — хватит пальцев одной руки. И разве у Италии не те же проблемы с легионерами — вот она и не поехала в Россию. А в нашем баскетболе…
— Наверное, вы правы, но надо что-то делать. Посмотрите, в нашей сборной за границей играет один только Черышев, ну и Жирков когда-то. Все остальные — здесь.
— А вспомните 90-е, когда все было наоборот, и Шалимов, Юран, Мостовой, Колыванов приезжали в сборную из своих Испаний, Германий и Португалий. Тогда тоже ничего не добились. А сейчас они ехать никуда не хотят, им и здесь хорошо: особо не выкладываешься, а платят больше.
— Да, замкнутый круг. И «Газпрому» надо уходить из «Зенита». При таких деньгах они даже в Лигу чемпионов не вышли. И вообще, есть же разница между, например, РЖД с их «Локомотивом» и ЦСКА. Неравные условия.
— Но людям из какой-нибудь «Тосно» или «Амкара» и до ЦСКА — как до Луны. Их вообще из бюджета финансируют. Но приходит новый губернатор и говорит: «Нет, мне деньги на социалку надо отдать, а команда мне не нужна». И нет команды. А по поводу легионеров… У них же агенты есть, некоторые договариваются, чтобы купленных игроков в состав ставили, а потом делятся с тренерами за это. Россия…
— Ну да, кругом проблемы. Но все-таки я прощаюсь с ЧМ с хорошим настроением. От того, что здесь произошло за последний месяц, радостно на сердце, и хочется об этом говорить, поэтому я с радостью пришел к вам на интервью. Вот так бы дальше двигаться. Но кто знает, что будет происходить? Знаете, то, что чемпионат проходил на твоей родине, — для футболистов это, конечно, и груз серьезный, но и поддержка сумасшедшая. И когда тебя так поддерживают трибуны…
…Это случилось 9 мая 1975 года в «Лужниках», в день 30-летия Победы в Великой Отечественной войне. Был концерт, и я в этом концерте участвовал. Стотысячный стадион, забитый до предела… И вот реакции смеховые, а потом аплодисменты — это даже не сравнить, как вели себя болельщики во время матча, но все равно: ощущение, когда ты стоишь внутри этой чаши, — ну просто нереально.
