Где перья куют

Как пили, как ели…

На «единице» этой Сталин лично(!) поставил автограф, имея в виду, конечно, кузницу идеологических кадров и бескомпромиссных партийцев. «Кадры» — вчерашние мальчики в шинелях, взявшие Берлин, а иные и Порт-Артур — поняли бескомпромиссность по-своему и в считанные годы хрущевской «оттепели» превратили журфак в рассадник свободомыслия. О чем неизменно вспоминают на всех встречах выпускники и главный вольнодум, блестящий американист и бессменный вот уже сорок с гаком лет декан факультета Ясен Засурский.

В этот юбилей не вспоминали. В этот шутили — мрачно, почти по-чеховски. «Какие были отчаянные либералы, как пили, как ели…». Общий посыл подслушанных у «старших» выпускников — сплошь медиалиц — разговоров грозил превратить 60-летие в праздник со слезами на глазах. Со слезами по Ане Политковской и другим утерянным птенцам Ясена.

Если бы не вчерашние студенты, наследники по прямой, которые все «портили» светскими беседами в сквере — кто и как удачно устроился, какие перспективы. Сколько «баков» у мальчиков. И детей — у девочек. Ни слова о неистовом Виссарионе, который позволил себе критику еще до гласности. Ни звука о Герцене, революционном «колоколе», вещавшем из вредного Лондона. Ни-ни об отточенном на журфаке пере Отто Лациса, о заостренных здесь же критериях Марианны Максимовской. Ни взгляда на разбросанные по всему журфаку символы либерализма — портреты знаменитостей с Моховой, из века нынешнего и минувшего. Лица Владислава Листьева и режиссера Марка Розовского в фоторамках и разукрашенный, наверное, в отместку за Гоголя бюст Белинского в углу журфаковской балюстрады оторопь вызвали только у глав профильных факультетов.

О «лейках» и ступеньках

Их, «коллег» из пятидесяти вузов страны и ближнего зарубежья, на юбилейный Форум деканов журфак МГУ позвал тоже с «крамольной» мыслью — высказать «фи» министерским планам перехода на двухуровневую систему образования, когда годы учебы разделяются на бакалавриат и магистратуру. И единым фронтом выступить за включение журналистики в перечень творческих специальностей — чего де-юре, оказывается, со второй древнейшей до сих пор не сделали. Но что, в случае успеха эмгэушной инициативы, позволит привлечь к преподаванию «звезд журналистики» и давать им ученые степени даже при отсутствии кандидатской и докторской.

— Профессия журналиста такова, что требует своевременного включения студента в практику. И мэтры, доказавшие свою творческую состоятельность, способны ему в этом помочь, — резюмировал выступление Ясен Засурский. Гости согласно кивали.

Они готовы были разделить озабоченность коллег из МГУ и в гостинице «Золотое кольцо», где вечером юбилейного дня Засурский повторил те же тезисы, но уже в присутствии чиновных лиц из комиссии Общественной палаты РФ по коммуникациям, информационной политике и свободе слова. Но там тяжелая артиллерия в лице уже самих «практиков» — неистового депутата Госдумы Александра Хинштейна и редактора «МК» Павла Гусева — прошлась и по реформам, и по самим журфакам с их педагогическими грешками.

Мол, предложение не отвечает спросу. Факультеты выпускают кого угодно — пиарщиков, рекламщиков, web-дизайнеров, но только не тех, кто идет по жизни с «лейкой» и блокнотом. То есть выпускают, но единицы, которые замглавы Роспечати Владимир Козлов легко перевел в цифры: две тысячи журналистов ежегодно готовят 120 государственных и негосударственных вузов, а отдача близка к нулю. Девяносто процентов в профессии — без профильной «корочки».

Претензии множились, как грибы после дождя: несовершенство системы повышения квалификации педагогов, отсутствие нормальной материальной базы на журфаках и четкой специализации.

От матпомощи Засурский не отказался, но полушутя вспомнил про печатную машинку, которую журфак когда-то имел в количестве «айн штюк», а сейчас и вовсе не имеет — хватает компьютеров. Плюс теле- и радиоцентры, к которым добавлены новые рубки, цифровая типография, продвинутый компьютерный класс. Что же до узкой модульности, тут, подчеркнул декан с Моховой, позиция «теоретиков» серьезно расходится с мнением «практиков»:

— Все в масс-медиа движется к конвергенции. К тому, чтобы готовить журналистов-универсалов, способных легко перейти из печати в сетевое издание, из Интернета — на радио, с аудио — на видео и обратно.

Зато вопрос журналистской этики — особенно в светской хронике, бесчисленных ток-шоу и «плохих» новостях — профессор Засурский счел нужным заострить до предела, до готовности открыть в своей епархии кафедру деонтологии, занятую как раз проблемами морали и долга.

