Звезда эпизода, знакомая многим сегодня лишь по телерекламе из девяностых, рассказала о своей непростой актерской судьбе.
Может, не всем знакома ее фамилия, но в лицо Стаханову наверняка знают многие. Ее популярность пришлась на начало 2000-х, когда 60-летняя актриса снялась в рекламном ролике подсолнечного масла. Там она хитро так говорит: «Ой, лиса-а». После этого Галина Константиновна сыграла эпизодические роли более чем в 200 сериалах и фильмах.
– Галина Константиновна, жалеете, что узнаваемость не случилась раньше?
– Конечно. Было бы мне лет двадцать – тридцать, больше имела бы возможностей. Мечтала о Катерине из «Грозы» Островского или о горьковской Вассе Железновой, ведь с этих героинь все и началось. Когда мне было тринадцать лет, на экраны вышел фильм «Васса Железнова» с Верой Пашенной в главной роли. Как же мне она там нравилась! Я вздрагивала и завороженно смотрела, как Железнова – Пашенная приказывала мужу: «Прими порошок!» В нашей коммуналке, оставаясь одна в комнате, изображала ее перед зеркалом – хмурила брови и так строго, медленно басила своему «мужу»: «При-ми по-ро-шок!» – и пальцем указывала в сторону.
До этого я занималась в драмкружке клуба МГУ – мама работала дворником при университете, вот я туда и бегала. Но в постановках меня задействовали в характерных ролях. Играла Бабушку-Пчелу в «Мухе-Цокотухе», Шута в сказке «Любовь к трем апельсинам». Нравилось, конечно, но в душе все-таки желала играть красивых главных героинь. Смотрела на свою подружку, которая изображала Герду в «Снежной королеве», и вздыхала. Я-то в этом спектакле бегала вороной с криком: «Кар-кар!»
– Почему же в юности не стали поступать в театральный институт?
– Вера Николаевна Пашенная, у которой мама работала домработницей, отсоветовала: «Туда не попадешь – конкурс большой, нужны знакомства». Я ее послушала. Работала, помогала маме по хозяйству, но мысли об актерстве не оставляли. Когда мне исполнилось лет двадцать, поступала в несколько театральных институтов, но меня нигде не взяли, говорили, что не подхожу по возрасту. И тогда решила: раз не получается, пойду работать в театр кем угодно. К тому времени мама устроилась костюмершей в Маяковку и пристроила меня ученицей гримера.
– А в кино себя не пробовали?
– Участвовала в массовках. Актриса Люся Овчинникова, которая тогда играла в нашем театре, как-то сказала мне: «Я сейчас снимаюсь в «Девчатах», пошли со мной, сыграешь там кого-нибудь». В фильме есть эпизод, где Надежда Румянцева и Николай Рыбников едут по узкоколейке на открытой платформе рабочего поезда, а Люся Овчинникова и другие девчонки выглядывают из вагона. Люся кашляла: «кхе-кхе», чтобы Тося не расслаблялась в общении с Ильей. Вот там я рядышком с Люсей стою и смеюсь. А однажды Владимир Басов не взял меня в массовку своего фильма «Тишина», где одну из главных ролей играла Лариса Лужина. Пришел на съемочную площадку, оглядел всех, увидел меня: «А ее кто привел сюда? Она же на Ларису похожа. Зачем мне вторая Лужина в картине?» И меня убрали.
– Столько артистов кругом, неужели никто не мог посодействовать девушке в поступлении в театральный институт?
– Однажды мама попросила Наташу Гундареву поговорить со мной, подсказать, смогу ли я все-таки стать артисткой. Мы побеседовали полчаса, и Наташа мне сказала: «Галя, конечно, уже поздно поступать в театральный. Иди-ка ты в самодеятельность». А тогда ведь много было таких полупрофессиональных театров-студий, и я устроилась играть в Студенческий театр МГУ, которым руководил молодой Марк Захаров.
– А как складывалась ваша личная жизнь?
– Были, конечно, кое-какие романчики, но ничего серьезного. Вспоминаю, как за мной ухаживал Ролан Быков. Это было в конце 1960-х. Он уже был маститым артистом и режиссером. А познакомились в Студенческом театре, которым он руководил еще до моего прихода. Иногда Ролан забегал посмотреть наши спектакли. Ухаживал красиво: стихи посвящал, до дома провожал. Знаете, вроде он на вид и не красавец был – невысокого роста, лысеющий, – но обладал каким-то удивительным чарующим обаянием, производил впечатление на женский пол. Многие в него влюблялись через полчаса общения, ну и я влюбилась.