Трое суток не спать

Долг на журфаке, кстати, тоже понимают по-своему. Встреча выпускников, которых у факультета уже двадцать тысяч с хвостиком, назначена на четыре. Но стекаться к Моховой начали с двух. Деканы, приглашенные на непраздные «юбилейные» беседы, не успели исчезнуть. А 232-ю аудиторию — ту, что трижды меняла названия вслед за страной — с Б. Богословской на Б. Коммунистическую и наконец — на нейтральную Б. Академическую — уже штурмовали «акулы пера» и телезвезды. Стремительно ручкались, стреляли сигареты, курили, заполняя собой парадную лестницу. Ту, что красуется на коллективных «курсовых» снимках у многих «Витек с Моховой» — от Людмилы Петрушевской и Ирены Лесневской до Дарьи Донцовой и Оксаны Робски.

Гул пчелиный, толкотня — неизменно галантный Засурский целовал «теледамам» ручки… Ручек и пятерней много — ни один факультет не похвастает таким количеством «золотых» кистей на квадратный метр. Сама доминошница Ханга из «ящика» щедро раздавала интервью. Сам энтээновец Антон Войцеховский дефилировал между крыльцом и гранитной пятой Ломоносова — живой, курилка, не эфирный. Сам телерепортерАркадий Мамонтов сгреб в охапку «старшую филологиню» Людмилу Татаринову, которая еще нашим папам читала «Слово о полку Игореве». Сам спецкор Грунский навстречу…

И его однокурсницы, как пароль, выдохнули наше любимое, журфаковское: «Муза, скажи мне о том многоопытном муже, который, странствуя долго со дня, как святой Илион им разрушен, многих людей и города посетил, и обычаи видел». Чем сразу же опровергли поднятые в коридорах «Золотого кольца» разговорчики о «факультете ненужных вещей» и покоцанном гуманитарном образовании журфаковцев.

И снова в кулуарах на Моховой — в сотый раз повторяемые байки. Про зачетки, поднесенные лектору по «античке», аки дары данайцев, в брюхе детского конька-горбунка. Про дон-кихотова коня Ренессанса, про Джона Рида, с которым нельзя быть «немного знакомым». Про работу, которая убежит, если сразу за дело не взяться…

Кто-то из выпускников шлепнул на доску с «хвостами» бумажку с очередной вакансией. Ее не сорвут, когда нарисуется новая — ее аккуратненько переклеят на другой стенд. Журфак — едва ли не единственное место на свете, где наличие трудовой книжки с первого курса только приветствуется. Декан внушает: «Молодым нужно жить напряженно». «Есть!» — берут под козырек молодые и готовятся «трое суток не спать, трое суток шагать ради нескольких строчек в газете». А потом отдыхать трое суток. Чтобы только не трубить от звонка до звонка: с дисциплинкой у выходцев с Моховой тоже свои отношения — либеральные.

Я спросил у Ясена

Нахальной песенке «Я спросил у Ясена, где моя стипендия…» в кузнице перьев учатся сразу же. А профессии — целую жизнь. Между Гомером и Фучиком. И после, когда птенцы гнезда Ясена — вы будете смеяться — разлетаются по редакциям.

Отдельные экземпляры даже зависают в ремесле. Как колумнисты Игорь Свинаренко и Андрей Колесников, как те же мои однокурсники — спецкоры «Newsweek» Артем Вернидуб, Маша Железнова и главный арт-критик ночного эфира «Культуры» Анна Лошак. Я все же нашла их среди десятков и сотен журфаковских лиц — узнаваемых и не очень. Мы даже обнялись, чего раньше не делали. Болтали — уже не об обществе, а личных его «ячейках». О деле — каждый, наконец, о своем. О книгах — еще не написанных. И собственных сайтах — не созданных. До «универсалов», и правда, нам еще далеко.

Как успеть совместить, «конвергировать» все свои интересы и амбиции — от этих мучений нас, слава Богу, «старшие» в тот вечер избавили. Не взяв на «Женитьбу» в театр Маяковского, где Евгения Симонова — Агафья Тихоновна, как канон, повторяла заветы Засурского: «Если бы губы Никанора Ивановича приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности Балтазара Балтазарыча…». Мы не обиделись. Мы по по-подколесински сбежали со свадьбы, пардон, с юбилея. Оставив на Моховой только студентов — в библиотечной очереди, которая, кажется, не исчезла до ночи.

У кого — юбилей, а у кого — пересдача. При всей своей как бы рахлябанности журфак не простил бедолагам незнания риторики Демосфена и публицистики Маркса. И право плюшками баловаться в день 60-летия, увы, дал только обладателям «корочек». И пиши после этого — факультет либеральный…

Наталья Емельянова