Наш роман был быстрым и непродолжительным. Как-то сразу он стал жить у меня – нам с мамой выделили вторую комнатку в коммуналке, вот мы с ним там и жили. Но очень уж любвеобильным был Ролан. У него одновременно могло быть три женщины, а мне это, конечно, не нравилось. После его очередного загула сказала: «Всё, дальше так не хочу!» А он придет выпивший к моей маме, упадет в ножки: «Люблю Галку – не могу!» И вроде нам его жалко. Бывало, мамочка Ролана мне звонила: «Галя, помоги, поезжай в Дом кино, забери его. Он там выпивает». Не секрет, что в свое время Быков увлекался алкоголем. И я бежала, забирала. Но все равно у нас не сложилось. Я не смогла ужиться с разгульным характером Ролана, да и он пошел дальше по жизни. Видимо, у нас не было какой-то большой любви, так, небольшая влюбленность. Но после расставания мы остались в хороших отношениях. Встречаясь где-то на вечерах, здоровались, рассказывали друг другу о себе. В последний раз я видела Ролана на юбилее Студенческого театра незадолго до его смерти. Курил он часто, даже когда заболел, не отказался от этой привычки.
– Но у вас все-таки родилась дочь...
– Маша появилась в 1975 году. Знаете, рожала ее для себя, не хочу даже вспоминать, кто ее отец, и она не знает. Просто понимала: мне уже тридцать пять, а ребеночка очень хочется. Вот и решила: рожу от кого угодно. Соседи по коммуналке упрекали, издевались, мол, нагуляла ребенка, родила безотцовщину.
«Тоже мне актриса нашлась!»
– Работала я в разных местах, например в отделе снабжения ГИТИСа. Ходила по аудиториям театрального института, смотрела на студентов и страшно им завидовала. По вечерам пробиралась украдкой в репетиционные комнатки, шла на сцену и пела песни Любови Орловой из фильма «Цирк». Представляла себя звездой. Потом пошла работать на стадион «Лужники» контролером.
– Как же вы оказались в большом кино?
– Евгений Евтушенко пригласил на роль бабушки главного героя Жени в свой фильм «Детский сад». Это был 1983 год. Потом на «Мосфильме» у меня даже появилась ставка, как у настоящей актрисы. Но я все равно продолжала работать на стадионе «Лужники» – чтобы получать пенсию, нужен трудовой стаж. Да и работа в кино непостоянная, сегодня есть съемки, завтра нет. А там все-таки постоянный оклад. Когда же мне надо было уезжать в киноэкспедицию, просила у начальства отпуск за свой счет, меня отпускали. А вот некоторые сотрудницы нашего стадиона завидовали, шептали вслед с таким отвращением: «Тоже мне актриса нашлась!» Но я не обращала внимания, было хорошо оттого, что моя мечта наконец-то начала осуществляться.
– Как же так получилось, что слава вас все-таки настигла?
– В 1998 году умерла моя мама. Период был очень сложный. Кино снимали мало, а со стадиона «Лужники» меня уволили – отправили на пенсию. Настроение было такое, что руки опускались. Каждый день просыпалась и думала: как прожить? Из-за возраста на работу уже не брали. В кино звать перестали.
И вот в начале 2000-х начали открываться частные актерские агентства. Я набралась смелости, взяла свои фотографии и пошла по агентствам. В некоторых печально улыбались мне в лицо, мол, в таком возрасте вряд ли для вас будут роли, найти сейчас работу не могут даже профессиональные, известные артисты. Но я почему-то верила, что все возможно. И вот однажды звонок – предлагают пройти кастинг на роль в рекламе подсолнечного масла. Так появился ролик, в котором я сыграла бабушку. Помните, говорю так хитро невестке: «Ой лиса-а!» Эту рекламу так часто крутили, что мое лицо запомнилось зрителям, начали узнавать на улице. А вместе с этим посыпались и приглашения в сериалы и фильмы.
И пусть у меня не случилось большой любви, не сложилась личная жизнь, я ни о чем не жалею. У меня любимая дочь, внучка Лизонька. Вы даже не представляете, как приятно, когда люди подходят на улице, в магазине, в метро и говорят: «Ой, а я вас откуда-то знаю!» И пусть не все вспомнят, что я снимаюсь в кино, путают меня то с бывшей коллегой, то с продавщицей в магазине, то с соседкой. Мне все равно приятно.
Перанов Олег
